К пятидесятилетию театральной постановки пьесы Хэмилтона Дина и Джона Балдерстона по роману Стокера о Дракуле вспомнили на Бродвее. Режиссер и художник Эдвард Гори придумал новые декорации и костюмы, классическому сценарию добавили комедийных ноток, но сюжетную основу решили не трогать. И правильно сделали: вышедший осенью 1977 года спектакль стал открытием сезона, завоевал несколько престижных наград, собрал аншлаги и отличную прессу, выдержал почти тысячу представлений. На сцене солировал актер итало-американского происхождения Фрэнк Ланджелла, в творческом портфолио которого, несмотря на молодость (костюм вампира Ланджелла надел в 27 лет, став, таким образом, едва ли не самым юным Дракулой в истории культуры), к той поре уже скопилось несколько интересных ролей. На заре кинокарьеры Ланджелла сыграл Остапа Бендера в комедии Мела Брукса «Двенадцать стульев», а через несколько лет — благородного разбойника Зорро в очередной комической экранизации романа Джонстона Маккалли. Сейчас Ланджелла — маститый театральный и киноактер, сыгравший десятки заметных характеров, среди которых и Шерлок Холмс, и Джеймс Тьернан в последнем фильме Роже Вадима «И Бог создал женщину», и президент Никсон из совсем свежего кинофильма «Фрост против Никсона», и Флегонт Тропачев в тургеневском «Нахлебнике», и Лесли в «Морском пейзаже» Эдварда Олби. Сценический Дракула Ланджеллы, по воспоминаниям знатоков, подкупал в первую очередь сильным драйвом, бешеной сексуальной энергией; это был совсем не тот слегка пресноватый, холоднокровный персонаж, в которого перевоплощался Бела Лугоши. А вот рецепты успеха за полвека не изменились. После триумфа спектакля, как и в конце двадцатых годов, решено было вернуться к идее экранизации романа Стокера. Осторожного не по возрасту Ланджеллу, опасавшегося «однобокой» известности в слишком уж характерной роли, режиссеру Джону Бэдхему удалось уговорить на съемки только после того, как стало известно, что исполнить роль Ван Хелсинга согласился крупнейший британский актер XX века Лоуренс Оливье.
Модный после выхода «Лихорадки в субботу вечером» Бэдхем снимал ужас вампира как мелодраму: «Во все времена Дракула наполнял сердца мужчин страхом, а сердца женщин — желанием». Идею откровенной комедийности отбросили, Ланджелла настоял на том, чтобы граф по крайней мере не появлялся в кадре с клыками и «волчьими» глазами. Фильм, действие которого перенесли в 1920-е годы, целиком снимали на английской студии Shepperton, без всяких выездов в Румынию или Словакию. Выход этого «Дракулы» летом 1979 года совпал с премьерами в Германии артхаусного ремейка «Носферату» Вернера Херцога и американской комедии ужасов «Любовь с первого укуса», где в роли знаменитого вампира снялся еще один Зорро, Джордж Хэмилтон. Может быть, поэтому кассовые сборы «Дракулы» оказались скромнее, чем ожидали дистрибьюторы компании Universal Pictures, всего около 20 миллионов долларов. Впрочем, многие кинокритики считают фильм Бэдхема незаслуженно недооцененным: это добротная режиссерская работа, грамотная экранизация классики. И талантливая актерская игра, несмотря на то что для великого Оливье роль Ван Хелсинга была скорее проходной (уже пожилой актер, которого одолевали болезни, боялся оставить семью без достаточных средств к существованию, поэтому редко отказывал режиссерам), а Ланджелла вовсе не собирался оставаться Дракулой навеки. «Когда в последний день съемок я повесил плащ вампира в шкаф, — вспоминает актер, — то был уверен в том, что уже никогда в жизни его не надену». Так и случилось.
В символ культурной глобализации Дракула начал превращаться на излете первого послевоенного десятилетия. Очевидно, именно с этого времени персонажа книги Брэма Стокера можно считать героем всемирной массовой культуры в полном смысле этого понятия — Дракула заинтересовал литераторов и режиссеров даже в тех странах, где христианская подоплека историй про вампиров вовсе ничего не значила. В 1953 году первым фильмом о Дракуле порадовал зрителей турецкий кинематограф. В качестве сценарной основы режиссер Мехмед Мухтар использовал написанный в 1920-е годы роман Али Ризы Сейфи «Влад Колосажатель», в котором сюжет Стокера соединялся с турецкой версией биографии воеводы Влада Цепеша. Киноведы указывают, что именно «Дракула Стамбула» — первый в истории звуковой фильм, где у вампира появляются длинные острые клыки. Эту картину, снятую в строгом соответствии с мусульманской традицией, отличает мягкая, если не сказать невинная трактовка потусторонних явлений. Граф-вампир впивается своими новыми резцами в тело красавицы Гюзин (турецкий вариант Мины Харкер) без всякого намека на эротизм.
