class="empty-line"/>
Что-то мне подсказывает, что SMS хранить нельзя.
Нужно если не сразу их стирать, то в тот же вечер.
Нет, "Всё исполнено. Тело закопали в двенадцати ярдах от старого причала" — конечно, надо хранить. И переданный адрес стоматолога — пока он не переписан в телефонную книгу.
А вот "Милая, что ты со мной сделала?? Моя душа болит. Прости, прости!"… Нет, не думаю.
К тому же, шансов попасть в чужие равнодушные и неравнодушные руки у этих откровений довольно много.
У меня было довольно много поводов расстраиваться (или радоваться), прочитав новое сообщение на маленьком (но у меня, правда, он лет десять как не очень маленький) экране. Но хранить это — спаси Господь! Заливаться тихой слезой от этих ровных буквок: "Сходи за хлебом, дорогой. И, знаешь, я ухожу".
Есть ещё отдельный класс SMS с неопределившегося номера "Ты где?". Говорят, что вопрос "Ты кто?" по утру был бы страшнее. Однако, представить себе человека, проснувшегося с тяжёлого похмелья, в интересе к твоей персоне — довольно сложно. Не представляю себе человека, который в этот час хотел бы узнать кто я, зачем живу и куда устремлены мои нравственные дерзания. Нет, такого я не боюсь.
Чтобы два раза не вставать, нужно сказать, что мы находимся на каком-то изломе, когда за спиной культура материальных вещей, а впереди — пропасть компьютерных абстракций. Это немного тревожно, но, в общем, подготавливает человека к мысли, что ничего с собой не заберёшь.
Нет, пусть электронные буквы хоронят своих мертвецов.
Извините, если кого обидел.
24 сентября 2012
Вывозной блоггинг (2012-09-25)
Осмотрел фильм Hairy Twatter. Нашёл его негодным, сделанным без огонька и задора. Запорота тема очкастого мальчика, да и всё запорото.
И, чтобы два раза не вставать, я вот что ещё скажу. На рассвете (я просыпаюсь рано, потому что совесть моя нечиста), я, тупо глядя в потолок, думал о жизни блоггера. Вот, многих моих знакомых призывали в разные бесплатные путешествия. Ну, натурально, блоггеры в них ездили, если и пили, а потом их везли обратно.
Иногда блоггеров приглашали персонально, а иногда — оптом.
Одна прекрасная дама при этом сказала, что таких блоггеров тут же нужно отводить к оврагу без сапог вычищать из ленты и всё такое. Надо сказать, я опасался этой прекрасной дамы, и оттого ничего не сказал, а только что-то пробормотал под нос.
Я ведь, как всякий писатель, живущий под забором на подаяние, завидую тем людям, которым за так дают на подержание красивые машины, чтобы они на них поездили, поят хорошими винами и знойные девы массируют их на удивительных курортах. То есть, это тип персональной журналистики с новой системой выплат. Нет, я понимаю, что там есть выплата налом, но мне интересно явление, а не отдельные успешные в нём люди.
То есть, это какой-то новый идеал жизни, который мне нужно обдумать.
При этом интересных тем тут много: какова ответственность персонального журналиста-блоггера. Такая же, как у издания, больше или меньше?
Или вот, к примеру, съездил один фотограф в иностранную тюрьму и привёз оттуда жизнерадостный репортаж. Потом оказалось, что именно в этой тюрьме заключённым засовывают в попы веники и вообще там оказалось как-то радикально нехорошо.
Нехорошо и про веники, нехорошо и разочаровываться — но это в системе вывозного блоггерства должно происходить постоянно. Это просто лежит в прикупе — человек не может быть сразу специалистом в ядерной физике, промышленном бурении, пенитенциарной системе и производстве гамбургеров. Ну, можно, как идеальному журналисту, каждый раз проводить персональное расследование, опрашивать независимых экспертов, оценивать достоверность — но это именно журналистика.
А тут — блоггеры.
Собственно, в середине прошлого века вместо блоггеров были писатели. Человек написал книгу, получил какую-никакую известность, и вот поехал на войну — в Испанию, скажем. И рассказывает потом, что увидел. Был один писатель, что приехал в Москву в 1937 году.
Это был неплохой, кстати, писатель. Вполне либеральный. Еврей к тому же. Потом написал целую книгу, а не пост — хотя и тоже с картинками.
С ним говорил вождь, он много бродил по улицам (в сопровождении), ходил даже на троцкистский процесс, да и вообще пробыл в нашем Отечестве невпример дольше, чем блоггер в чужой тюрьме.
Писатель как раз видел достаточно значимых примет (и именно поэтому так много извинялся в своей книге, будто подготавливая будущие покаянные речи. Ему, кстати, и советская сторона потом выдала на орехи и не печатала лет пятнадцать).
Потом, когда выяснилось, что история неоднозначна и он как-то умолчал, что в нашем Отечестве не то, что веники в попы засовывают, но много чего другого происходит, за это книгу автор получил понятных пиздюлей от своих соотечественников. И вообще от либеральных людей.
Итак, писатель не то, чтобы не видел, а предпочёл не замечать. Я даже думаю, что он о многом догадывался, и именно поэтому полкниги бормотал — ну вот посмотрите, им угрожают войной, в Монголии чёрти что творится, а вот у меня на родине ужасный фашизм, весь мир на краю, на кого нам надеяться, хочется верить, что они знают, что делают. (Устойчивые слухи о подкупе писателя борзыми щенками я оставляю за скобками).
Но вот ответы на незаданные читателями вопросы — да, эти случаи роднит. Это, собственно, показывает, что люди везде одинаковы, во все времена. И цвета их лент и флагов мало влияют на образ их мыслей.
Понятно, что напиться дармового Шато де Тетропак на выезде как-то спокойнее, но механизм ровно такой же.
И тут, как говорят социологически учёные люди, история ставит нас перед новыми вызовами.
Не то, что я совсем солидаризировался с мыслью выводить блоггеров, на ходу читающих невыученные молитвы, к оврагу в нижнем белье, но рациональное зерно в этом есть.
С другой стороны, прислушиваясь к себе, я должен сказать, что желание рассказать о правилах виноделов и быте орнитологов во мне есть.
Всяко интересно, как люди живут.
Вопрос в том, как это сделать.
P.S. Что делается, целый ворох комментариев, поножовщина, и все обсуждают вывозной блоггинг, и никто не хочет и слова сказать о порнографическом фильме про Гарри Поттера.
Извините, если кого обидел.
25 сентября 2012
Истоия про то, что два раза не вставать (2012-09-26)
Посетил место моей давнишней работы.
Был, признаться, впечатлён — за десять лет там не изменилось ничего. Всё та же маленькая
