А ведь мы знали о том, что происходит. Мы знали, что истребляется не только еврейская культура, но все еврейское вообще. Другие народы СССР тоже испытывают национальный гнет, их тоже угнетают. Но они, по крайней мере, живут на родной земле, могут обучать своих детей на родном языке, изучать свою культуру и историю. Евреям отказано было во всем этом. То, что позволено другим меньшинствам, евреям запрещено быть нацией. У них нет своей территории, своего языка, своего крестьянства. А раз так, то они не являются нацией и должны ассимилироваться. Так заявил Ленин. Сталин, его наследник, объявил, что евреи могут считаться народом "лишь формально". По мнению советских вождей, евреев всего мира не связывают многовековая история и многовековые страдания, у них нет общего языка — иврита, а у европейских евреев — идиша. Было объявлено, что евреи не народ и потому обязаны ассимилироваться. А поскольку они не народ, значит, и своей религии у них быть не может. Советским евреям был оставлен один выход — исчезнуть.
Мы знали обо всем этом и молчали. Наше молчание позволило Гитлеру уничтожить миллионы еврейских жизней, из-за нашего бездействия у миллионов советских евреев отняли их еврейские души. Если бы завтра ворота Советского Союза раскрылись и любому еврею было позволено покинуть эту страну, нет сомнения, что большинство предпочло бы остаться. Каждый такой еврей, каждый Володенька, порвавший последние связи со своим народом, — на нашей совести. В том, что есть сегодня такие евреи, наша вина. Своим полувековым молчанием мы дали советским властям возможность пятьдесят лет подавлять, угнетать, ассимилировать евреев России, убивать душу русского еврейства.
Наши лидеры будут утверждать, что они вели секретные переговоры. Может быть. Но даже если это и правда, у лидеров этих не было ни понимания важности вопроса, ни необходимого упорства, а поэтому переговоры эти были обречены на провал. Еврейские организации направляли послания в Госдепартамент и время от времени посылали делегации в Белый Дом. Эта "борьба" не имела ни малейших шансов на успех. А не добившись успеха, наши лидеры прекратили вообще что-либо делать. "Бунтари", требовавшие применить другие способы борьбы, нашлись среди молодежи, но им связывали руки извечным — "не поднимайте шум, вы сделаете только хуже". И в том, что протесты, уличные демонстрации, активные действия все же начались, заслуга не еврейского истэблишмента, но тех молодых евреев, которые сумели положить конец порочной политике молчания и замалчивания. Эти молодые люди немедленно подверглись нападкам со стороны еврейского истэблишмента, но очень быстро доказали, что только те действия, которые они предприняли, в состоянии привлечь внимание мирового общественного мнения к положению советского еврейства.
Советским евреям угрожает смертельная опасность. И на протяжении последних десятилетий у нас была возможность решительными действиями обратить внимание мира на эту опасность.
После смерти грузинского диктатора в 1953 году советские правители стали весьма чувствительными к реакции Запада на их политику. Это были годы упущенных возможностей, и кто знает, что принесет нам завтрашний день?
Занятые своими собственными проблемами, столь ничтожными по сравнению с проблемами русских евреев, мы склонны забывать о последних годах правления Сталина, о тех кошмарных годах, когда каленым железом вытравливались в России последние ростки еврейской культуры, когда над советским еврейством нависла угроза физического уничтожения. Мы забываем о "деле врачей", о "еврейских космополитах", о том, что уже составлены были списки, по которым евреев должны были выслать в Сибирь. В те годы люди боялись отдаляться от дома — в их отсутствие могли "забрать" членов семьи. В те годы у многих евреев лежал наготове мешок с необходимыми вещами на тот случай, если в дверь постучат…
Всевышний был милостив к советским евреям, и Сталин умер, не успев осуществить свои планы. Но что будет завтра? Захочет ли — а главное, сможет ли — Западный мир оказывать давление на Советский Союз с тем, чтобы не допустить возрождения сталинизма? Запад больше обеспокоен защитой своих достижений, нежели заботой о правах человека в коммунистических странах. Его неспособность и нежелание сражаться за свободу стали сегодня фактом. Эпидемия пацифизма на Западе, его готовность к уступкам и компромиссам означают, что возрастает угроза самому существованию советских евреев.
С другой стороны, сегодня в Советском Союзе на наших глазах происходит чудо. Двадцать пять веков назад Всевышний показал пророку Йехезкелю широкую долину, наполненную иссохшими костями, и сказал ему: "Кости эти — весь дом Израиля!". И прозвучал вопрос: "Оживут ли эти кости?" Мы видели ответ на этот вопрос… Иссушенные кости русского еврейства, молодые советские евреи оживают, разрушая логику своих кремлевских угнетателей.
