Точный математический мозг, строгий самоуправляющийся механизм, не допускающий никаких отклонений, вызванных невольным движением души, велением сердца, лишат нас радостей борьбы.
Неужели можно запрограммировать в нашем сознании столько-то любви к человечеству, столько-то к близкому другу и столько-то к себе? Я говорю не о машинах, а о людях, которых мы сегодня воспитываем.
В одной из статей я прочитал такие строки: «Людям будущего будет весьма забавно узнать, как много забот, волнений и страхов за их жизнь высказывалось в наше время».
А я не хочу, чтобы им было забавно относиться к нашим заботам и волнениям. Не для забавы мы отдаём им своё большое сердце. Я уверен, что они с признательностью будут вспоминать о том, что сегодня мы делаем для них. Конечно, если это будут люди, а не автоматы.
Ну, а если уж сбудутся столь страшные пророчества, о которых так много пишут, то у меня остаётся единственное утешение, что до того времени я не доживу, чего желаю и всем тем, у кого есть живое, трепетное сердце и тревога за счастье наших потомков.
О том, что украшает жизнь
Величие наших задач, счастье истинного, творческого труда, которым живет страна, заставляют нас по-хозяйски оглядеться вокруг, чтобы исправить разные недоделки, часто сопровождающие большие дела.
Слов нет, за последние годы мы добились огромных успехов в культурном строительстве.
Сотни тысяч библиотек, множество театров, кино, клубов, парков культуры и отдыха, домов пионеров, спортплощадок и стадионов. Да разве можно перечислить все организации, которые занимаются культурно-просветительной деятельностью?
И очень хочется сказать самые добрые слова библиотекарям, лекторам, комсомольским и клубным активистам и всем тем, кто одержим, увлечён своим поистине творческим трудом. Я встречал много таких людей во время поездок по стране и глубоко ценю их деятельность.
Но вот, когда наступает лето, когда вновь хочется отправиться в дальние странствия, меня охватывает чувство некоторого беспокойства. Что увижу я в этом году?
Неужели на вечерних улицах знакомых мне городов опять будет слоняться скучающая молодёжь? Неужели только танцы заполнят досуг школьниц?
Неужели руководители парков культуры и отдыха, клубов и других организаций, призванных дать трудящимся и культуру, и отдых, будут заботиться лишь о выполнении финансового плана? Неужели тут нельзя ничего придумать?
Вопрос сложный, и дело, конечно, не только в руководителях парков и клубов. Люди они разные: умелые и неумелые, с инициативой или с холодком, с возможностями или без оных. Речь пойдёт о другом.
О «требовательном посетителе»
Я уже упоминал о том, что пока ещё плохо налаживается культурный отдых молодёжи, особенно летом. Это касается всей молодёжи, но, пожалуй, следует особо подчеркнуть, что школьники и студенты, как правило, отдыхают целое лето. Куда девать эту уйму свободного времени?
Подростки (а они меня особенно беспокоят), если они даже работают, свободны уже с двух-трёх часов дня. Вот тут и подумаешь, чем этого гражданина занять.
Некоторые профсоюзные культработники, люди кабинетного толка часто переоценивают и нашего читателя, и нашего зрителя. «Наш требовательный читатель», «наш требовательный зритель», — любят повторять они, хотя, как вы помните, я приводил примеры, что далеко не везде так бывает. Они доказывают, что теперь все таковы, ибо ни одна страна в мире не проявляет такой заботы о воспитании и образовании молодёжи, как наша.
Это, конечно, верно, но, к сожалению, и участники самодеятельности, выступающие на сцене Большого театра, и просто «требовательные зрители» очень часто понятия не имеют, где провести своё свободное время. В клубах, сеть которых так широка, работа ведётся пока слабо, особенно летом, когда самодеятельность свёртывается, лекций почти не бывает, а каких-нибудь новых форм отдыха не вводится.
То, что летом клубная работа переносится на воздух, в парки культуры и отдыха, городские сады, на спортивные площадки и прочие открытые места, вполне закономерно и разумно.
Какие у нас в стране великолепные парки! Есть чем гордиться. Взять хотя бы столичные: Измайловский, Сокольнический с их огромными лесными массивами, парк имени Горького, тянущийся вдоль Москвы-реки, в нём выращивается очень много цветов. Бывал я не раз в ленинградском парке, где чудесно сочетается обилие зелени и воды. А парк на Днепре! А в Харькове, Ростове, Баку, Горьком! Я бы мог перечислить десятки городов, где есть великолепные парки и сады.
