С одной стороны, до слёз больно, что я одна, без мамы, мысленно прожила последние папины дни и часы. А с другой стороны – под силу было бы ей это?
Все знают, что самая важная в жизни пора – детство. Только у меня оно не сложилось, его переехала война.
Галина ГАМПЕР, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
ТелевЕдение
Навьи чары
ЛИТЕРАТУРА В ЯЩИКЕ
Вячеслав ЛЮТЫЙ, ВОРОНЕЖ
В преддверии 65-летней годовщины Победы над фашизмом наше ТВ всерьёз озаботилось живучестью советских образцов в нынешнем российском обществе. То в одной, то в другой программе телеканала «Культура» в ходе дискуссионных собраний озвучивалось решительное мнение гостя, у которого с советским прошлым связаны самые тяжёлые воспоминания.
Разумеется, тут же следовала речь оппонента, сообщающего аудитории о положительных свойствах этого проклинаемого времени. Баланс на первый взгляд соблюдался, однако никто не задавал самый существенный вопрос: смогло бы сегодняшнее российское общество, исполосованное социальным неравенством, ложью об общественном прогрессе и демократии, победить фашизм? Мало кто усомнится в ответе.
В передаче Александра Архангельского «Тем временем» о «советском» говорится будто бы по случаю: дескать, рынок требует уже знакомые, апробированные образцы. По мнению социолога Бориса Дубина, категория будущего для нынешних россиян практически отсутствует, а советское прошлое – это единственное, что объединяет людей в нашем обществе сейчас.
Что и говорить, хорошее признание в связи с будущим российского люда, накрепко увязшего в пошлом, безнравственном, крысином настоящем.
Впрочем, историк и религиовед Андрей Зубов настаивает: не нужно перекрашивать старые фильмы на новый лад – необходимо показывать неприкрытую правду. «Сегодня более мягкое, свободное общество в сравнении с советским монстром. Важно исцелять «советское», а не потакать ему». Как говорится, у кого суп жидкий, а у кого – жемчуг мелкий.
Режиссёр Сергей Урсуляк называет себя советским человеком – по менталитету, образованию, взглядам. «Нельзя уничтожить советский миф, который положителен в сравнении с современностью, не имеющей чётких определений. Сегодняшним людям нечем жить, им не дают внятной надежды на завтра, тогда как в советское время всё-таки надежда была, пусть во многом и ложная».
Захар Прилепин очень точно замечает, что советское искусство транслировало то, что не осмеивалось. Теперь же всё – со смешком, и если бы Урсуляк снял «Ликвидацию» о современной милиции, его идеальный герой вызвал бы по меньшей мере сомнение в режиссёрском замысле. На дворе – дурное время, и идеальные герои в нём не приживаются. У человека всё больше информации, и он всё меньше живёт в истории. Тем не менее советского человека – не истребить. Чем больше в нас остаётся «советского», тем чище, честнее и счастливее мы будем – потому что ничего иного мы не придумали.
Архангельский замечает: русское сознание на территории СССР очень быстро переработали в сознание советское. Почему же обратная перестройка никак не удаётся?
Зритель у телеэкрана, можно сказать, затаил дыхание, однако ничего внятного не услышал. А ведь самый простой ответ очевиден: разве современное Российское государство прилагает усилия к тому, чтобы русское самосознание возобладало в нынешнем гражданине, читай далее – чиновнике, торговце, банкире, министре, депутате, политике, журналисте?
Многие ли из сидящих в студии стремятся это самосознание восстановить, приложить к тому свои силы, время, терпение, талант?
Увы, только редкий гость с такой риторикой на устах долетит до середины этого разливанного моря общечеловеческих сентенций и агрессивной либеральной болтовни. Процитировать Леонида Парфёнова – пожалуйста, а вот Наталья Нарочницкая тут гость нежданный…
Горькая русская реальность, отражённая в литературе, не устраивает ТВ никоим образом. В тематическом выпуске «Апокрифа» «Герой и прототип» прозаик, поэт и сценарист Юрий Арабов высказывается более чем определённо: «Единственный смысл в искусстве – это самопознание. Автор создаёт героя для того, чтобы познать самого себя».