Мода на вампиризм распространялась все дальше на восток. В 1967 году фильм по мотивам романа Стокера с вполне самостоятельным сюжетом вышел в Пакистане. На языке урду Дракулу звали профессором Табани, противостояли ему охотники на вампиров Первез и Асад. Один остроумный рецензент, определивший жанр этого фильма как «пакистанский мюзикл о вампирах», заметил, что исполнитель роли морбидного профессора актер Рехан выглядит братом Кристофера Ли, рожденным пакистанской матерью. «Дракула в Пакистане» (другое название — «Живой труп») стал первым снятым в Исламабаде фильмом, предназначавшимся только для взрослых зрителей. Несмотря на жесткую цензуру (многие танцевальные сцены из фильма были вырезаны как провокационные), картина вызвала нарекания местных моралистов. Среди женской части киноаудитории во время просмотров регистрировались обмороки.
В 1963 году фильм о Дракуле вышел на Филиппинах. К тому времени жертвой злой графской страсти пал и Дальний Восток. Японского вампира назвали Куекицуки Га. Сюжет одноименного фильма 1956 года был построен на серии убийств, жертвы которых оставались со следами зубов на шее, а в конце преступник оказывался вампиром. Ленты Hammer Film в начале 1970-х годов вдохновили режиссера Мичио Ямомото на создание фильма «Ночи вампиров», еще через год снят сиквел, известный на Западе под названием «Озеро Дракулы». Собственно Дракула впервые появился в Японии почти через десять лет, в фильме с красивым названием «Вампир Дракула приходит в Кобе: зло делает женщину прекрасной». Японская метафора расшифровывается так: в Кобе проживает перевоплощенная женщина, в которую влюблен трансильванский граф.
Всемирное помешательство на восточных единоборствах втянуло в бой с Дракулой гонконгский и тайваньский кинематограф. Еще в 1950-е годы основанные британцами на колониальной территории компании Shaw Brothers и Cathay снимали кино о вампирах в Малайзии, используя местную, не связанную с именем Дракулы тематику. В начале семидесятых годов киношки о вампирах принялись выпекать и в самом Гонконге, в стиле не Кристофера, а Брюса Ли, не в жанре хоррора, а боевики, часто еще и комедийные: «Вампир кунг-фу», «Дракон против вампира», «Вампир снова наносит удар», «Тесное столкновение с вампиром», «Беззубый вампир». Одновременно вампиры скакали по Тайваню: «Вампир показывает свои зубы» (целых три части), «Новый мистер вампир», «Ускользающая песня вампира», «Дух против зомби». Дальневосточные дракулы внесли свой вклад в развитие образа: их можно было нейтрализовать разными магическими талисманами, хорошим противоядием против укуса такого вампира считалось поедание клейкого риса.
Однажды страшному графу удалось пролезть даже в мир реального социализма. Это случилось в 1971 году, когда пражский режиссер Анна Прохазкова под видом партийной экранизации литературной классики поставила телефильм «Граф Дракула», обезвреженную адаптацию романа Стокера. В Аргентине куда более фривольный латино-Дракула дебютировал в 1968 году («Нужно убить Дракулу» Альберто Риналди), в Мексике — годом позже («Санто и сокровище Дракулы» Рене Кардоны). Неторопливые шведы включились в игру в 1973-м, бразильцы — в 1977-м.
Этапным для развития образа Дракулы многие критики считают снятый в 1973 году на кинофабрике Энди Уорхола режиссером Полом Моррисси фильм «Кровь для Дракулы». К середине семидесятых годов Уорхол и Моррисси уже вдоволь наэкспериментировались в области поп-арта, продвигая на экран самые разные и самые шокирующие образы сексуальной революции. Более или менее бессюжетные авангардистские фильмы продолжительностью едва ли не в сутки, в кадре которых беспрестанно бродили нагие актеры, стали казаться их создателям несовременными. Новый потенциал для эпатажа публики Уорхол и Моррисси принялись искать не только в форме, но и в содержании. К работе над фильмом о Дракуле привлекли лучшие творческие силы «кинофабрики» — заглавную роль сыграл 30-летний немецкий актер Удо Кир, красавцем Марио обернулся главный уорхоловский секс-символ Джо Далессандро. Новый и казавшийся недорогим проект затеяли на волне успеха предыдущего начинания фабрики Уорхола — вышедший годом ранее фильм «Плоть Франкенштейна» снимала в той же Италии та же творческая группа, в тех же интерьерах и с той же парой актеров в главных ролях.
