Избавиться от этого страха, от этого "расстрельного синдрома" при существующем режиме обычному человеку не под силу. Для преодоления страха нужны герои, лидеры, пассионарии. Но и они — что и как могут сделать, если власть говорит с оппонентами только с позиции силы?
Николай Анисин
30 сентября 2003 0
40(514)
Date: 01-10-2003
Author: Николай АНИСИН
ЯД БЕЗЗАКОНИЯ
Государственный переворот Ельцина — это не только убиенные и покалеченные в сентябре-октябре 1993-го.
Государственный переворот Ельцина не сводится лишь к факту неправового захвата власти силой.
Государственный переворот Ельцина есть преступление, которое породило тьму новых самых разных преступлений в последние десять лет и испортило кровь нашего общества.
Закон — Основной Закон Российской Федерации — запрещал Ельцину распускать Парламент президентским указом. Ельцин преступил и Конституцию, и Уголовный кодекс.
Расстрелом Дома Советов — уничтожением Высшего органа власти — Ельцин и его окружение ввели как норму жизни в стране принцип: законы — ничто, прав тот, кто способен захапать больше прав.
Чем обернулось торжество этого принципа? Сразу после октября 1993-го исполнительная власть, избавленная от Парламента с контрольными полномочиями, развернула бурную приватизацию. Госсобственность передавалась в частные руки практически задарма. Передавалась не по установленным законом правилам, не через открытые конкурсы наиболее эффективных хозяев, а по блату, тайком.
Блатной приватизацией власть сотворила в России новый строй. Но такой строй, при котором и Капиталу неуютно, и Труду тяжко и который нанес страшный ущерб интересам всей России в целом. Причина всего того — сама природа приватизации.
Любой из новоиспеченных капиталистов, получая за взятки от высоких чинов ту или иную собственность, не мог не думать: какое должностное лицо лакомый кусок отвалило, то его может и отобрать. Пристрастия власть имущих не вечны, их кадровый состав обновляется. Значит, надо жить моментом, надо выжать из доставшейся собственности максимум прибыли и спрятать ее на Западе или в оффшорных зонах.
Бегство капитала из России за границу в минувшие десять лет — по 25-30 миллиардов долларов в год — и, как следствие этого, нищета большинства российских граждан — результат бесконтрольности и произвола чиновников, установившихся со дней государственного переворота Ельцина.
Госпереворот и последовавшая за ним блатная приватизация резко увеличили число не только экономических, но и чисто уголовных преступлений. Одни, вхожие в особняки власти, капиталисты нелегитимно завладевали собственностью, другие — в эти особняки не допущенные, с помощью криминальных группировок приступали к изъятию неправедно нажитого достояния в свою пользу. Сколько человек угрохано в ходе спровоцированных блатной приватизацией разборок из-за собственности, официально не объявлено. Но всякому заглядывавшему в хронику происшествий последних лет ясно: борьба за передел собственности, начавшаяся с госпереворота Ельцина, это — горы трупов, это — тысячи и тысячи молодых и зрелого возраста людей, которые были бы живы и здоровы, если бы в октябре 1993-го в стране не воцарилось беззаконие.
Уход из Кремля главного творца госпереворота на положении дел в стране никак не сказался. Путин оказался достойным преемником Ельцина и ничего в созданной предшественником системе отношений власти и общества не изменил. Чиновникам в России по-прежнему все дозволено. Капитал, не менее, если не более прытко, чем при Ельцине, убегает за границу, кровавые разборки по переделу собственности не утихают. Все больше российских городов остаются зимой без тепла из-за воровства и некомпетентности чиновников. По той же причине непомерно повышаются тарифы на жилищно-коммунальные услуги.
Богатые в стране не уверены в завтрашнем дне, бедные мучаются от проблем дня сегодняшнего. Что делать? Яд беззакония, впрыснутый в кровь нашего общества осенью 1993-го, увы, парализовал у нас волю к сопротивлению мерзопакостям власти и на грядущих парламентских и президентских выборах мы, вполне вероятно, проголосуем так, как будет угодно чиновничеству.
