Если б только мы знали всё, что с нами случится,
То должны были б слёзы вечно литься и литься.
Очи сердца откройте и получше взгляните –
Жизнь уходит, а с миром всё вам жалко проститься.
Прибыль мира нужна вам, вы забыли о вере,
Но от блага мирского трудно ль вам разориться?
Длинный путь, бесконечный пред нами простёрся,
Повнимательней будьте, ведь легко заблудиться.
Этот путь без изъятья предстоит всем нам, людям.
Кто не верит, пусть взглянет поскорей на гробницу.
Если лук небосвода будет туго натянут,
То стрела хоть в кого может сразу вонзиться.
Насими, когда солнце светом мир заливает,
Как пылинкам в сиянье, всем придётся нам скрыться.
СОЛНЦЕ НА НЕБЕ ГОРИТ
Для бытия образец хижина наша давно,
Всё бытие напоит сладкое наше вино.
Что нам живая вода, райский напиток нам что?
Это не наше вино, что пригубить нам дано.
Солнце на небе горит, ночью сияет луна –
Всё моего мотылька светочем озарено.
Капища, церкви нам нет, нет и Каабы для нас.
Там, где есть Бог, – там и мы, вот для нас место одно.
Птица, что здесь или там – всюду свободно летит –
То не ракушка ль? А мы в этой ракушке зерно.
Сказано в Книге: «Аллах! С нами хоть слово скажи!»
То из рассказов о нас важное очень звено!
Что горевать от нужды, и что в руинах душа –
В этих руинах нам клад Бога найти суждено.
Мира частица – её лик отражает всегда –
Всё красотою её солнечной озарено.
Над головою моей сень распростёр Фазлуллах.
И бытиё Насими радостью напоено.
КЛЯНУСЬ Я ПРАХОМ ВСЕХ ВЛЮБЛЁННЫХ
Я вижу, что моим недугом моя любовь огорчена –
И потому совсем не хочет лечить несчастного она.
Она меня своим кокетством и равнодушьем извела –
Кто скажет, что она приязнью и лаской не наделена?
Клянусь я прахом всех влюблённых, кто умер от любви к тебе –
Смерть за тебя борцам за веру наградой высшей суждена.
Свидание с твоей косою приятней вечной жизни мне –
Ведь жизнь, что уж к концу подходит, не так, как та коса, длинна.
Не хочет мучеником зваться в тебя влюблённый Насими –
Ведь боль любви ему не в муку, а в наслаждение дана.
СЧАСТЬЯ ЖЕЛАЮ ТЕБЕ
С улицы твоей ухожу с тоской – счастья желаю тебе!
Но тебе служить буду я душой – счастья желаю тебе!
Где бы ни был я, только за тебя буду молиться всегда.
Божья благодать будет над тобой – счастья желаю тебе!
Слёзы на глазах и огонь в душе – так ухожу я, забыв
Муки, что принёс мне твой взор хмельной – счастья желаю тебе!
Если пощадит жизнь меня, то я снова увижу тебя.
Если же умру я в стране чужой – счастья желаю тебе!
Если ветерок прах овеет мой вдруг ароматом кудрей,
То воскресну я в этот миг благой. Счастья желаю тебе!
Если ты когда вспомнишь обо мне, то напиши мне в письме:
«Здравствуй, Насими, за твой стих живой – счастья желаю тебе!»
Перевод Анатолия Старостина
Я
Я – Божий слог, я смысл всего, субстанция времён.
Я – единенья торжество, в единстве разобщён.
Я движу мир, который зрим и движусь вместе с ним.
От мира я неотделим, в движенье воплощён.
Я знаю, что бессмертен я, пусть бренна плоть моя.
Нетленна сущность бытия, но смертным я рождён.
Я – бесконечности залог, я в человеке – Бог.
Удел конечный превозмог, в стихах запечатлён.
Я – Бог и я, как Бог, велик, мой многозначен лик.
Я из растения возник, в творца преображён.
Я – чистый дух, что явлен нам, я – близок небесам.
Я чуда власть не знаю сам, не знаю, сколь силён.
Я – двадцать восемь букв святых, Корана вещий стих.
Я – Кадр, открытый для живых, слепых стихий закон.
Я – жемчуг, я – сокрытый клад, божественный аят.
Я в праздник ваш святой Барат с пророком вознесён,
Я стал помехой из помех живущим для утех.
Я – Насими, пишу для тех, кто к правде приобщён.
Я СТИХ СВЯЩЕННЫЙ
Я стих священный, я навек, свечение его огня.
Я собеседник высших сил, гора Синай отныне я.
Я вещих сур священный стих и точно начертанье их,
Они звучат в устах моих, с концом начало единя.
