Мой дед
О подвигах русских солдат
Веками слагают былины.
Мой дед защищал Ленинград,
С боями дошёл до Берлина.
Война день и ночь напролёт
Сжигала солдатские жизни.
Но дед и его пулемёт
Исправно служили Отчизне.
Давно мы живём без войны
В краю восхитительных песен.
Но вдруг на задворках страны
Возникла фашистская плесень.
Суля рай земной на словах,
Стремясь все основы разрушить,
Она прижилась в головах
И жалких, озлобленных душах.
Я многое в жизни постиг,
На многое знаю ответы.
Неужто в решающий миг
Я дрогну пред плесенью этой?!!
И глядя в глаза палача,
Наследник Великой Победы,
Неужто я буду молчать,
Предав победителя-деда!
04.07.2014
Возвращение
Не напрасно просил я
Старца в нимбе седом…
Мы вернулись, Россия,
В свой отеческий дом.
После долгих скитаний,
После горьких утрат
Исполненью желаний
Я несказанно рад.
И к хуле, и к проклятьям
Я за годы привык.
Наши кровные братья
Наш топтали язык.
Возвышаясь над нами
На холодных штыках,
Поднимали на знамя
Тех, кто проклят в веках.
Я не требую мести.
Этот путь не для нас.
Мы опять будем вместе.
Но, увы, не сейчас.
Раздвоился внезапно
Наш единый поток:
Наши братья – на Запад,
Ну а мы – на Восток.
Ищем место под солнцем,
Каждый, путь свой избрав.
А Господь разберётся,
Кто из нас был неправ.
Вновь над нами сияет
Возвращенья звезда.
Мы теперь – россияне!
И уже навсегда!
18.03.2014
Александру Скрябину
Звучал в мозгу прощальный
«Марш Славянки».
А впереди, по полю, как в бреду,
Ползли угрюмо вражеские танки,
Стреляя из орудий на ходу.
Их гусеницы резво грязь месили,
Всё норовя подмять и раздавить.
И не было вокруг достойной силы,
Чтоб эту мощь смогла остановить.
В окопе два бойца готовы к бою:
В приклад вцепилась крепкая рука.
Тот дядька мирно вкалывал в забое,
А этот – у токарного станка.
У них обоих – образки на шее,
И каждый верит в то, что будет цел.
Теперь они сидят в одной траншее
И на врага глядят через прицел.
Вот самый ближний танк взревел мотором
И медленно пополз на наш отряд.
И тут один из них, что был шахтёром,
Шагнул вперёд со связкою гранат.
Мы с ним в одной землянке песни пели,
Шутили и молчали просто так…
Но тут со вздохом: «Как вы надоели!»
Наш смирный дядька бросился под танк.
Фонтан взметнулся из огня и пыли…
Враг дрогнул, не добившись ничего…
Шахтёра мы потом похоронили…
Ну, в общем… что осталось от него.
Не в давней битве с Фрицем или Гансом
Уйти в века настал его черёд –
В Изварино, что где-то под Луганском.
Две тысячи четырнадцатый год.
11.01.2015
* * *
В их словаре, как и у многих, есть
Приличное, как будто, слово «честь».
В нём – мужество, владычество, корона…
А пристальней взглянуть – обычный «гонор».
Они живут, совсем не беспокоясь,
Что нет в их лексиконе слова «совесть».
Ужель вольна существовать страна,
Коль отроду бессовестна она?
Увы, живёт заморский господин
Без совести с рожденья до седин.
Ему легко любить и не любить,
Легко предать, ограбить и убить,
Огня и стали адскую волну
Обрушить на безвинную страну,
Всех слабых и убогих подчинить,
Разуть, раздеть, рассорить, расчленить.
Ведь цели у бессовестной души –
Добытые неправдой барыши.
О, сколько раз под звук военных лир
Мы с ними заключали «вечный мир»,
Чтоб после, выдав зло за благодать,
Они могли нас, походя, предать.
Вчера я не посмел...
Романс из спектакля «Намерен вас атаковать» о подвиге брига «Меркурий» и его капитана А.И. Казарского
Прочертит горизонт серебряная нить,
И ветер зазвенит и паруса наполнит.
Вчера я не посмел вам чувств своих открыть…
А нынче за кормой лишь волны, волны, волны.
