Выставка
Мэр Москвы Сергей Собянин и глава Российского исторического общества, председатель Госдумы Сергей Нарышкин открыли выставку «Дом Российского исторического общества и история Воронцова поля», подготовленную историческим обществом совместно со столичным Департаментом культурного наследия, Главным архивным управлением и Музеем Москвы. Экспозиция представлена в «Городской усадьбе XVIII–XIX веков» на Воронцовом поле – недавно отреставрированном здании, имеющем статус памятника архитектуры федерального значения.
«Поздравляю вас с тем, что здание, которое было передано Российскому историческому обществу, отреставрировано и возвращено городу, – сказал на открытии выставки Сергей Собянин. – Никогда раньше работы по реставрации памятников истории столицы не проводились с такой высокой интенсивностью: за последние годы в Москве отремонтировано около семисот зданий – действительно колоссальный объём. Это стало возможным не только потому, что город вкладывает немалые ресурсы в эту работу, но и благодаря участию федеральных органов государственной власти, общественных организаций, частных инвесторов, меценатов. Восстановление исторического облика Москвы стало серьёзным направлением работы всего столичного общества».
Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать: столичный градоначальник пригласил москвичей посетить выставку «Дом Российского исторического общества и история Воронцова поля», которая продлится до 8 октября 2016 года.
История с археологией
Экспозиция состоит из двух частей – археологической и исторической. Первую часть составляют артефакты, обнаруженные археологами в процессе благоустройства столичных улиц в 2016 году и переданные на хранение в Музей Москвы. Среди экспонатов – «изразцы поливные и муравлёные, стеклянные сосуды с клеймами, керамические сосуды чернолощёные, курительные трубки глиняные, флаконы аптечные и косметические стеклянные, ножи, сабля с ножнами, перстни, монеты, пуговицы, мелкая пластика из цветных металлов, гири складские»… Здесь же выставлен фрагмент деревянной трубы XVIII века, которая когдато была частью системы городского водоснабжения.
Историческая часть выставки, в свою очередь, состоит из трёх разделов: «Основные вехи истории района и усадьбы», «Москва купеческая на примере семей Сырейщиковых и Рахмановых», «Возрождение усадьбы». В экспозиции – 40 архивных документов, среди которых, к примеру, план и описание владения купца Петра Алексеевича Сырейщикова в Яузской части города Москвы (1803 год); распоряжение Московской городской управы о разрешении произвести перестройки во владении С.К. Рахманова Яузской части города Москвы (7 июня 1898 года); заявление потомственных почётных граждан Фёдора Семёновича Рахманова, Сергея, Ивана, Георгия Карповичей и Александры Карповны Рахмановых и жены купца Елизаветы Семёновны Федотовой московскому городскому голове о пожертвовании 200 000 рублей на устройство больницы (санатория) для чахоточных больных (1898 год).
Городская усадьба
Архитектурный ансамбль неизвестного автора, построенный в XVIII столетии на углу улицы Воронцово Поле и Подсосенского переулка, сохранился почти в первозданном виде. В основе главного усадебного дома специалисты усматривают палаты XVII века, а угловое двухэтажное здание выдержано в стиле классицизма.
Первоначально городская усадьба принадлежала московским купцам С.А. Татаринову и П.А. Сырейщикову, а в 1823 году её владельцем стал В.Г. Рахманов. Представители этой старообрядческой купеческой династии жили в Москве с конца XVIII века, занимаясь торговлей хлебом, пряжей и лесом. Кроме этого, Рахмановы прославились как щедрые благотворители: на их средства были построены Старообрядческая школа, Дом бесплатных квартир и приют.
Рахмановы владели усадьбой вплоть до 1917 года. В доме сохранились чугунная центральная лестница и анфилада парадных комнат второго этажа, отделанных лепниной, позолотой и искусственным мрамором. В советское время городскую усадьбу «перепрофилировали» под общежитие и множество различных организаций.
В 2013 году Правительство Москвы передало бывшую усадьбу Рахмановых в безвозмездное пользование Российскому историческому обществу. Ремонтные работы, проведённые в городской усадьбе в 2014–2015 годах, отмечены дипломами конкурса «Московская реставрация – 2015» в номинациях «За лучший проект реставрации объекта», «За лучшую организацию ремонтно-реставрационных работ на объекте» и «За высокое качество ремонтно-реставрационных работ».
