Источники: Данные по жилищному строительству за 1970-2000 годы — Российский статистический ежегодник. 2001. С. 441–442; за 2001 год — Статистический отчет Интерфакса. № 7. 2002.; за 2002 год — Статистический отчет Интерфакса. № 7. 2003.
* Холодные регионы — те регионы, где ТДН ниже национальной российской ТДН, а теплые — те регионы, где ТДН выше нее.
Москва строит третье транспортное кольцо стоимостью почти в 100 миллионов долларов за километр43. В Санкт-Петербурге в 2003 году было начато строительство новой кольцевой автодороги, приуроченное к трехсотлетию города44. В Москве было завершено строительство двух новых станций метро, и другие новые наземные и подземные станции на подходе45. В Омске, Челябинске, Красноярске, Уфе и Казани тоже стали рыть землю под свои собственные системы метрополитена46. Все эти достижения, однако, мало способствовали реконструкции связей в России, хотя в какой-то мере они и улучшили каналы общения и перспективы для мигрантов по подысканию себе жилья в некоторых городах. А на Севере даже самые большие города (такие как Норильск) по-прежнему обслуживаются только самолетами (или по воде летом). Там нет железных дорог или основных автомагистралей, которые соединили бы их с остальной территорией страны, тогда как авиабилеты продолжают оставаться недоступно дорогими для большинства жителей отдаленных городов.
Российские географы и экономисты продолжают считать, что главные экономические проблемы связаны с расстояниями между основными городскими регионами и недостаточной степенью развития коммуникационной инфраструктуры между ними. По мнению Григория Иоффе и коллектива российских ученых, высказанному в конце 1990-х годов, Россия — это «фрагментированное пространство. Ее территория напоминает архипелаг: разрозненные зоны интенсивного использования в море социального застоя и упадка»47. Иоффе и его коллеги рассказывают о том, как «обширные размеры страны, неравномерное распределение ее населения… и сильное «торможение» расстоянием из-за незначительности доли личного автотранспорта и ненадлежащей системы автодорог усугубляют взаимную разобщенность между кластерами населения и различие в развитии их самих»48. Города в России, утверждают они, являются «оазисами в сельской бескрайности». Они, по большей части, не в состоянии распространять свое влияние и услуги на пространство в промежутках между ними или служить центрами притяжения и поставщиками товаров, услуг и информации для страны в целом49. Зоны непосредственного влияния вокруг административных центров и городов традиционно невелики по всей Российской Федерации. Всего в 150 километрах от таких крупных городов, как Москва и Санкт-Петербург, витает дух «периферийности» и «ощущение пребывания в самой глуши», несмотря на фактическую близость к этим демографическим центрам50. Иоффе утверждает, что на долю территорий, которые оказались отрезанными от связи с демографическими центрами или «отодвинутыми от них расстояниями», приходится до двух третей РФ, или десять миллионов квадратных километров51.
Уменьшение расстояния посредством новых технологий?
В условиях физического отсутствия автотрасс и новых железнодорожных и авиационных маршрутов развитие сверхскоростных способов передачи информации в 1990-х годах пробудило большие ожидания в России. Многие считали новые телекоммуникационные технологии и Интернет средством реорганизации связи в самой России и с внешним миром. Однако, подобно развитию физической инфраструктуры и российскому строительному буму, большая часть этих новых технологий служила только укреплению позиции Москвы как главного связующего звена всей РФ, а не соединению разрозненных российских городов.
Использование сотовых телефонов резко возросло в 90-х годах, помогая преодолевать ограничения устаревшей системы связи в стране. Однако новая телекоммуникационная сеть охватывает только крупные города, в основном в европейской части России. В то время как Москва и окрестные регионы насыщены поставщиками сотовой связи, области за Уралом охвачены этой сетью незначительно. На деле сотовые телефоны потеснили обычные линии связи в ущерб большинству населения. Обеспеченные слои населения и наиболее богатые регионы процветают, в то время как традиционный социальный сектор обслуживания игнорируется52. Согласно сайту МТС, одного из крупных поставщиков услуг сотовой связи, использование сотовых телефонов в Екатеринбурге, Новосибирске, Омске, Ростовской области, Алтайском, Краснодарском и Хабаровском краях, Адыгее и Северной Осетии-Алании требует задействования услуг международного и национального роуминга.