Лишенные всякой возможности узнать о религиозном наследии своего народа, они приходят в Московскую синагогу, чтобы плясать в праздник Симхат-Тора — праздник "радости Торы". В большинстве своем они не понимают слов, которые поют. Они только знают, что это слова еврейской песни и что это прекрасно. И им достаточно этого. Их ограбили, у них отняли возможность изучать свою историю и национальную культуру. Сегодня они требуют, чтобы им позволили выехать в страну, которую кремлевские вожди называют расистской, фашистской, агрессивной. После десятилетий духовного геноцида они кричат сегодня в лицо своим угнетателям: "Россия, отпусти народ наш!"
Кремлевские вожди вынуждены кое о чем призадуматься при виде десятков тысяч молодых евреев, танцующих еврейские танцы и бесстрашно провозглашающих: "Да здравствует Израиль!" Кое-какие мысли зарождаются и в головах рядовых советских граждан, неевреев, когда перед их глазами евреи открыто выражают свое восхищение "фашистским" государством, чьи летчики сбивают советские самолеты, в которых сидят советские летчики, потому что еврейские летчики лучше русских. Это положение не может продолжаться до бесконечности.
Какие мысли вертятся в головах советских правителей при виде молодого еврея, который приходит в ОВИР и просит разрешить ему уехать в Израиль? Он объясняет, что у него есть тетя в Кайфе, и без этой тети он жить не может, хотя всем ясно, что у него и в Москве есть тетя (а, может быть, даже папа с мамой), и на самом деле все, чего он хочет, — это быть свободным человеком на родной земле, быть евреем и воссоединиться со своим народом. Как долго будут советские правители терпеть подобное положение?
Где гарантия, что русские, известные своей жестокостью и с трудом сдерживающие глубокую ненависть к евреям только потому, что им надо респектабельно выглядеть в глазах общественного мнения на Западе, где гарантия, что они не начнут в один прекрасный момент кровавую расправу над советскими евреями? Кто может. поручиться, что советским евреям не грозит катастрофа?
Увы, такая угроза существует. И именно поэтому потому, что у нас нет времени мы не можем позволить себе роскошь созывать международные конференции, на которые будут слетаться сотни еврейских лидеров со всего света, тратя на это тысячи долларов, с тем, чтобы посидеть три дня в удобных креслах и выразить свою солидарность с советским еврейством. У нас нет времени для подобного рода праздного время-провождения.
Мы должны всерьез задуматься о положении советских евреев. Мы должны прочувствовать ту боль и то отчаяние, которые чувствуют они. Нам надо понять, к чему обязывает нас Ahават Исраэль. Наша обязанность предпринять из ряда вон выходящие меры. У еврейских лидеров есть еще возможность наверстать упущенное в деле спасения советского еврейства то, что им уже никогда не удастся сделать для тех шести миллионов…
У нас нет времени. Мы обязаны кричать на каждом углу, на каждом перекрестке о том, что наши братья в России в беде. Мы обязаны оглушить этим криком всех и тех, кто хочет слушать, и тех, кто не хочет. Время не ждет. Катастрофа может начаться завтра. Но… мы все еще беспомощны и жалки, и мы все еще позорно молчим.
И поэтому мы снова должны задать себе этот вопрос.
Почему? Почему мы молчали, когда Гитлер сжигал наших братьев и сестер? Почему мы молчали, когда кремлевские убийцы затягивали петлю на душе советского еврейства? И почему мы молчим сейчас, когда нашим братьям в России угрожает смертельная опасность? Почему замалчивается катастрофическое положение еврейских узников в жутких тюрьмах арабских стран? В чем причина этого гробового молчания?
Мы должны получить ответ.
МОРАЛЬНОЕ БАНКРОТСТВО ЕВРЕЙСКОГО ИСТЭБЛИШМЕНТА
В деле помощи преследуемым братьям в других странах американо-еврейский истэблишмент показал свое полное банкротство. Но и в отношении внутренних проблем, с которыми все чаще сталкивается еврей в США, руководство еврейских организаций и учреждений проявляет полное нежелание что-либо делать. Проблемы, с которыми сталкивается американское еврейство, остаются неразрешенными в то время, как еврейский истэблишмент тратит массу времени, энергии и денег на защиту чужих интересов.