Я корень древа и листва, смерть и рожденье естества,
Я раб, не помнящий родства, приговорённый и судья,
Мечети вознесённый свод, пустыня жизненных невзгод,
Я тайный вздох, что сердце рвёт, и радость явная твоя.
Два мира я в себе вместил, – и тьму, и горний блеск светил,
Низиной и вершиной был, восходом и закатом дня.
Пергамент, что ниспослан нам, ученья сущность и имам,
Я славу и хулу, и срам влачу, в себе соединя.
Я неподвижности оплот, но день за днём, за годом год
Свершает солнце оборот и звёзды кружат вкруг меня.
Моё начало «каф» и «нун» – я прошлое, и я канун,
Я старец, но годами юн – незащищённость и броня.
Я – нищий, как Фагфур богат, я Тигр-река и я Багдад,
Объединенье и разлад. Я агнец мудрый, как змея.
Я рай и дерево туба, я дня последнего труба,
Я шахиншах, тропой раба бреду, оковами звеня.
Я вместе кравчий и вино, мне видеть скрытое дано,
Я прост и сложен заодно, и робость и дерзанье я.
Мансур и смертная глаголь, я радость и людская боль
Я ангел, но моя юдоль долина, где живут стеня.
С природой я неразделён, я многоцветьем наделён,
Я и рубаб и чанга звон, я шум листвы и плеск ручья.
Я пальмы финиковой взлёт, я вместе и пчела и мёд,
Я тот, который счастье шлёт, за доброту себя кляня.
Я – небо, твердь, вода и пар, я наводненье и пожар,
Я – жемчуг, океана дар, предвижу всё заране я.
Терновым одарён венцом, я Сулейман с его кольцом,
В слезах с сияющим лицом, и смех и воздыханье я.
О Насими, услышь, внемли, веленье свыше утоли:
«Ты светоч неба и земли», стань провозвестьем бытия.
Перевод Татьяны Стрешневой
Я ИСТИНУ УЗРЕЛ
Я истину узрел, пройдя через страданья,
Я истину постиг и жажду с ней слиянья.
Вы об огне Мусы спросите у меня,
Поскольку я и есть того огня мерцанье.
Я истину познал и понял: «Я есть Бог».
И в этом убедясь, я не храню молчанья.
Вершите с той поры вы именем моим
Мольбу и похвалу, упрёк и порицанье.
Я постоянно пьян, но пьян не от вина.
Я пью вино любви и пью вино познанья.
Я сладко опьянён видением тебя,
Когда приходишь ты на тайное свиданье.
И расцветаю я, как в цветнике цветок,
В себе преодолев начало увяданья.
И думаю порой, что москательщик я,
Вдыхая грудью всей твоё благоуханье.
Мне красота твоя сияет так во тьме,
Что сам я становлюсь лучом того сиянья.
В хмельных твоих глазах сливается в одно:
И хмель моей любви и трезвость покаянья.
Раскрылась тайна мне: я твой увидел лик.
Сокровищем я стал, постиг я мирозданье.
Я волен был всегда, не гнулся ни пред кем,
Но в кабалу к тебе попал я в наказанье.
С тех пор, как, Насими, увидел я тебя,
Я сам себе постыл, и нет мне оправданья.
НА СВЕТЕ ИСТИНА ОДНА
На свете истина одна: та истина – мы сами.
Мы суть всего, что в мире есть над нами и под нами.
И чтобы истину узреть, её не сторонитесь,
Глядите ввысь или вокруг влюблёнными глазами.
Быть может, каждый из людей сокрыт покровом тайны,
Как лучезарная звезда, что скрыта облаками.
Кем были, тем остались мы, кто есть мы, будем теми ж.
И в этом мире, и в другом, и в кабаке, и в храме.
Немало нитей и путей, и верных, и неверных,
Но вешний мир вовек един, единственны мы с вами.
В нас обитает дух святой и благодать Синая,
Где удивлял Муса людей своими чудесами.
Смешалось в нас добро и зло, уродство с красотою,
Не где-то вне, а в нас самих всё: и вода и пламя.
Хотите мудрецами быть, спешите, чтоб скорее
Познанья двери отворить, что за семью замками.
Как все, и ты, о Насими, единственный на свете,
Кружишься, словно колесо, между двумя мирами.
Перевод Наума Гребнева
ГДЕ ТЫ, ЖЕЛАННАЯ МОЯ?
Где ты, желанная моя, ты душу мне зажгла, где ты?
Ты свет очей, ты в двух мирах богатство мне дала, где ты?
О ты, чья сладость губ вдвойне приятнее вина, приди,
Себя не видел я, мне кровь всё сердце залила, где ты?
О ты, как роза, нежный друг, с глазами, как нарцисс, приди.
Ты мне разлукой, как шипом, всё тело порвала, где ты?
О, где спокойствие моё, о, где терпение моё?
Любовь разрушила покой, терпение сожгла, где ты?