Тогда как использование компьютеров возросло с незначительного процента в 1991 году почти до 25 процентов всего населения в 2001 году, доступность и влияние информационной и телекоммуникационной технологий в России оставались незначительными в 2000–2002 годах53. По большей части это результат недостаточности телекоммуникационной инфраструктуры, а также малого числа персональных компьютеров — всего четыре на сто жителей. Несмотря на быстрые темпы роста в предыдущие годы, использование Интернета также оставалось довольно незначительным: всего чуть более 4,3 миллиона регулярных (а не случайных) пользователей в начале 2002 года54. Это тоже было характерно только для главных городов — с преобладанием доступа для москвичей и петербуржцев55. Помимо домашнего использования, доступ населения к Интернету был ограничен, не считая Интернет-кафе и отдельных почтовых отделений. Из 40 000 российских почтовых отделений в 2002 году доступ к Интернету предлагали всего 2200. А после изучения положения дел с Интернетом российским правительством в сентябре 2002 года выяснилось, что доступом к Интернету на этих почтовых отделениях воспользовались лишь 240 000 человек (менее 0,2 процента от численности населения). Только малая толика почтовых отделений с доступом в Интернет находилась за пределами крупных городов в сельских регионах56. Во многих российских административных центрах и городах потенциальные потребители Интернета испытывают острую насущную потребность в нем на рабочих местах, в вузах и школах57. Несмотря на некоторый прогресс, Россия все еще находится в ожидании электронного общения как через виртуальное, так и через физическое пространство.
Замедление миграции посредством технологии?
Одним из основных аргументов в пользу виртуальных и электронных видов связи в России является то, что они будут якобы стимулировать развитие новой высокотехнологичной промышленности в сибирских городах. Утверждается, что, превратив Сибирь в «Ки-бирь», соединив ее жителей с остальной Россией и миром, можно будет приостановить исход людей из этих городов, а также из более отдаленных мест региона. Интернет и иные телекоммуникационные новшества рассматриваются как механизм продвижения информации, товаров и услуг в Сибирь. Преобладание квалифицированных рабочих и, особенно, высокая степень концентрации исследователей и ученых в прежних закрытых советских ядерных городах позволяют некоторым оптимистам усматривать в Сибири российскую версию калифорнийской Силиконовой долины.[30]58
Сибирь — не единственный холодный и отдаленный регион в мире, мечтающий о высокотехнологичном будущем. Рассмотрим аналогичную идею стимулирования нового экономического роста в равнинных американских штатах (см. блок 7-2). Как и проект преобразования американских федеральных фермерских субсидий в субсидирование высокотехнологичного бизнеса, предложение по «Кибири» или «Сибирской Силиконовой долине» целиком и полностью зависит от привлечения федеральных средств, которых в России немного. Даже если бы их было достаточно, представляется маловероятным, что одних только Интернет-кафе в каждом административном центре и городе России, доступа к Интернету в каждом сельском почтовом отделении и школе или притока новых промышленных технологий в Сибирь будет достаточно для обеспечения экономического развития и удержания населения на месте — особенно там, где людей вообще не должно было быть в большом количестве с точки зрения экономической географии.
Блок 7-2. Внедрение высоких технологий в Северной Дакоте
В июле 2002 года в комментарии по уменьшению сельской Америки (газета «Вашингтон пост») Джоел Коткин (Joel Kotkin), автор книги «Новая география: Как цифровая революция меняет американский ландшафт», писал: «Угасание, уменьшение численности населения и медленная интеграция не неизбежны. Их можно предвосхитить и повернуть в обратном направлении путем изменения политики — изменения, которое направлено на придание свежих сил сельским регионам не путем предоставления субсидий существующей экономике и элитам, а путем изыскания способов привлечения новых сил и отраслей промышленности и поощрения наиболее энергичного местного населения, особенно молодежи, там оставаться». Он приводит доводы в пользу того, чтобы в США федеральные правительственные субсидии для сельских экономик направлялись «в целевые венчурные фонды, строительные гранты и помощь в создании технической инфраструктуры… и новые телекоммуникационные технологии, которые позволили бы… поселениям участвовать в глобальной информационной экономике».
