чиновников, всего лишь подчинялся приказам королевского двора, и согласился предоставить людям Мухаммеда любую информацию. Позже аль-Ассаф стал министром иностранных дел, тем самым доказав, что несколько ночей, проведенных в отеле Ritz, не могут замарать репутацию политика. Но была одна маленькая деталь: аль-Ассафу удалось остаться на плаву во многом благодаря тому, что его лично в коррупции не обвиняли.
* * *
Помимо могущественных принцев и миллиардеров узниками отеля Ritz стали и более скромные персоны – например, Хани Ходжа, альпинист и консультант по вопросам управления. Какое-то время ему улыбалась удача. После 10 лет работы на компанию Procter & Gamble он решил, что в королевстве всегда будет спрос на местных специалистов в области менеджмента, и основал в Эр-Рияде собственную консалтинговую фирму. Затем Ходжа попытался стать звездой саудовской бизнес-тусовки. Для этого он написал автобиографическую книгу, сюжет которой строился вокруг его восхождения на Килиманджаро. Он ходил на телепередачи и участвовал в бизнес-конференциях. Однако вскоре Хани обнаружил, что ему недоступны серьезные контракты наподобие тех, которые подписывают с крупными иностранными компаниями типа McKinsey или BCG. Саудовские предприниматели охотно нанимали соотечественников на должности консультантов, но доверяли им меньше, чем иностранцам.
План Мухаммеда «Видение 2030» покончил с этой тенденцией. Проект принца был настолько грандиозным, что для его реализации требовались все, кто был способен подготовить презентацию в PowerPoint. Кроме того, Мухаммед ибн Салман призвал министерства нанимать на ключевые посты как можно больше саудовцев.
Внезапно компания Хани Elixir Consulting стала очень востребованной. Адель Факейх, министр экономики и планирования, имевший огромное влияние на правительство, начал работать с компанией Хани (он уже работал с компанией ранее и к тому же был связан с ней семейными узами), поручая ей выполнение важнейших заданий, в том числе в области разработки плана реализации проектов и политики наследного принца. Эту работу отчаянно пытались получить эксперты из McKinsey.
Понимая, что спрос на саудовских консультантов со временем будет только расти и что связи с Факейхом могут обеспечить компанию прибыльными контрактами на годы вперед, руководители McKinsey решили выкупить Elixir Consulting за 100 млн долл. Так Хани, бывший продавец шампуней, стал партнером McKinsey, самой авторитетной в мире консалтинговой фирмы.
В McKinsey рассчитывали, что сделка позволит продолжать зарабатывать в Саудовской Аравии миллионы даже после реализации проекта «Видение 2030». Elixir Consulting должна была сосредоточиться на воплощении в жизнь замыслов Мухаммеда и контроле ключевых показателей эффективности, столь любимых наследным принцем.
Молодые американцы, которых McKinsey нанимала в Саудовской Аравии и за границей для реализации различных правительственных проектов, отнеслись к покупке Elixir Consulting скептически. Это были отличники (многие учились в университетах Лиги плюща), которые считали, что достойны работать в престижной консалтинговой фирме. Однако трудиться им приходилось рядом со сверстниками, получившими образование в Саудовской Аравии и почти не имевшими опыта работы за границей.
К тому же у американцев и саудовцев были разные культурные приоритеты. Вообще Elixir Consulting должна была сделать McKinsey «своей» в глазах правительства. Однако работавшим в компании молодым саудовцам была ближе западная культура, поэтому, когда менеджерам сообщали, что в офис скоро прибудет министр, приходилось едва ли не силой заставлять их менять европейские костюмы на саубы и шемахи.
Вскоре в McKinsey поняли, что есть и более серьезная проблема: министр планирования Факейх, главный контакт Хани в правительстве королевства, неожиданно для всех стал одним из объектов репрессий Мухаммеда.
* * *
Первые два года правления Салмана Факейх был одним из самых влиятельных в стране политиков. До этого он много лет руководил конгломератом Savola Group, производившим продукты питания. В 2005 г. король Абдалла сделал его мэром своего родного города Джедды. Только что пришедший к власти Абдалла был настроен на проведение реформ и ответственным за преображение старого портового города назначил Факейха. В Джедде Факейх реализовал несколько многомиллиардных проектов модернизации города, которые обеспечили ему пост министра труда. На этом посту он старался повысить занятость населения. Затем он некоторое время занимал пост министра здравоохранения.
