куда-то еще, надо бежать как минимум вдвое быстрее!» Я бежал, бежал, падал, голодал, но все равно, без вашей помощи, только бился головой. Благодаря огромной поддержке людей доброй воли по всей России и по всему миру, мы достигли колоссального прогресса. Два месяца назад, когда я попросил о медицинской помощи, они просто ухмыльнулись, не дали мне никаких лекарств и не разрешили мне их отправить. Благодаря вам я уже дважды был обследован бригадой гражданских врачей. Они проводят осмотры, берут анализы и дают мне результаты и заключения. Врачи, которым я безоговорочно доверяю, вчера выступили с заявлением, в котором говорится, что мы с вами добились достаточного для того, чтобы я мог прекратить голодовку. Я думаю, что их комментарии о том, что тесты показывают, что «через очень короткий промежуток времени некого будет лечить», заслуживают внимания. Другая причина, которая, возможно, даже более важна для меня, заключается в том, что в знак солидарности со мной несколько человек сами объявили голодовку, в том числе члены «Матерей Беслана». Слезы текли по моим щекам, когда я это читал. Я даже не знаю этих людей, а они ради меня на многое готовы. Друзья, сердце полно благодарности и любви к вам, но я не хочу, чтобы кто-то испытывал физические страдания из-за меня. Я не откажусь от требования, чтобы мне разрешили обратиться к нужному мне врачу. Я потерял чувствительность некоторых частей рук и ног, и хочу знать, что является причиной этого и как это лечить. Но с учетом достигнутого прогресса и всех обстоятельств я прекращаю голодовку. По мнению медиков, это займет те же 24 дня, и, говорят, это еще сложнее. Так что пожелайте мне удачи. Еще раз: это полностью ваша заслуга. Добрым, неравнодушным людям по всему миру. Спасибо вам. Я вас не подведу. 4 мая Я начинаю новый блокнот. Меня внезапно вызвали на встречу с адвокатом, хотя я помню, что они сказали, что никого не пустят до 10-11 мая. С одной стороны, здорово, что они здесь. С другой стороны, встреча с адвокатом занимает не менее трех часов в день, если вы включите поиск до встречи и поиск после нее. В дни, когда я не встречаюсь с адвокатами, у меня куча времени, и я могу расслабиться. Это прозвучит странно, когда говоришь о тюрьме, но здесь никогда нет времени, чтобы все успеть. Или, может быть, это только у меня так. Я всегда ставлю себе разные задачи на предстоящий день, и часто не успеваю их все закончить к вечеру. Пока у меня была встреча, моего сокамерника Романа вывели. Жаль, что у нас не было возможности попрощаться. Он был хорошим парнем: наркоманом и заключенным с десятилетним стажем тюрьмы. Всегда лучше делить камеру с людьми, имеющими такой опыт тюремной жизни, чем с новичками. Он рассказал мне много историй о мире наркомании. Они мне очень понравились. Жаль, что его перевели. Вдвоем веселее. Однако есть и огромный плюс. Наконец-то! Телевизор выключили. Это было невыносимо. Он был законченным телеманом. Для меня телевидение — это бич тюрьмы. Каким бы замечательным сокамерником он ни был, он все равно смотрел этот проклятый идиотский светящийся ящик без остановки. 16 мая С одной стороны, голодовка и выход из нее учат упорству, аскетизму и силе воли. С другой стороны, она делает тебя одержимым едой. Ты думаешь и говоришь о ней беспрестанно. Ты планируешь, что будешь есть потом. Ты даже мечтаешь об этом. Я ждал этого дня и мечтал о кофе и белом хлебе с маслом. Я не пил кофе по крайней мере 46 дней. Никакого хлеба с маслом, ну, я не знаю. Я точно не ел их два месяца. Может, дольше. К счастью, у моего соседа по комнате было немного масла, так что я смог реализовать свой план. У него также есть настоящий кофе, поэтому я не спеша заварил себе кружку. Они принесли кашу и белый хлеб к ней. Я отломил кончик, намазал маслом, откусил и запил кофе. Обычно такие моменты — разочарование: в мечтах и планах все всегда лучше и вкуснее. Не в этот раз. Все было именно так хорошо, как я себе представлял. Мое взвешенное мнение о голодовке заключается в том, что я все сделал правильно. С точки зрения более широкой картины, я был прав, когда объявил ее. Иначе я бы просто умер здесь без медицинской помощи. Я заставил их лечить меня. Я также сломал шаблон пребывания здесь в заключении. Мне удалось навязать свою собственную повестку дня. С моральной точки зрения это было совсем не просто. Давление со стороны «козлов» оказалось неожиданно агрессивным. С точки зрения решимости, силы воли и выдержки — а это меня больше всего и беспокоило — все прошло отлично. Я обнаружил в себе запас силы воли и смог все выдержать без труда. Когда я задаю себе прямой вопрос: «А смог бы я голодать до самой смерти?», то теперь у меня есть ответ. Да, смог бы. С чисто физической точки зрения это тяжело. Действительно тяжело. После 18 дня ты еле жив. К 22-23 дню ты чувствуешь, что это уже битва жизни со смертью. Ты замечаешь изменение в своем отношении. Тем, кто морит себя голодом, хардкор — респект. 24 июля (из инстаграма) Я ненавижу стекло. Потому что я уже полгода вижу тебя [Юлию] только через стекло. В зале суда через стекло. На свиданиях через стекло. Иногда по телевизору показывают мельком, тоже через стекло. И, конечно, во время визитов мы делаем эту классическую вещь, которую все знают по фильмам (и будем надеяться, что она останется известной вам только по фильмам), когда каждый прижимает руку к стеклу на своей стороне и говорит что-то хорошее в трубку. Это мило, но мы все равно касаемся только стекла. И еще один удивительный факт: комедийные фильмы сейчас менее смешные. У вас такое случается? Вы смеетесь над чем-то комичным и на долю секунды встречаетесь глазами с любимым человеком, который смеется рядом с вами? За эту долю секунды происходит целый диалог. «Эй, разве это не смешно!» «Да, очень». «Мне нравится смотреть на тебя, когда ты смеешься». "Я знаю." Совместный смех делает смешной момент на 25 процентов смешнее. Иногда даже на 30 процентов. Юля, детка, с днем рождения! Я тебя обожаю, я скучаю по тебе. Будь здорова и не падай духом (хотя мне не нужно этого говорить). Что касается стекла, рано или поздно
