По самой сокровенной сути, у белорусов народное хозяйство. Прибавочный продукт не прикарманивают самозваные олигархи, а перераспределяет государство. Крупными госпредприятиями с миллиардными рыночными оборотами управляет наёмный менеджмент. В Беларуси нет крупной буржуазии. Зато частная и акционерная собственность развита. Госкапитализм – стержень экономики, а вектор – социальное рыночное хозяйство. А ведь каких только небылиц и напраслин о характере белорусской экономики не наслышались мы! Якобы в Беларуси попрана свобода предпринимательства. Немцов выдумал несуразицу, будто белорусские госпредприятия – «советские монстры» работают «на склад». А распределение ресурсов – по «карточкам» и прочий вздор.
Самые «глубокомысленные» злопыхатели, признавая, что рост ВВП у соседей почти вдвое опережает российский, говорили: погодите радоваться, сама-то «нерыночная» модель – тупиковая.
Грянул мировой экономический кризис. Стали рушиться рынки Европы и Америки. Вот тут в самом деле и настал «момент истины» для всех постсоветских экономик. Украина одним махом потеряла треть ВВП. В соседней Литве, незадачливой падчерице Запада, экономика не упала навзничь лишь благодаря срочным миллиардным субсидиям из казны ЕС. А белорусам нагадали, что им в одиночку уж точно не выдюжить. Шутка сказать: экспортная зависимость их экономики свыше 60 процентов! Положение создалось и впрямь чрезвычайное.
«Цыплят» выпало считать на Международном экономическом форуме в Минске. И что же? Падение ВВП в России – 10 процентов, а белорусская экономика удержалась на уровне 2008 года. И это после 32 кварталов непрерывного 10-процентного экономического роста!
Беларусь по международной классификации теперь вошла в первую четвёрку стран, которые больше других продвинулись в создании благоприятного правового и делового климата для ведения бизнеса. По этому показателю республика стремительно переместилась со 115-го на 58-е место в мире.
«ИНОСТРАННЫЙ КАПИТАЛ ОХОТНО ПОЙДЁТ…»
При росте ВВП в Беларуси в 2,5 раза его энергоёмкость не возросла, а снизилась кратно. Это и есть инновационная экономика, не мечтательная, а всамделишная. Обновление происходит по всему фронту экономики и в городе, и на селе.
Спрашивают иной раз, почему урожайность зерновых в передовых белорусских хозяйствах в лучшие годы доходит до 100 центнеров? Ответ: потому что всё – от элитных импортных семян до агротехники – новое, наукоёмкое и денег стоит немалых. Однако государство твёрдо держит сторону земледельца, защищает его от рисков, а не поощряет перекупщиков и ростовщиков, как на обедневшей Смоленщине.
Развеян миф о «нерыночности». В доказательство тому иностранные инвестиции в Беларусь резко возросли и достигли уже 16 миллиардов долларов. На инвестиционном форуме в Минске представлено около ста инновационных проектов общей стоимостью в 6 миллиардов долларов.
Доверие иностранных банкиров и инвесторов зародилось не на пустом месте. А всё потому, что в Беларуси происходит неспешная и осмотрительная либерализация. Не двери нараспашку, а шаг за шагом, без утраты госконтроля, метаморфоза всего экономического уклада. Сняты жёсткие ограничения, такие как «золотая акция» в распоряжении государства. Доля иностранного акционера может составить теперь не 25, а все 50 процентов. Всё это вместе и повлекло приток иностранного капитала, технологий, ноу-хау. Цель – выйти на новый, более высокий уровень конкурентоспособности.
«Иностранный капитал охотно пойдёт в страну, где ему придётся находить применение наряду с капиталом туземным. Примером могут служить Соединённые Штаты, – подмечал уже упомянутый дореволюционный русский экономист Аничков. – Иностранный капитал пойдёт в то государство, где развито казённое хозяйство». И, напротив, избегает тех стран, где его плохо защищают законом да вдобавок изнуряют непомерными налогами и поборами.
РОДИЧИ-АНТИПОДЫ
Одна страна – две системы, два суверена. Как Китай и Гонконг. Материковый Китай – госкапитализм, однопартийная система, главенство стратегических интересов Поднебесной над коммерческими выгодами частных компаний и индивидов, будь они хоть миллиардерами. И мы видим, что это двуединство живёт, приносит выгоду Большому Китаю.