Что ж, и такая задача близка настоящему писателю. Но её место несравненно скромнее, нежели нравственная по своей основе задача постичь реальность, найти её узловые точки и показать всенародному читателю беды и пороки повседневности, увидеть ростки надежды на завтрашний день. Впрочем, как уже отмечено, будущее наших современников окутано непроницаемым туманом, а телевизионные демоны, будто чёрт кочергой, ковыряют общее советское прошлое.
Никита Высоцкий приводит мнение отца: художественное творчество – это не способ познания себя или мира; тут 10% личного опыта и 90% фантазии.
«Если мы остаёмся в христианской парадигме, то ничего более ценного, чем человек, нет, – возражает Арабов, для убедительности сложив пальцы «чёртиком». – Это вы и автор, который не может заслонить себя фантазией на 90 процентов. Собственно, потому он и черпает столь многое из своей души».
Хочется спросить известного сценариста, так трепетно относящегося к авторской экзистенции: как же быть с окружающими людьми – гонимыми, бедными, затравленными, преданными? С их антиподами – лжецами, иудами, «кадаврами, удовлетворёнными желудочно»? Кто утешит униженных и оскорблённых, снимет с их сердца тяжесть социального одиночества?
Очевидно, перед нами образец христианства исключительно для индивидуального пользования. Подобные вопрошания остаются по другую сторону телевизионного экрана, а студийные люди продолжают увлечённо заниматься схоластикой, невероятно далёкой от того, чем живёт страна и её народ.
В привычно бесцветном выпуске «Разночтений», зарекомендовавших себя как программа об арт-хаусной литературе, нас знакомят с Александром Иличевским – автором романа «Перс». Это в достаточной степени книжное и философичное произведение насыщают впечатления писателя о его детстве в Апшероне, а главный герой повествования ищет первоисточник жизни на Земле. Приятно, что тут нет махровой антисоветчины, столь милой ведущему передачи Александрову, – одно мелкотемье, призванное заместить стародавние «широкие категории», но и это – сознательный выбор, говорящий о многом.
Тем более что помимо жизненного первоисточника настоятельно требует художественного внимания и авторской честности сама жизнь – как прошлая, так и настоящая. А вот с этим на телевидении плохо, совсем нет живого. Одна только виртуальность, видимость, влияние нежити – по-славянски Нави.
Или, как давным-давно назвал свой декадентский роман Фёдор Сологуб, – «Навьи чары»…
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии: 19.05.2010 10:57:49 - Вера Александровна данченкова пишет:
"русское сознание на территории СССР очень быстро переработали в сознание советское. Почему же обратная перестройка никак не удаётся?" ДА ПОТОМУ ЧТО ВЛАСТЬ- НЕРУССКАЯ. потому и внедряют именования "россияне" и "селяне", что с РУССКИМИ (а также с КРЕСТЬЯНАМИ, ПРАВОСЛАВНЫМИ,...) им совсем не по пути.
Невинные забавы – интим предлагать?
ТелевЕдение
Невинные забавы – интим предлагать?
СЛЕДЫ НА ТЕЛЕ
ШКОЛА ПРИВЫКАНИЯ
После праздника Победы, как говорится, кулаками не машут. Да я и не собираюсь. Но в магический ящик с цветным экраном без эмоций смотреть трудно. Специально оговорился, назвав светящийся квадрат телеящика «цветным». Теперь употребить слово «голубой» – даже по отношению к экрану – весьма двусмысленно, да и вызывает как минимум лёгкую улыбку. Нынче тема секс-меньшинств и «милых однополых забав» вовсе не «страшна», она будто бы массами принимается как «приятная», «привычная», «лёгкая», «смешная», «понятная» и любому «разуму доступная». До сих пор удивляюсь, почему эта тема лишь намёками развита в сериале «Школа» на Первом, где все якобы «самые-самые» пакости городской подростковой жизни с упорством собраны, сконцентрированы и припудрены претензией на «документальность», впрочем, без всякого художественного вкуса. Надуманный школьный быт с московским «фоном», при этом изрядно измазанный душевными испражнениями авторов и постельными встречами учащихся в квартирах-клетушках, должен был бы логически привести не только к сексу среди несовершеннолетних, но и к гей-лесби-мотивам и намёкам на педофилию. Вот бы зритель «порадовался»…
