Ознакомительная версия.
Наполеону приписываются слова: «Если я возьму Петербург, я ударю Россию по голове. Если возьму Киев, то схвачу ее за ноги. А если возьму Москву, то поражу Россию в сердце».
Если это и было когда-то сказано, то к плану кампании не имеет никакого отношения. К тому же это могло было сказано не ранее июля, когда война шла уже месяц. И вообще Наполеон не собирался двигаться так далеко.
Незадолго до вторжения он говорил Меттерниху: «Торжество будет уделом более терпеливого. Я открою кампанию переходом через Неман. Закончу я ее в Смоленске и Минске. Там я остановлюсь».
Французский император рассчитывал на поражение российской армии в генеральном сражении. И на то, что сможет удерживать западные губернии России так долго, как ему этого захочется.
Начало нашествия
В 2 часа ночи 12 июня 1812 года Наполеон приказал начать переправу на русский берег Немана через 4 наведенных моста выше Ковно. В б часов утра 12 июня 1812 года авангард французских войск вошел в российский Ковно (современный город Каунас в Литовской Республике). Переправа 220 тысяч солдат французской армии (1,2, 3-й пехотные корпуса, гвардия и кавалерия) под Ковно заняла 4 дня.
17-18 июня около Прены (современный Prienai в Литве) немного южнее Ковно Неман перешла другая группировка (79 тысяч солдат: 6-й и 4-й пехотные корпуса, кавалерия) под командованием пасынка Наполеона принца Богарнэ.
18 июня еще южнее, под Гродно, Неман пересекли 4 корпуса (78-79 тыс. солдат: 5-й, 7-й, 8-й пехотные и 4-й кав. корпуса) под общим командованием брата императора, Жерома Бонапарта.
Севернее Ковно, под Тильзитом, Неман пересек 10-й корпус французского маршала Макдональда.
На юге от центрального направления со стороны Варшавы реку Буг пересек отдельный австрийский корпус Шварценберга (30-33 тыс. солдат). Он подчинялся своим генералам.
Был ли план? И чей?
Русскую армию трудно назвать и малочисленной, и слабой. При общей численности войск в 360-380 тысяч человек, из них 60-70 тысяч кавалерии, 35-40 в артиллерии при 1600 пушек. Да еще 100-110 тысяч казаков и 105 тысяч гарнизонных солдат.
Если бы эта силища была бы сконцентрирована в одном месте, можно было бы и попытаться разбить Наполеона в чистом поле. Но армия была разбросана, потому что прикрывала всю громадную Западную границу Российской империи.
110-132 тысячи было в 1-й армии Барклая в Литве, 39-48 тысяч во 2-й армии Багратиона в Белоруссии. 40-48 тысяч в 3-й армии Тормасова на Украине — в основном эта армия стояла против австрийской. Еще 52-57 тысяч стояли на Дунае и дошли до района военных действий только в октябре. 19 тысяч стояли в Финляндии. Их двинули бы только для прикрытия Петербурга. Остальные войска стояли гарнизонами по всей империи, или находились на Кавказе. Отсюда они не могли уйти, их уход давал возможность новых набегов.
Основные силы Наполеона вклинивались между 1-й и 2-й армиями Барклая и Багратиона. Почти не встречая сопротивления, Наполеон быстро пошел вперед. Император Александр I узнал о начале вторжения поздно вечером 12 июня в Вильно (современный Вильнюс, столица Литовской Республики). 14 июня армия Барклая вышла из Вильно, и 28 июня прибыла в Дрисский укрепленный лагерь на Западной Двине (на севере современной Белоруссии).
В русской армии шли споры о том, как вести кампанию. Большинство офицеров и генералов рвались в бой. Это как нельзя больше отвечало чаяниям Наполеона: дать генеральное сражение. А у русских было 2 отдельные армии! Бить противника порознь Наполеон всегда очень любил.
Еще была идея засесть в Дрисском лагере и в нем обороняться. Эта «гениальная» идея большого теоретика Пфуля, или Фуля, могла дорого обойтись русской армии: скорее всего, ее пленили бы или выморили голодом, как Кутузов — турецкую.
Прусский генерал Карл Людвиг Август фон Пфуль (1757-1826), служил в прусском генеральном штабе, и славился, как военный теоретик. По мнению его сослуживца и подчиненного, фон Клаузевица, «он был очень умным и образованным человеком, но не имел никаких практических знаний. Он давно уже вел настолько замкнутую умственную жизнь, что решительно ничего не знал о мире повседневных явлений. Юлий Цезарь и Фридрих Второй были его любимыми авторами и героями. Он почти исключительно был занят бесплодными мудрствованиями над их военным искусством»[128].
