Еще до кризиса запуск собственной валюты был идеей фикс для крупных корпораций США и Европы. Иногда корпоративная валюта была эквивалентна акциям компании или могла быть на них обменена.
Хотя часто альтернативная валюта образуется не в профессиональных или отраслевых кругах, а чисто территориально. Причем она является мощным стимулом развития локальных экономик, так как приобретать таким образом можно только местные товары и услуги. Широко известен пример химгауэр — баварской параллельной валюты. Ввел ее в обращение в 2003 году Кристиан Геллери, простой школьный учитель экономики: хотел показать ученикам, как работает финансовый рынок. Сегодня оборот этих дензнаков, эквивалентных евро, равняется уже 2,5 млн. Они принимаются в 630 компаниях. Шквал местных денег захлестнул после ввода в 2002 году евро и всегда отличавшуюся тягой к местечковости бюргерскую Германию — там таковых насчитывается более 20: берлинер в Берлине, роланд в Бремене, хафельблюге в Потсдаме и т. д. У феномена даже появился экономический термин-обозначение: регио. Причем в отличие от арт-мани, стоимость которых зачастую определяется их художественным качеством, местные купюры их компании-эмитенты, вроде созданной Геллери Chiemgauer Project, стараются выпускать невзрачными, чтобы у потребителя не возникало желания изъять их из обращения на сувениры.
По данным Колумбийского университета, сегодня в мире используется более 4 тыс. систем параллельных денег. Многие футурологи-аналитики, в частности автор нашумевшей книги "Будущее денег" Бернар А. Лиетар, полагают, что будущее не столько за деньгами-глобалитетами, сколько за частными профи-, местными финансами. А также за мани-артом. Кризис, господа, кризис.
Ольга Орлова
ИГРА В ФАНТИКИ
В 2011 году население нашей планеты достигнет семи миллиардов человек. В этом же году все производимые человечеством товары и услуги будут оценены примерно в 72 триллиона долларов, а совокупный объём различных денежных обязательств, государственных, корпоративных и частных, составит около 8 квадриллионов долларов.
О чём говорят нам эти цифры? Прежде всего о том, что в современном мире очень много денежных знаков, но реальными ценностями, даже с учетом накопленных богатств, обеспечено в лучшем случае только 5% от их общего номинала. Иными словами, только один из двадцати денежных знаков является подлинным. Но вы никак не отличите его от девятнадцати таких же, но, по сути, фальшивых собратьев.
В русском языке сохранилось воспоминание о божественной природе денег, поскольку слово "деньги" происходит от тюркского корня "денгир", означающего "небо". Некогда деньги были материальным выражением света, сгущенным светом благородного золота.
Деньги сегодня оторвались не только от золота и серебра, но вообще от чего бы то ни было настоящего, превратились в универсальный эквивалент чистого количества. Они обрели новые таинственные виртуальные формы бытия. Перейдя в электронный формат, деньги стали импульсом, учетной записью в недрах зыбкой и запутанной мировой банковской системы. Деньги стали бликом, солнечным зайчиком, запущенным умелой рукой обладателя волшебного зеркальца. Превратились в гигантскую, непомерно растущую и самодовлеющую массу, которая уничтожает и поглощает собой всё человеческое, но сама не сегодня-завтра обратится в прах, в ничто.
При этом деньги являются высшей реальностью современного мира, универсальным идолом. Философ и финансист Жак Аттали справедливо называет нынешний исторический этап "денежным строем".
Именно поэтому всё настойчивее становятся слухи о неких новых, "настоящих" деньгах: "глобо", "амеро", "золотом динаре", "золотом юане", деноминированном рубле и так далее.
Именно поэтому всё шире распространяются параллельные, местные валюты, наподобие химгауэра в Баварии или фурокиппу в Японии.
Именно поэтому всё популярнее становится арт-мани — "деньги от искусства", обеспечением которых является талант создавшего их автора.
Люди больше не могут играть в фантики. И если на долларах вместо "In God we trust" появится надпись: "Обеспечены ударной мощью авиации и флота США", это было бы честно. Точно так же на российских купюрах следует написать: "Обеспечены добычей и экспортом полезных ископаемых".