Даниил Торопов
30 сентября 2003 0
40(514)
Date: 01-10-2003
Author: Даниил ТОРОПОВ
СМЕРТЬ КУЛЬТУРЫ
Мы помним все. И любовавшегося расстрелом Дома Советов Окуджаву, и ночную истерику Ахеджаковой в телеэфире ("чернь"), и опубликованное уже 5 октября (заранее, что ли, написали?) в газете "Известия" обращение к согражданам 43 литераторов. Представители самоназванной "элиты" общества обозвали защитников парламента "тупыми негодяями", которые "уважают только силу", и потребовали от власти признать нелегитимным деятельность Верховного Совета и Съезда народных депутатов, запретить коммунистические и националистические организации и печатные издания — иными словами "раздавить гадину". Шестидесятники, все эти "возьмемся за руки, друзья", поддержали бойню в центре Москвы, и их культура стала культурой ОМОНа и дубинок, ломающихся костей и пробитых черепов, культурой пыток и расстрелов. Я не был удивлен тогда, ибо с раннего детства испытывал к ним неприязнь. Но многие сторонники парламента испытали культурный шок. Среди восставших определенная часть уважала их, верила, что их политические заявления конца восьмидесятых-начала девяностых — всего лишь результат заблуждений, главное они сказали в своих песнях, книгах, фильмах: про свободу, человеческое достоинство и пр. После Октября от этой культуры исходит только запах трупов и серы.
Народившаяся авангардная либеральная культура (носителей коей по аналогии с шестидесятниками прозвали "восьмидерастами") тоже лишила себя развития (при всем зубодробительном цинизме и показном радикализме) — смогла пройти тест на верность, лишилась наиболее последовательных и бескомпромиссных представителей, была подстрижена и интегрирована в культурную партию власти. Отныне о ней можно вспоминать только при попытках закатить беззубые скандалы и срубить приличные суммы себе на хлеб насущный да на никому не нужные акции.
Были и те, кто прикидывали до последнего, к кому примкнуть. Кончаловский совершал утренние пробежки вокруг "Белого дома". Кобзон посетил парламент и встретился с руководством (на всякий случай). Никита Михалков, превратившийся ныне из критика власти в верного царедворца, придворного кинематографиста и глашатая "возрождения" России (о "возрождении" подробнее — в соседних материалах).
Поразительно, но факт. Те, кто в октябре 93-го года запятнали себя поддержкой режима или молчанием премудрого пескаря, получили в награду творческую импотенцию и омертвелость. (Тот же Михалков после прекрасных доперестроечных фильмов и блестящей "Урги" закончил откровенной клюквой "сибирских цирюльников".) Кто-то просто стал представителем наиболее отвратительного варианта масскульта. Многих потенциально ярких художников произошедшая трагедия отвратила от реальности. И рухнули несостоявшиеся творцы в томные пейзажи, в псевдоинтеллектуальные головоломки, в бессмысленные поиски.
Они думали, что раз преступив через кровь, они смогут вернуться в уже привычный и приятный мир — мир кошерных салонов и торжественных сборищ — поучать народ и власть. Но нет, в этом мире все подсчитано. Ницше предупреждал об этом в "Заратустре", в притче о бледном преступнике, который "склонил голову, убивая, он еще и ограбил". Выйдя из пространства этики один раз, надо дальше идти по пути интенсификации имморализма. Испугались… Однако, словно злая насмешка, появились те, кто дали понять, что готовы идти дальше, и если надо — пройти и по костям либеральных интеллигентов. Первым было эссе "Без интеллигентов" Ярослава Могутина, из первого номера "Лимонки", вызвавшее подлинную истерику, но затем подобные тексты и настроения стали нормой даже в либеральных изданиях. И почему-то мои симпатии не на стороне "интеллигентов".
Какой-то из последних фильмов Рязанова (не смотрел) называется, кажется, "Старые клячи". Помните, что делают с загнанными лошадьми? Так теперь и с культурой. И со всей страной заодно.
30 сентября 2003 0
40(514)
Date: 01-10-2003
Author: Георгий СЕМЕНОВ
ПОТЕРЯ ТЕРРИТОРИЙ
В Верховном Совете, как цели танковой стрельбы, была некая условность. Хотя настоящие снаряды крошили настоящие стены и настоящих, живых людей, все-таки этот расстрел был показательным. Главные, виртуальные, снаряды летели по национальным окраинам России, чтобы там "не возникали, нажравшись суверенитета".
