Двухлетняя программа, о которой я рассказала, по-моему, очень нужна детям эмигрантов, потому что там они осваиваются, привыкают и учат английский.
В сентябре я привела к милейшей интеллигентной учительнице миссис Болфор четырехлетнюю дочку, которая не знала ни слова по-английски, никогда не ходила в детский сад и вообще отличалась повышенным «мамолюбством». В ее планы совершенно не входило оставаться в школе, где меня не будет рядом все время. Поняв, что я ухожу, она устраивала учительнице жуткие истерики с крокодиловыми слезами. Так продолжалось два первых дня, на третий день она рванула за мной, спровоцировав попытку бегства других детей. Спокойная миссис Болфор прижимала ее к себе, удерживала, говорила утешительные фразы на языке, которого дочь не понимала, от чего орала еще больше. «Идите, не волнуйтесь, все будет хорошо, я справлюсь», — говорила мне миссис Болфор. Действительно, на пятый день дочь пошла в школу с интересом, сама надела рюкзачок, прицепив к нему специальную сумочку для завтрака, который положено приносить с собой, «breakfast bag». А уже в ноябре она пришла домой и рассказала, что сегодня их в школе фотографировали, и она сказала свое первое английское слово.
— Какое же слово ты сказала? — спросила я.
— Я сказала «Oh!» — ответила дочь.
В апреле миссис Болфор рассказывала мне, как ей приятно, что с моим ребенком можно поговорить на любую тему. Дети в этом возрасте вообще быстро усваивают иностранные языки, но здесь есть очень большой и неприятный подводный камень — опасность утратить свой родной язык, на котором говорят дома, ведь ребенок целый день находится в школе, где другая языковая среда.
В детском саду у дочери появилась первая подружка, единственная чернокожая девочка в классе Эбони, воспитанная и вежливая, при этом лидер, придумывавший все игры, в которые они играли. За ней в садик приходил белый дедушка. Однажды я пригласила Эбони к нам домой на какой-то детский праздник в воскресенье, на что дедушка сказал: «Нет, только не в воскресенье, в этот день мы всей семьей ходим в церковь». А семья у них — человек пятнадцать. У Эбони четверо старших братьев, мама, папа, несколько теть с мужьями и детьми, бабушка и дедушка, которых я постоянно видела с еще одним маленьким ребенком в детской коляске. С тех пор все дни рождения и разные детские посиделки мы проводили в субботу или другие дни, но только не в воскресенье, чтобы Эбони могла в них участвовать.
Итак, мы два года ходили в садик при школе, к которой были приписаны по месту жительства. По дороге нам всегда попадалась французская спецшкола, в которой преподавание большинства предметов велось на французском языке, но при которой не было дошкольной программы. Через два года мы торжественно привели ребенка в первый класс той самой школы, где все ей было знакомо и где она прекрасно ориентировалась. А когда нужно было идти в третий класс, неожиданно узнали, что в первый класс после двухгодичной программы можно было пойти и во французскую школу, где дают свободное владение обоими канадскими языками, где дисциплина серьезнее, домашние задания более глубокие и интересные, спрос больше, а главное, все предметы на французском, при этом и об английском не забывают. Дочка очень легко схватывает языки, поэтому я стала узнавать, можно ли в третьем классе перевестись во французскую школу. Не тут-то было! Если бы она пошла в первый класс — приняли бы без разговоров, а теперь условия приема таковы: нужно пройти где-то в другом месте 1200 часов французского языка или в семье должен быть чистопородный француз, который разговаривает с ребенком на этом языке дома. Ни того, ни другого у нас не было. Знать бы раньше…
Эта фраза относится не только к образованию, но и вообще ко всему. Если хотите жить в новой стране — соберите информацию. Я часто слышу от людей: как жаль, что не знал раньше, что можно было дом купить на льготных условиях, что можно было взять в банке ссуду на бизнес, что можно было пройти бесплатно нужный курс и т. д. Знать бы раньше!
Сейчас моей дочке пятнадцать лет, она уже лет пять изучает французский в школе, знает его лучше всех в классе, просто потому, что способная, но сейчас владела бы языком свободно, если бы начала учить его с первого класса. Преимущества двуязычных в том, что им значительно легче устроиться на хорошую, интересную работу, где нужны оба языка — английский и французский, платят им больше, а главное, каждый дополнительный язык — это приобретенная культура еще одного народа со своей историей и традициями.