Не думаю, что вас легко смогла увлечь
На молодых висках загадочная проседь.
Вчера я не посмел коснуться ваших плеч…
А нынче грозный рок меня от вас уносит.
Не отменить приказ, не повернуть назад.
Упруги паруса, и флаг на мачте реет.
Вчера я не посмел поймать ваш робкий взгляд…
Но как теперь о том я нынче сожалею.
2007
* * *
Я, наверно, старею, старею.
Подло давят на плечи года.
И меня временами не греет
То, что ранее грело всегда.
Убегая от шумных застолий,
Высшим благом ценя тишину,
В благодарность мне посланной доле
Я приемлю тебя лишь одну.
Жарким летом и в лютую стужу
Ты – мой посох, и пристань, и дом.
Мне никто в этом мире не нужен.
Впрочем, как, вероятно, и в том.
* * *
Не дождалась. И в доме опустелом
Заплакал тихо престарелый гном,
Когда душа, покинувшая тело,
Ещё парила в сумраке ночном.
Не дождалась. И микро-Хиросима
Мой хрупкий мир стремится сокрушить.
И сердце защемит невыносимо,
И слёзы будут яростно душить.
Блажен, познавший материнской ласки.
Я – тот счастливчик, кровь твоя и плоть.
Ведь неспроста ушла ты в праздник Пасхи.
Не всех подобным жалует Господь.
И оправданий никаких не надо.
Дела, дела, рассудку вопреки.
А стоят ли они хотя бы взгляда?
Прощальных слов? Пожатия руки?
Прольётся дождь, как слёзы очищенья.
Пух тополиный будет вновь кружить.
Но я уже не вымолю прощенья.
И как теперь мне дальше с этим жить?
9.06.2016
Ты осталась там, где солнце
Ты осталась там, где солнцеВыпуск 6 (15)
Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Поэзия
Валерий Воронин
Валерий Владимирович Воронин – поэт, прозаик, популярный писатель, исследователь, участвующий в поиске исторических артефактов, член Союза писателей России. Автор популярных исторических серий: трилогий «Великое переселение», «Русский мост» (издание серии продолжается), дилогии «Голубиная книга», исторической серии «Тайны империи», поэтических сборников: «Жёлтый лист на чёрном фоне – золотой», «Крымский круг», «Каштановый мёд». Живёт в Севастополе.
* * *
Золотом сбегает с гор вода,
Осень мой нарушила покой,
Сизая, как горлица, звезда,
Яликом скользнула над рекой.
Я засыпал листьями песок,
Толстым слоем золотых монет,
Если плыть всё время на восток,
Боль души осядет в тину лет.
Ясен день в безветрии кружил,
Лучший день из тысячи других,
Юная звезда, набравшись сил,
Берег мой покинула на миг.
Лёгкое касание к судьбе…
Южный обрис Крыма – путь к тебе.
Никольский храм
По аллее, ведущей в небо,
Где живёт в пирамиде храм,
В золотом бесконечье хлеба
Дышит памятью каждая грань.
За аллеей, куда ни глянешь,
От крестов усмиряется дух,
В просинь колос лучами тянет,
Чёрный клин развернулся на юг.
Не постичь этой вечной дали,
Ни пером и ни духом чужим,
Только русские умирали
За отеческий, горький дым.
Он разлился, растёкся сутью,
Но восходит, спасённый им,
Над Никольским каждое утро
Золотой, во всё небо, нимб.
И в назначенный час разводит
Часовых святой Николай,
Гренадёры стоят у входа
В православный небесный рай.
Севастополь
триптих
1. Белый город
Город за морем в кирпичной коре,
В белом мелу.
Я растворяюсь в неравной игре,
В равном бою.
Как проиграть этим клёнам немым?
Сущий пустяк.
В жилистых ветках разносится дым
Вместо огня.
В белом дыму коронованный парк,
Как на духу.
Дворник сметает асфальтовый тальк,
Тая в пуху.
Ты не гадай на молочном дыму,
В белом вине,
Бродит с метлой, обметая кору,
Осень во мне.
2. Севастопольский вальс
Севастопольский вальс,
Я волнуюсь волной,
Этот призрачный шанс
Мне остался с тобой.
Над Нахимовым плач,
Чаек белая тень,
Невесомый скрипач,
