и выгоднее ближайшему окружению. Отсюда колоссальный дефицит времени, непродуманность и низкое, даже при достаточных способностях, качество принимаемых решений, их вечная корректировка, отмена прежних и появление новых. Народу от власти нужны конкретные результаты, власти же наоборот – политизированный шум, слава и эфемерный успех. Она одержима жаждой быстрых перемен. Праведные же дела, будто властью инспирированные, фактически продукт медленной эволюции общества. Власть при них присутствует и даже мешает их течению.
Политическая власть, ее становление, поддержание и действия поразительны. Везде власть и ее окружение погрязают в роскоши и неоправданных излишествах, вызывают зависть подопечных. Президентские и прочие службы обслуживания, персональные самолеты и машины, охрана и многочисленная челядь. Сверх помпезные сопровождающие их деяния процедуры. Дворцы с зеркалами, люстрами, коврами, вычурной мебелью и цветами, как будто абсолютно обязательные для даже самых по сути деловых встреч – не скрываемые, а нахально демонстрируемые современными средствами телевидения.
Каждый шаг обычного смертного регламентируется множеством законов. Власть же не только живет, но и низвергается не по закону, а в результате переворота, который будучи успешным, если и осуждается, то потом все равно утверждается и признается. Убивший своего кровного врага наказывается, а убивший сотни людей от имени власти и государства объявляется национальным героем. Войны делятся на справедливые и неправедные в то время, как и те и другие никому не нужны, кроме малой кучки власти. Между первыми лицами власти заключаются негласные соглашения, которыми они выводятся из под наказания, какие бы деяния ими не творились. Церковь и власть призывают людей к добру и справедливости. Не специально ли для того, чтобы не верящие ни в бога, ни в черта могли их лучше и свободнее эксплуатировать?
Ни один из будущих избранников народа не приходит к правлению, дабы чего-либо не обещать ему, хотя требуется может лишь одно: защищать его от преступников и насилия в рамках давно известных норм и правил. Национальные движения, подогреваемые десятком рвущихся к власти головорезов, выдаются за борьбу народов, загоняемых на нее под страхом казни за измену по срочно принятым для того законам военного времени. Везде людей пичкают разного рода прожектами счастливого будущего. Везде власть вытаскивает на сцену жизни разных богов, вождей, героев. И превозносит их тем больше, чем меньше она оправдывает свое существование. Такое и прочее, прикрытое фиговым листком демагогии, процветает повсюду, но как-то все же прикрытое, как-то, хотя и до наивности глупо, обосновываемое. В нашей же стране парадоксы власти были доведены до крайних мер – до абсурда.
Для начала власть решила, что нельзя жить без земных богов. Сделала ими Маркса и Ленина, и несусветной болтовней вокруг их имени подготовила почву для столь же безобразного и уже озлобленного их ниспровержения. Взяв на вооружение плоскую марксистскую идеологию, придуманную ее авторами без должной оценки будущих последствий из-за отчуждения человека от собственности и предпосланных ему природой качеств, создала государство без, хотя бы мало-мальски ощутимой, автономности его составных частей. Отсюда любую склоку в своих рядах сопрягла с колоссальными сбоями во всем народном хозяйстве, а жизнь конкретного человека фактически поставила в полную зависимость от внешних обстоятельств.
Власть стала воздвигать сотнями одни и те же памятники. Тысячами присваивать подобным же образом имена заводам, фабрикам, колхозам. Награждать орденами не только последние, но и города, и одним этим уже закопала себя в такую яму, вылезти из которой можно было лишь покончив с системой ее породившей. Она сделала ворами поголовно все население либо прямо, позволив тащить что-нибудь ничейное, либо косвенно через пресловутое распределение, по которому получивший лучшее невольно ограблял того, кто получил меньше и хуже, и, тем более, не получившего вовсе. В таком же количестве она сделала людей беспринципными лжецами и лицемерами, заставив их учить, говорить и делать то, что они не хотели, не понимали и во что не верили. Приближенные к власти чуть было не возвели в ранг героя (кое-кто продолжает это твердить и сегодня) М. Горбачева, который только и сделал, что ничего не делал и появился на большой сцене «удачно», в момент саморазложения системы, объективно неспособной уже к нормальному эволюционному развитию. Одновременно оболгали покойника – Петра двадцатого века – злодея, но гения, сумевшего на сверх негодном фундаменте воздвигнуть мировую империю и при огромных затратах на войну и коммунистическую пропаганду худо-бедно одевать, кормить народ и даже создать базу для теперешнего нашего существования при почти неуправляемом хозяйстве. А что после, что сейчас уже при других поколениях?
Сперва власть решила воссоздать ту самую автономность и, организовав совнархозы, стала мощно разваливать социализм. Вместо всяческого воспитания у людей высокого самосознания – главнейшего условия, необходимого для его (настоящего социализма) приличного функционирования, она ринулась во всеобъемлющий контроль за деятельностью и стала издевательски ограничивать поведение ей подопечных даже в сугубо личной жизни. Обнаружив бесплодность сих потуг, теперь еще одна, новая власть загадала, опять непременно срочно, строить демократию и рынок без подходящей на то инфраструктуры, и тем уготовила нам на многие годы роль колониальной державы. Власть позволила преступникам под лозунгами свободы и равенства учинить национальную рознь, что унесет и сделает трагедией жизнь людей в количестве не меньшем, чем это произошло в Ленинско – Сталинское правление. Допустила таких же, но менее крупного полета, подлецов к откровенному безнаказанному грабежу государства и народа в масштабах еще не известных истории. Рынок производителей подменила рынком спекуляции, ростовщичества и мафиозного посредничества. Не умея, не желая или боясь привлечь к своевременной ответственности одного виновного, позволила учинять самосуд и под воздействием низменных страстей толпы убивать десятки и сотни людей. Прессу заполнила сообщениями об арестах, возбуждении уголовных дел и обвинительных актах, и ни слова о судебных решениях и мерах наказания, афишируя тем обстановку царящей в стране безнаказанности даже за то, что можно было бы отнести к преступлениям века. Наконец, в модной погоне за Западом учинила трехвластие, к которому мы не готовы и не будем готовы еще долго ни по своей культуре, ни по традиционной привязанности к единовластию. Естественно, получила то, что должна была получить. Выставленные на обозрение всего мира и собственной страны дичайшее противостояние и лишенную элементарной логики политиканскую болтовню.
Короче, власть либо совсем глупо, либо более тонко и хитро идет к тому, о чем говорилось ранее. Представляя государство, она никак не может понять той простой истины, что ценности последнего должны быть максимально адекватны ценностям личности. А что народ? Он как верил, так и верит, а потому и законы властвования и управления пока сохраняются у нас в своей тривиальной форме.
