Ну а как немцы воспринимают русских? Герой повести Франца Фюмана капитан, бывший профессор классической филологии повторяет тезисы нацистской пропаганды о превосходстве арийской расы над тёмными душами "семитско-монголо-негроидной наследственной крови". Но повторяет из страха быть заподозренным в неблагонадёжности, понимая, что это "чистейшая чепуха, ничего общего с наукой не имеющая".
Кажется, дальше всех в понимании характера русских и сути войны продвинулся Герберт Айзенрайх. "Тут не в Сталине дело, а в Толстом", - говорится в его рассказе с характерным названием "Звери с их естественной жестокостью". К зверям автор относит и героя-повествователя (сравнение своих соратников с хищниками встречается и у Фюмана). Этот солдат получил от русской деревенской старухи сокрушительный нравственный урок. Он признаётся: "Теперь я знал, что мне нужно было узнать: что я побеждён - до конца моей жизни. С этого мгновения я знал: даже если мы дойдём до Владивостока и победим весь мир, для меня эта война закончилась поражением - и не только эта война".
Ощущением поражения, потерянности этого поколения, отвращением к войне проникнуты произведения Ледига, Бёлля, Ленца, Борхерта[?] А за этим угадывается тень Ремарка: нацисты знали, что делали, когда жгли его книги.
Но вернёмся к Толстому и Сталину. Конечно, дело в Толстом, который, кроме прочего, помог наиболее проницательным из тогдашних наших противников понять нечто важное в характере народа, против которого они воюют. Однако и без Сталина, разумеется, не обошлось. Но это - наша головная боль и предмет споров, которым не видно конца. О чём споры? О цене Победы, о неизбежности такого числа наших жертв. Отголоски этих споров явственно звучат в сборнике.
В повести Василя Быкова фашисты схватили группу "партизанских пособников". Казнили всех, кроме одного. Партизаны сделали вывод: он - предатель, и приговорили к смерти. И хотя предательства не было - изощрённый план следователя СД, в том и состоял, чтобы загнать человека в ловушку и вынудить к сотрудничеству с оккупантами, - ему не верят, его гибель предрешена безжалостной логикой абсурда, согласно которой поступать по-человечески на войне смертельно опасно. Эту опасность остро ощущает и герой Кондратьева. Он подкараулил ночью немца, который пытался вытащить своего убитого брата с поля недавнего боя, и[?] отпустил его. Догадки, чем это чревато, - одна страшнее другой[?] Сходная ситуация описывается и у Григория Бакланова: немец неожиданно отпустил двух наших солдат, чем очень их озадачил[?] Блестящий комментарий Льва Аннинского: "Посмотреть в лицо - значит выпасть из цепочки, из общей связки, из команды и - поступить так, как поступает[?] просто человек с другим человеком. Если это хорошие люди".
А люди, понятно, разные. В повести Даниила Гранина через два десятка лет после войны встречаются четверо однополчан, вспоминают бои, живых и погибших товарищей. Мелькает фамилия некоего Баскакова, судя по всему, особиста. Из-за него пострадал политрук, обвинённый в пораженческих настроениях. Герой-повествователь возмущён: "Какое ж это пораженчество[?] Разве мы не боялись, что немцы прорвутся? Боялись. Факт". А вот реакция собеседников: "Комбат обернулся ко мне. Наверное, я говорил слишком громко, вознаграждая себя за то, что такие вещи мы старались в те времена не произносить вслух, даже думать об этом избегали". (Как и защитники Москвы у Константина Воробьёва: "Такие разговоры считались вражескими".) Но тот, кто не избегал думать, догадывался: "В тех условиях не следовало, особенно политработнику, допускать даже мысли такой[?] Мы должны были укреплять дух. Баскаков обязан был. У него свои правила". И своя правда. Понять её, оказывается, не легче, чем увидеть во враге человека[?]
Неумолимо уходит в прошлое великая война. Но с течением времени яснее видится величие литературы, созданной её участниками. Настоящий сборник - тому убедительное свидетельство.
Александр НЕВЕРОВ
Обсудить на форуме
Романтика публициста
КНИЖНЫЙ
РЯД
Владимир Бушин. В прекрасном и яростном мире [?]: Стихи. - М.: Алгоритм, 2011. - 304 с. - Тираж 1000 экз.