Почему бы Пекину, если уж наместника британской короны в Гонконге давно и след простыл, не присоединить Гонконг к КНР на правах, к примеру, провинции Хайнань? В пекинском Политбюро на это не польстятся. Потому что Гонконг, такой как есть, «буржуазный» и космополитичный, выгоднее для экономического преуспеяния и могущества Поднебесной. И потом, пекинские товарищи понимают, что в Гонконге обитают уже другие китайцы, которые сто лет проходили выучку в культурной деловой среде западного мира. Напрасно было бы их стричь под одну гребёнку с выходцами из маоистских сельских коммун. Потребуются десятилетия, чтобы всё срослось.
Ханьский прагматизм – урок нам, великороссам. Потому что хоть, по меркам истории, и не так давно мы с белорусами разошлись в Беловежской Пуще, но тип общества, экономики, ментальность людей уже разнятся. Весь уклад жизни в суверенной Беларуси имеет глубокие различия с российским. И во многом мы уже антиподы, если речь не о славянской душе, а укладе экономики, образе жизни, живой социальной ткани общества.
И в этом нет ничего предосудительного. Они, белорусы, родичи нам, православные, выбрали другую дорогу. По трезвому разумению, нам сегодня торопиться воссоединяться в одно государство не след, но и дальше расходиться по сторонам – грех, опрометчивость.
Каков бы ни был сегодняшний раздор, два народа желают жить в согласии, свободно торговать и продвигать Таможенный союз. И вместе крепко держать щит на Буге, где НАТО подступило уже вплотную. Следует унять неврастению вокруг Союзного государства, зазря «разочаровываться» и попрекать друг друга.
Один народ – две системы, два союзника-суверена. Чем не взвешенная основа согласия? Общее оборонное, экономическое, гуманитарное и культурное пространство – вот что следует беречь как зеницу ока. Мировой экономический кризис сулит всё новые невзгоды для наших экономик.
Между тем публичный раздор Москвы и Минска всё накаляется. Коли нет складу-ладу между «начальством», охлаждение невольно происходит и в низах. Статистика уже подметила, что горячих поборников воссоединения в единое государство поубавилось по обе стороны. Слышны голоса: что проку в таком Союзном государстве?
Белорусы сетуют, хоть и не ставят нам всяко лыко в строку, что российская бюрократия не держит слово, срывает договоры и компромиссные решения, которые касаются выживания предприятий-смежников, взаимного доступа товаров на рынки, таможенных препон… Эти камни преткновения в ущерб обеим сторонам, а выигрывает третья сторона.
Вопреки досужим домыслам Союзное государство – не бумажная, а работающая институция. С 1999 года по 2008-й взаимный товарооборот Беларуси и России вырос в 5 раз и достиг, на максимуме, 34 миллиардов долларов. Сердцевина нашего экономического сотрудничества – отрасли машиностроения и высоких технологий.
ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЯ УОРРЕНА БАФФЕТА
Известный американский финансист Уоррен Баффет утверждает, что страна с постоянным и растущим дефицитом торгового баланса будет колонизована быстрее путём скупки кредиторами её земель, недвижимости и активов за долги, чем путём завоевания. Дескать, за расточительство, жизнь не по средствам придётся расплачиваться следующим поколениям Америки.
Не маячит ли в перспективе такая долговая «ловушка» перед Беларусью? Есть предложение прибегнуть к специальной финансовой технологии Баффета с валютными сертификатами, чтобы этой опасности миновать.
В самом деле, хотя экономика Беларуси лучше справляется с кризисом, чем российская, её ахиллесовой пятой остаётся внушительный дефицит внешнеторгового баланса. До мирового кризиса проруху в казне пробили запредельные цены на импортируемые энергоносители и подорожавшие чёрные и цветные металлы. Нефть белорусы покупают у российских компаний по полной рыночной цене, а газ – по договорной, но тоже высокой. Если бы не качественный сдвиг в энергосбережении, дела у соседей пошли бы совсем худо. Мировой кризис удешевил энергоносители, но теперь у белорусов другая незадача – резкое падение мирового спроса.
Существуют два выхода: первый – резко урезать траты бюджета, социальные статьи и госинвестиции, второй – иностранные займы. Первый для социальной доктрины, исповедуемой президентом Лукашенко, заказан. А второй, долговой, – неисповедим и опасен.