После сражения при Йене Пфуль был принят на русскую службу. Блестящий теоретик?! Из Германии?! Александр I поручил ему составить план военных действий в 1812-м. К счастью, удалось убедить царя не дожидаться Наполеона в Дрисском лагере...
Хотя есть в этом некая тайна, одна из странностей 1812 года. Как-то уж очень много Александр I говорил про Дрисский лагерь, строил планы, спорил, пытался переубедить свое окружение... А потом буквально мгновенно «дал себя уговорить». Уж не вводил ли он в заблуждение Наполеона и всю его разведку? Зная Александра I Павловича, это нельзя исключить.
Была, правда, у Пфуля и еще одна идея. Идея удара по растянувшимся коммуникациям Наполеона. Эту идею в ходе кампании осуществили, а отстраненного одно время отдел Пфуля произвели в генерал-лейтенанты и назначили посланником в Гаагу.
А пока армия идет на восток отрываясь от французов. Они входят в Вильно 28 июня. В Вильно Наполеон остается до 4 июля. 2 июля он «воссоздает» Великое княжество Литовское, в составе четырех российских губерний: Виленской, Гродненской, Минской и Белостокской. В них он создает особое «правительство» и провозглашает отмену крепостного права. Только потом Наполеон едет в армию. Армия же преследует отступающую русскую армию, чтобы разбить ее в первом же генеральном сражении.
Высочайший Манифест
В июне 1812 года по православным церквам Российской империи опять звучит анафема Наполеону.
6 июля 1812 года в церквах начинают читать еще один документ: Высочайший манифест императора Александра I. Вот его текст, благо Манифест невелик:
«Неприятель вступил в пределы НАШИ и продолжает нести оружие свое внутрь России, надеясь силою и соблазнами потрясть спокойствие Великой сей Державы. Он положил в уме своем злобное намерение разрушить славу ее и благоденствие. С лукавством в сердце и лестью в устах несет он вечные для нее цепи и оковы. Мы, призвав на помощь Бога, поставляем в преграду ему войска НАШИ, кипящие мужеством, попрать, опрокинуть его, и то, что останется неистребленного, согнать с лица земли НАШЕЙ. МЫ полагаем на силу и крепость их твердую надежду, но не можем и не должны скрывать от верных НАШИХ подданных, что собранные им разнодержавные силы велики, и что отважность его требует неусыпного против него бодрствования. Сего ради, при всей твердой надежде на храброе НАШЕ воинство, полагаем МЫ за необходимо нужное собрать внутри государства новые силы, которые, нанося новый ужас врагу, составляли бы вторую ограду в подкрепление первой и в защиту домов, жен и детей каждого и всех.
МЫ уже воззвали к первопрестольному граду НАШЕМУ, Москве, а ныне взываем ко всем НАШИМ верноподданным, ко всем сословиям и состояниям духовным и мирским, приглашая их вместе с НАМИ единодушным и общим восстанием содействовать противу всех вражеских замыслов и покушений. Да найдет он на каждом шагу верных сыновей России, поражающих его всеми средствами и силами, не внимая никаким его лукавствам и обманам. Да встретит он в каждом дворянине Пожарского, в каждом духовном Палицына, в каждом гражданине Минина. Благородное дворянское сословие! ты во все времена было спасителем Отечества; Святейший Синод и духовенство! вы всегда теплыми молитвами призывали благодать на главу России; народ русский! храброе потомство храбрых славян! ты неоднократно сокрушал зубы устремлявшихся на тебя львов и тигров; соединитесь все: со крестом в сердце и с оружием в руках никакие силы человеческие вас не одолеют.
Для первоначального составления предназначаемых сил предоставляется во всех губерниях дворянству сводить поставляемых им для защиты Отечества людей, избирая их из среды самих себя Начальника над оными и давая о числе их знать в Москву, где избран будет главный над всеми предводитель.
АЛЕКСАНДР
В лагере близ Полоцка, 1812 года июля 6-го дня».
Мне не удалось установить, что означает это «в лагере близ Полоцка»: Дрисский лагерь или что-то иное.
Ополчение
В один день с манифестом вышло воззвание «Первопрестольной столице нашей Москве», содержащее призыв к москвичам организовать ополчение. Такого специального обращения удостоилась только Москва... Может быть, Александр с самого начала предлагал заманивать Наполеона именно сюда?
В Полоцке Александр I покинул армию и быстро уехал как раз в Москву. Его с самого начала убеждали уехать и семья, и высшие сановники империи. 12 июля 1812 года император Александр I прибыл в Москву.
Ознакомительная версия.