БратьяЭссе
Литература / Портфель ЛГ / Проза
Слипенчук Виктор
Теги: Современная проза
Мой старший брат Владимир начинал с юнги Курильской китобойной флотилии. Он убежал из дома, и мы с Эдькой, средним братом, искали Вовку на чердаках колхозных амбаров и конюшен. Мы искали, а он катил в ящике под вагонами в город Владивосток.
Он приехал через год в тёмносиней фланельке, в брюках клёш с золочёной бляхой широкого ремня, поющего славу морской тельняшке. Деревянный сундучок, закрытый на гвоздь, оттягивал руку, будто ведро с водой.
– Это наш Вовка, – волнуясь, сказал Эдька.
– Это наш Вовка, – глотая воздух, повторил я.
С крыши сарая мы давно заметили этого чудесного человека, а теперь узнали его. Этот чудесный человек – наш брат. Мир изменился. На яблоне сидели толстоклювы, они внимательно смотрели на Вовку. Корова паслась на кукурузной грядке, понимая, что нам не до неё. Позвякивая цепью, вылез из конуры пёс, потянулся, подошёл к плетню и замер. Строгий хвост вытянулся и медленно, потом всё быстрее и быстрее затанцевал. Вовка поставил сундучок, и Эдька приказал:
– Вытащи из плетня палку!
Я сразу понял, для чего. Он прыгнул с крыши, и я, закрыв глаза, тоже прыгнул. Я бежал с длинной, цепляющейся за рытвины палкой, и Эдька опередил меня. Вовка схватил Эдьку и дал ему по шее, потом, наконец, и мне досталось. Эдька вырывал палку, но я, конечно, не давал. Тогда вмешался Вовка. Переломил её через колено, и мы с Эдькой понесли сундучок на палке. Джек метался по двору, о нём забыли. Вовка сам подошёл к нему, и Джек лизнул его прямо в лицо.
От автора
В этом году в издательстве «Эксмо» вышла моя книга «Просверк клинка», которую подготовила к изданию моя жена Галина Слипенчук (в девичестве Южанина). Факт с её студенческой сумочкой имел место быть. Отсюда и выбор предлагаемых «Литгазете» страниц – узелок на светлую память о её редакторской работе.
КРЫМ, пгт Черноморское .
13.08.2016
– Узнал, – строго сказал Вовка, он теперь был очень строгим.
Сняв ржавый гвоздь, открыл сундучок. Сундучок был набит жирной тихоокеанской селёдкой. Джек из рук съел селедку.
– Это свежая селёдка, не солёная.
Мы с Эдькой удивились тому, что селёдка бывает несолёной. Вовка улыбнулся и посмотрел поверх нас както очень далеко. Можно умереть и воскреснуть, когда у тебя есть брат, умеющий смотреть так далеко.
– Мать и отец на работе?
– На работе, – подтвердили мы в один голос.
– А корова где?
– Ух!..
Мы понеслись в огород. Рванув напоследок несколько стеблей, корова пошла по меже к оврагу, даже не взглянув на нас. «Нужна мне ваша кукуруза…» Корова важничала.
Мы расспрашивали Вовку:
– Неужели и берегов не видно?
– Не видно.
Он достал костяную пластинку, будто спрессованную из стальных проволочек, которые в конце разъединялись в неровную кисточку.
– Китовый ус. Не весь, конечно.
– И всюду одна вода, и каждый день вода? – спросил Эдька.
– И всюду одна вода, – ответил брат, и опять посмотрел поверх нас, и опять улыбнулся загадочно, так что мы и не поверили, будто всюду и каждый день вода и вода.
Чтото ещё, но брат не говорит нам, и мы понимали: не скажет – это тайна.
О том, что наша жизнь кому-то из далёкого далека тоже видится таинственной, нам не думалось и не думается. Всё наше – с нами, сказки и притчи – это не про нас.
* * *
Жили-были старик со старухою. Было у них три сына, удальцы такие, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Как стали сыновья на возрасте, сказал старик:
– Мать, собирай в дорогу, раз такие они удальцы, пущай об них государство думает. Выкормил их, выпоил, нет моих силов больше на эту удаль смотреть. Пущай добрые люди поглядят, может, тамто, на людях, не раз мать да отца добрым словом вспомянут.
– Опомнись, председателя попроси, он им быстро применение найдёт. – Старуха думала, начинается обычная свара.