Но тогда возникает вопрос: может быть, современные деньги обеспечены именно непомерно раздутым спросом и "гуманитарными технологиями", умело разжигающими человеческие страсти?
Представленный проект Семена Расторгуева и Андрея Фефелова находится на самом острие обозначенных выше тенденций. Это попытка не только восстановить — уже средствами искусства — традиционную дистанцию между деньгами и людьми, но и прямо указать на ту энергетику страстей и грехов человеческих, которой движутся все современные деньги.
Владимир Винников
Проект экспонирован 20 мая в книжном магазине "Циолковский" (Новая пл., 3/4, подъезд 7д, метро "Китай-город", "Лубянка").
При поддержке Коммуникационной группы iMARS, консалтингового агентства "Социомастер" и газеты "Завтра". Дополнительная информация о проекте — на портале Цих.Ру (http://cih.ru/pic/)
Семён Расторгуев родился в 1981 году в Ярославле. Мани-артом (money-art) занимается с детства: первую купюру нарисовал в 7 лет. Будучи студентом, выиграл всемирный архитектурный конкурс "Атлас архитектуры будущего" (проект Biocity, 2002). Лидер творческой группы "ШтоРаМаг", редактор одноименного журнала. С. Расторгуев — создатель архитектурного портала http://cih.ru — "Центр исследования хаоса". Работает в архитектурном бюро "Проект Меганом".
Андрей Фефелов родился в 1972 году в Москве. Писатель, публицист, художник, заместитель главного редактора газеты "Завтра", член МОСХ. Один из организаторов художественного объединения "Русский Пожар", основанного в 1993 году на пепелище сожженного Дома Советов. Автор эссе "Время и деньги" (1997), в котором исследует трансформацию бумажных денег в эпоху войн и революций.
Роман Нестеренко -- Задело!
По сообщению РИА Новости от 27 мая, власти Подмосковья в очередной раз заверили, что этим летом готовы предотвратить распространение природных пожаров и не допустить повторения прошлогодней ситуации, когда даже Москва задыхалась от дыма горящих торфяников.
"Мы торфяники в этом году держим под особым контролем", — заявил заместитель председателя правительства Московской области Василий Громов в пятницу в ходе селекторного совещания, посвященного ликвидации природных пожаров в регионах России.
Громов отметил, что в 18 муниципальных образованиях Подмосковья, самых неблагополучных по угрозе возникновения пожаров, развернуты 34 поста по контролю за состоянием торфяников. По его словам, контроль за торфяниками является одной из важнейших задач руководства области.
Зампред правительства Московской области подчеркнул, что прошлогодней ситуации, когда Москва и область были окутаны дымом из-за горящих торфяников, не повторится.
Первый вице-премьер РФ Виктор Зубков, в свою очередь, потребовал от правительства Московской области, "чтобы дыма этого в Москве в этом году не было".
Хотелось бы верить, но...
Ситуация прошлого года, когда в результате аномальной жары и засухи практически вся европейская часть России оказалась в дыму и пламени, рискует не только повториться, но и стать еще более катастрофичной. Год назад, по самым скромным официальным подсчётам, в 19 субъектах Федерации по-страдали около 200 населенных пунктов, сгорели 3,2 тысячи домов, погибли в пламени 62 человека.
Однако, помимо прямых потерь от огня, были и потери другого рода — территория в 1,5-2 миллиона квадратных километров в течение полутора-двух месяцев находилась под удушливым покрывалом дыма, который официальные СМИ стыдливо называли "смогом".
Увы, и ах — это был именно дым, дым неукрощённых пожаров, с высочайшим содержанием углекислого и угарного газов. Сочетание жары и задымления стало фатальным для тысяч пожилых людей — однако подробной статистики никто не увидит, хотя врачи утверждали, что в июле-августе 2010 года морги были переполнены.
Ещё более страшным последствием "разгула стихии" стало массовое рождение (и зачастую — гибель) детей с аномалиями дыхания в сентябре-октябре прошлого года. Эта практически неизвестная трагедия, видимо, связана с механизмом воздействия угарного газа на кровь человека. Угарный газ, попадая через легкие в кровь, "связывает" гемоглобин, в результате чего при определённой концентрации угарного газа кровь перестаёт переносить кислород — человек погибает от удушья.