Когда в начале 2015 г. Мухаммед взял под контроль экономическое планирование, Факейх был именно тем человеком, которого принц хотел иметь в качестве помощника, потому что тот знал частный сектор экономики, работал над привлечением саудовцев к участию в экономической жизни страны и мог реализовать многомиллиардные государственные проекты. Принц сделал Факейха министром экономики и развития, ответственным за подготовку и быстрое, решительное проведение экономических преобразований.
На новом посту Факейх должен был распоряжаться миллиардами долларов и руководить целыми армиями консультантов. За такую ответственную работу полагалось щедрое вознаграждение: близость к Мухаммеду. В первые дни правления Салмана даже Сауду аль-Кахтани приходилось договариваться о встрече с принцем через Факейха.
Факейх и другие министры столкнулись с совершенно новой системой работы правительства. Саудовская Аравия была печально известна бесконечной бюрократической волокитой, тормозившей принятие решений. Отныне, говорил Мухаммед, все будет иначе. Принц сократил круг обязанностей министров, чтобы те занимались только самыми важными вещами, и сказал, что станет лично оценивать скорость и эффективность выполнения его указаний. Эффективная работа будет щедро вознаграждаться. Если министры не справятся, их уволят.
Примерно в то время Турки аш-Шейх, тогда занимавший пост министра спорта, на вечеринке с друзьями положил руку на плечо Ясира ар-Румайяна, главы Фонда национального благосостояния страны, и сказал: «Нас могут уволить в любое время». Если бы новых министров поймали на попытках обогатиться путем злоупотребления полномочиями, их ждало бы более суровое наказание.
Но Факейху, казалось, наказания не грозили. Его ввели в совет директоров Фонда национального благосостояния Саудовской Аравии, где он помогал в реализации «Видения 2030». Западных политиков, предпринимателей и консультантов удивляла ключевая роль Факейха в проведении реформ принца. Поэтому они были шокированы, узнав, что он тоже оказался в отеле Ritz. Несмотря на то что он до сих пор не освобожден, королевский двор так и не сообщил причину его ареста.
Хани не занимал столь высоких постов, как Факейх, но в McKinsey его арест вызвал даже более серьезное беспокойство. Неужели компания влипла в неприятности? Никто не мог сказать наверняка. Фирму не уведомили об аресте Хани и уж тем более не сообщили причины задержания. Было неясно, предъявлены ли Хани обвинения. В любом случае руководство McKinsey видело два сценария развития событий (ни один из них нельзя было назвать благоприятным для компании): либо их компания купила коррумпированное консалтинговое агентство, либо одного из партнеров упекли в тюрьму ни за что. Так или иначе, руководство McKinsey не понимало, что происходит. Узнав, что счет Хани в банке заморожен, ему перестали платить зарплату и уволили. Представители McKinsey говорят, что компания выполнила все свои финансовые обязательства по отношению к Хани через год, когда его освободили. Хани вернулся домой с электронным браслетом на ноге. Его свобода передвижения была строго ограничена. Свободное время предприниматель теперь посвящал своему хобби – живописи.
Через шесть дней после начала арестов The Wall Street Journal написала, что компания McKinsey наняла родственников высокопоставленных саудовских чиновников, в том числе двоих детей министра энергетики Халида аль-Фалиха и сына министра финансов. В обществе эти кадровые изменения породили вопрос: действительно ли отношения McKinsey с королевством, ставшим важным клиентом компании, были деловыми? Представители компании заявляют, что при найме работников ориентируются исключительно на их профессиональные навыки.
* * *
Когда в сеть попал полный список задержанных, все были потрясены. Помимо принцев и министров заложниками отеля стали известные саудовские бизнесмены. Среди них были Фаваз аль-Хокаир, магнат-застройщик, который в 2016 г. заплатил около 88 млн долл. за пентхаус в самом высоком в стране жилом небоскребе, и Мухаммед аль-Амуди, миллиардер саудо-эфиопского происхождения, которому принадлежали угольные шахты и нефтеперерабатывающие заводы в разных странах мира. В Ritz также оказались Али ан-Наими, долгое время возглавлявший министерство нефти, и его сын Рами, которого впоследствии посадили в тюрьму