Но почему я восхищаюсь только их природой? Разве там нет летних театров, кино, лекториев, выставок, читален? Всё это есть. Есть даже благодарственные отзывы посетителей, многие из которых покидают парк отдохнувшими и весёлыми. Казалось бы, всё в порядке, но вовсе не затем я завёл этот разговор. Хочется большего.
Мне как-то призналась одна девушка — монтажница с радиозавода:
— Только на работе и отдыхаешь.
Я не совсем понял и переспросил. Почему на работе: простои в цехе? Деталей не подают? А дело было не в этом. Работа у монтажницы была увлекательной, а вечером она не знала, чем заняться. Не всё же время за книжкой сидеть. Слоняться по улицам тоже не хочется. А в парке только танцы.
Но ведь у этой молодой девушки всего лишь семилетнее образование. Не так уж требователен её вкус, который, к сожалению, мы ещё плохо воспитываем.
А что же наши парки культуры и отдыха могут предложить зрелому человеку, с жизненным опытом, видевшему кое-что, воспитанному в любви к книге, понимающему толк в умном и увлекательном зрелище?
Я говорю о подавляющем большинстве зрелых людей, требовательном читателе и требовательном зрителе без всяких кавычек. Вот его-то и надо сделать частым посетителем парков культуры, и не только потому, что ему нужен отдых гораздо больше, чем молодым, а потому, что этот посетитель самому парку крайне необходим.
Но посетитель активный, которого можно было бы видеть не только в тенистых аллеях на скамейке или по-стариковски дремлющим в гамаке, а видеть всюду, где кипит многообразная жизнь парка.
В Зелёном театре одного из парков проходил как-то вечер под названием «Поговорим по душам». Посвящён он был воспитанию молодёжи, борьбе с хулиганством. В президиуме сидели комсомольские работники, педагоги, писатель и представители милиции. Разговор был откровенный и, как мне кажется, очень полезный.
Потом у открытой эстрады, где выступал симфонический оркестр, мне пришлось быть свидетелем маленькой сценки. Полупьяный мокроносый парень с галстуком-бабочкой подчёркнуто вежливо, но всё же нагло приставал к девушкам. Одна из них собиралась домой, но боялась, что наглец увяжется за ней.
Среди других слушали музыку два немолодых офицера. Круто повернувшись, они стали рядом с девушкой и так, словно в почётном эскорте, провели её сквозь парк к выходу. Парень растерянно икнул и, провожаемый насмешками, пошёл в другую сторону.
Возможно, кто-нибудь из молодых читателей скептически улыбнётся и возразит. Подумаешь, невидаль! Это мы и сами догадались бы сделать. У нас и дружинники есть, и комсомольские посты, да и вообще настоящие ребята всегда заступаются за девушку. Не спорю. Но посмотрели бы вы, как это получилось непринуждённо, изящно и весело. Есть чему поучиться.
Многому хорошему надо учиться у старших. Я уже развивал эту мысль, но сейчас хотелось бы добавить, что, как правило, в парках и садах старшие выступают лишь в роли наставников, администраторов и меньше всего — как друзья.
Нельзя, конечно, сказать, что обслуживающий персонал тех же парков, лекторы и артисты, которые выступают перед молодёжью, не могут быть её друзьями. Но я хочу большего: чтобы молодые и старые развлекались вместе, надевали карнавальные маски, стреляли в тире, плавали в бассейне и заразительно смеялись на площадках весёлых аттракционов.
О выдумке, инициативе и прочих немаловажных вещах
Всякие бывают аттракционы. Я видел их и у нас, и за рубежом. Очень понравился будапештский «Видам-парк», сплошь состоящий из одних аттракционов, или аттракционы на выставке в Брюсселе, где можно покататься на «сталкивающихся автомобильчиках», посмотреть робота, демонстрирующего последние достижения электроники.
И тут же, на выставке, как сотню лет тому назад, будто в ярмарочном балагане, где показывали всяческих уродов: телёнка с двумя головами, женщину с бородой, — вас удивляют великаном.
Я смотрел на грустного молодого человека в очках. Ничего особенного: курчавый блондин, похож на студента. Но как ему надоело таскать своё тело весом в четверть тонны! Он ненавидит свой рост. Кому такой нужен — почти два с половиной метра? У него маленькая голова и гигантские руки, которые также никому не нужны.