Знаменитый - и это без преувеличения! - публицист, выдающийся полемист и страстный защитник советской идеологии Владимир Бушин, оказывается, всю жизнь писал не только острые статьи, но и нежные лирические стихи. И не только лирические, но и романтические, и сатирические, и гневные[?] Сегодня они собраны в книгу "В прекрасном и яростном мире[?]" и своим названием отсылают к народному писателю - Андрею Платонову.
Владимир Сергеевич Бушин - солдат Великой Отечественной войны, с 1942 года прошёл боевой путь от Калуги до Кёнигсберга в составе 50-й армии. Сегодня он один из последних победителей в той легендарной войне. Естественно, в его поэтической книге тоже звучит эхо великих сражений. В начале 1945 года из газеты 50-й армии "Разгромим врага" начинающему литератору Владимиру Бушину пришёл отзыв на стихотворение: "Тов. Бушин! Стихотворение Ваше получил. Оно настолько хорошо, что у некоторых товарищей из нашей редакции возникло сомнение, действительно ли Вами написана эта вещь. ([?]) Прошу прислать другие Ваши стихи и указать Ваше воинское звание. Не обижайтесь. Капитан С. Швецов. 20 февраля 1945 г. Восточная Пруссия".
Так начался творческий путь Владимира Бушина. Сегодня он автор многих книг, в которых борется за честь участников войны, отстаивает доблесть поруганного оружия, разоблачает тех, кому незнакомы такие понятия, как верность, честность и благородство. Ратный подвиг советских людей Владимир Бушин отстаивает и в стихах. Некоторые из них посвящёны друзьям: поэтам-фронтовикам Эдуарду Асадову и Николаю Старшинову, однополчанам, одноклассникам, которые не вернулись с войны[?] Стихотворение "Павшие в сорок первом" - это реквием тем, кто "без раздумий всё отдали, / Всё совершили, что могли / И, не колеблясь, прахом стали / Родной единственной земли".
Вот замечательное стихотворение "Берёза":
- О чём твой шум, - спросил я у берёзы
На перекрёстке русских двух дорог. -
Я слышу в нём стенанья, вздохи, слёзы,
Но смысла их я разгадать не смог.
- Я не берёзой родилась когда-то, -
Мне листья отвечали в вышине. -
Была я молодой женой солдата.
Он до сих пор ещё на той войне...
А рядом с нежнейшей лирикой в книге Владимира Бушина соседствуют сатира и памфлеты на остросовременные темы.
Завершают книгу вольные переводы из поэзии народов Советского Союза, в их числе Борис Муртазов, Шалва Цвишба, Магомет Шортанов, Иосиф Балцан и другие поэты, а вместо "Издательского послесловия" приведены благодарные отрывки из писем читателей публицистики и стихов Владимира Бушина.
Владимир АЗАРОВ
Обсудить на форуме
Заполярная кавалерия
СОБЫТИЕ
Памятник оленно-транспортным батальонам, изображающий бойца с оленем и собакой в диске полярного солнца, установлен в Нарьян-Маре (Ненецкий автономный округ), а его торжественное открытие запланировано на 23 февраля. Бронзовый памятник доставлен из Смоленска, где он был отлит. Вместе с ним в Нарьян-Мар прибыл и его автор - архангельский скульптор Сергей Сюхин.
Ещё в начале Великой Отечественной войны стало понятно, что в условиях тундры очень сложно доставлять на линию фронта оружие и боеприпасы обычным транспортом. Немцы начали на Кольском полуострове строить канатную дорогу к перевалу Мустатунтури и к реке Западная Лица. А в Красной армии решили взять на во[?]оружение оленьи упряжки. В ноябре 1941 года в 14-й армии были сформированы три оленьих транспорта, в каждом из которых было по 1000 оленей и 140-150 пастухов и бойцов. Сначала транспортные баталь[?]оны формировали из местных животных, которыми управляли оленеводы Кольского края. Затем пастухов и оленей начали мобилизовать также и в Архангельской области, Якутии, на Чукотке и Ямале.
Продовольствие, снаряды и тёплую одежду бойцам на линию фронта доставляли на оленьих упряжках. На них же оленеводы отправлялись в разведку. Бойцы на упряжках разыскивали в лесу и тундре наши самолёты и лётчиков, совершивших вынужденную посадку. А также доставляли раненых в госпиталь.