К слову сказать, школьные годы чудесные — это с первого по восьмой класс. С девятого начинается серьезная напряженная учеба, в старших классах ученики должны выбрать будущую профессию и все силы бросить на изучение предметов, имеющих к ней отношение, заработать максимально высокие оценки. Именно по школьным отметкам идет отбор и зачисление студентов в вузы. Сейчас у моей младшей дочери есть предмет «карьера», что-то вроде профориентации. Последнее задание, которое она выполняла на этой неделе, звучало так: определиться с выбором профессии, найти в своем городе представителя этой профессии и стать его тенью на один день. Иначе говоря, нужно было в течение дня сопровождать представителя избранной профессии (а для моего ребенка это журналист) с его согласия, наблюдать, а если позволят, участвовать во всех его делах, а потом написать об этом отчет-сочинение. Дочь обратилась к журналистке нашей городской газеты, которая любезно позволила ей покрутиться вокруг нее один день. Набегались обе.
Есть в канадской школе странная система — дети одного возраста учатся единым потоком, классы каждый год меняются, вернее, их состав. Часть одного класса сливают с частью другого, а на следующий год каких-то детей добавляют, каких-то переводят в другой класс. Дети говорят, что не успевают привыкнуть к друзьям-однокласникам, как их переводят в другие классы, и они могут встречаться только на переменах. Это сделано для того, чтобы приучить детей к социальной жизни и легкому привыканию к новому окружению, чтобы они запросто адаптировались в новой компании или группе. Может, в этом что-то и есть.
Приносит как-то моя дочка письмо из школы и просит подписать, что я согласна с начинающимися уроками сексуального образования в 6 классе канадской школы, то есть в 11 лет. Таковы в Канаде правила. Наверное, можно было не подписывать, но в ее классе подписали все родители. Ну, я думаю: пусть образовывают, а я проконтролирую, дополню. Применю свое правило трех «О»: «Объясню, откорректирую, отвлеку». Через две недели они с девчонками с хохотом бегали по школьному двору и кричали друг другу слово, обозначающие мужской половой орган, веселились и говорили, что очень жалеют мальчиков, потому что им приходится ходить с такими штуками. Вроде как больше ничего у них в голове и не осталось, только термины. В седьмом классе они учились одевать презерватив на… ну куда его надо одевать.
Уроки сексуального образования идут в школе с шестого класса. Я читала, что в правительстве рассматривалось предложение ввести такой предмет с первого класса. Проект не прошел. Недавно младшая дочь задумчиво спросила: «Мама, а кто это — «лесби»? Пришлось как-то объяснить. Здесь пропагандируют спокойное отношение к людям иной ориентации. В школе, где она учится, существует «Альянс голубых и обыкновенных» («Straight and Gay Alliance»). Это такая государственная программа, которая есть, насколько я понимаю, во всех школах. Вот не знаю, есть ли она в католических школах.
Ежегодный гей-парад проходит в Торонто при участии большого скопления народа. Мы иногда смотрим его фрагменты в новостях по телевидению. В Канаде узаконены однополые браки. Канадцы относятся к этой теме спокойно, впрочем, они ко всему относятся спокойно и с пониманием. В главе о Квебеке будет несколько слов про монреальские секс-шопы, которых на первый взгляд — не меньше булочных. Пуритане в нашем районе недавно закрыли магазин видео для взрослых, хотя вообще в Торонто их немало.
Вывод: отправляя ребенка в школу, имейте в виду, что вам будет предложено сексуальное образование, но вы имеете право не давать своего согласия, тогда ваш ребенок не будет присутствовать на таких уроках.
Что я действительно люблю, так это старые, покрытые плющом и вьюном университеты. Рядом с ними становится спокойно и появляется какая-то уверенность, что человечество не сгинет, наевшись генно-модифицированных продуктов или закидав друг друга бомбами и гранатами. Канадцы продолжают с интересом учиться, как и двести лет назад, когда, например, в 1802 году был основан Saint Mary’s University — один из старейших университетов Канады, в котором мы побывали во время интереснейшей поездки по Атлантическому побережью страны. Этот замечательный университет находится в столице провинции Новая Шотландия городе Галифакс. Там сейчас учатся более 7,5 тысячи студентов, при этом около 10 % из них составляют иностранцы. Напомню, что образование студента с канадским гражданством или статусом постоянного жителя стоит в разы дешевле, чем образование иностранца, приехавшего поучиться по студенческой визе.
