Кстати, о вузах. Большинство экспертов возмущены придуманной и разработанной Минобрнауки процедурой оценки эффективности вузов и, как результат, процессом слияния довольно известных российских институтов и университетов, проводимых (кто бы в этом сомневался!) в рамках пресловутой оптимизации. Да и студенты, которые там обучаются, совершенно не в восторге от ожидающих их перспектив. Первыми свое мнение высказали те, кто учится в РГТЭУ, выступив против присоединения к Плехановке. Правда, вернуть все на круги своя не получилось. Если механизм запущен, его не остановить, по крайней мере, у нас, в России. Мы не можем сразу признавать и исправлять свои ошибки. Сначала нужно наломать дров, разрушить все, что называется, до основания, и только потом начинать восстанавливать.
Затем настала очередь митинговать студентам Горного университета, объединенного с Институтом стали и сплавов. Кстати, корпуса, принадлежащие РГГУ, что расположены на Ленинском проспекте, были оценены в два млн. "зеленых" и выставлены на торги (вам это ничего не напоминает?). Сейчас этим делом занимает Генпрокуратура.
Но не в духе Минобрнауки останавливаться на достигнутом. На очереди МИРЭА (Технический университет радиотехники, электроники и автоматики), у руля которого недавно встал Станислав Кудж. Поговаривают, что "рейдерский захват" был совершен в лучших традициях лихих 90-х. На заседание ученого совета пришел господин Кудж в окружении сторонников и предъявил "некий документ" от министра Ливанова, согласно которому он будет возглавлять (представлен, назначен на должность или что-то другое - не будем цепляться к формулировке) данный вуз. Все до невозможного просто и обыденно.
Ходят слухи, что следующим за МИРЭА станет печально известный недавним диссератционным скандалом МПГУ, и может начаться "распродажа" корпусов и другой недвижимости. В Интернете уже появились публикации о возможной приватизации 33-х гектаров земли, принадлежащей вузу.
Обстановка в перечисленных учебных заведениях складывается сейчас не самым лучшим образом. Все эти "разборки" руководства с профессорско-преподавательским составом, попытки найти общий язык и прийти к общему знаменателю негативно отражаются, прежде всего на учебном процессе. Так у нас в стране обычно и получается - задумываются реформы, чтобы сделать, как лучше, а получается, как всегда. Традиция
Леонид Алексеев
10 октября 2013 1
Политика Общество
Иммуногенетика и прогресс человечества
Общепризнанным фактом является то, что биомедицинские науки в значительной степени определят прогресс человечества в ХХI веке. Вместе с тем, наиболее обсуждаемыми на различных уровнях (от СМИ до научных форумов) научными направлениями являются информатика, кибернетика, нанотехнологии, физика и ряд других. Развитие этих направлений науки, по мнению как научной, так и широкой общественности, сулит человечеству в обозримом будущем радужные перспективы, включая бессмертие.
К сожалению, следует отметить, что этими достижениями развития биомедицинской науки невозможно будет воспользоваться - во всяком случае, на Земле - без опережающей гибели человека как биологического вида или его деградации. Для этого печального прогноза есть все основания.
Одним из наиболее очевидных является следующее. Всё человечество или абсолютно большая его часть могут погибнуть от эпидемий. Угроза такой ситуации уже имела место в средние века на территории Евразии, когда эпидемии чумы, оспы, холеры и других заболеваний в среднем уносили жизни трети населения Европы. При этом следует отметить, что для ряда крупных, по тем временам, населенных пунктов, естественно, имевших высокую плотность населения, этот процент доходил до 90. В то же время во многих малодоступных регионах, население которых прекращало контакты с внешним миром, отсутствовали случаи заболевания. Примечательно, что и некоторые города Европы смогли избежать эпидемий благодаря тому, что они вовремя полностью прекращали контакты с внешним миром. Таким образом, несмотря на невозможность медикаментозного лечения больных, эпидемии на время прекращались, чтобы через какое-то время вспыхнуть с новой силой, так что за период жизни одного человека население отдельных регионов Европы сокращалось порой до 10% от исходного.
Следует напомнить, что, несмотря на определенное развитие медицинской науки, возврат эпидемий, так же опустошавший европейские страны, имел место и в более поздние времена. Фактически это продолжалось вплоть до открытия антибиотиков, которые положили конец массовой гибели людей от пандемий.
К сожалению, совершенно ясно, что сейчас эра антибиотиков заканчивается. Это связано в первую очередь с формированием лекарственной устойчивости к основным антибиотикам, используемым для лечения особо опасных инфекционных заболеваний. Создание новых антибиотиков, к сожалению, не решает проблемы. Легко представить себе, как быстро в условиях современного уровня человеческих контактов могут развиваться всемирные эпидемии (пандемии) смертельно опасных инфекционных заболеваний. Следует отметить также, что существует целый ряд факторов, повышающих вероятность развития пандемий. Первое - отсутствие вакцин против ряда возбудителей особо опасных заболеваний.
Второе - длительный период отсутствия "естественного" взаимодействия человечества с возбудителем привел к отсутствию в популяциях лиц иммунных к так называемым "возвратным" заболеваниям. Третье - отсутствие эпидемиологической готовности к встрече с "возвратными" - считавшимися окончательно побежденными инфекциями. Четвертое - недостаток современных (молекулярно-генетических) диагностических систем для экспрессного выявления возбудителя возвратных и "новых", особо опасных и социальнозначимых инфекций.
Между тем, современный уровень развития биомедицинской науки и, в частности, молекулярной генетики, открывает новые перспективы противостояния человечества этому, возможно, наиболее опасному вызову ближайшего будущего.
Одновременно с этим только благодаря успехам молекулярной генетики в последние годы стало возможным получить ответ на вопрос, насколько вероятна гибель человечества от вновь приходящих инфекций, включая основной вызов конца ХХ века - СПИД, против которого пока не удалось создать ни вакцин, ни эффективного метода лечения, и имеется ли принципиальная возможность вылечиться от этого заболевания на стадии его полного развития.
Примечательно, что ответ на этот вопрос в значительной степени связан с ответом на другой вопрос: почему в период развития средневековых пандемий, вызванных инфекциями, смертельными для человека, определенный процент населения всё же выживал.
Ответ на эти вопросы стал возможным благодаря открытию в середине ХХ века французским иммуногематологом, лауреатом Нобелевской премии Ж.Доссе генов иммунного ответа (ГИО) человека. Это открытие носило отнюдь не случайный характер, поскольку являлось необходимым этапом для самого появления и развития такого передового направления клинической медицины, как трансплантация органов и тканей, включая костный мозг.
Общее количество вариантов ГИО, уже обнаруженных в человеческой популяции, превышает 9000. Набор ГИО каждого человека (генотип) содержит около 20 таких вариантов, по половине (гаплотипу) из них он наследует от каждого из родителей. Идентичность по ГИО двух случайно взятых неродственных лиц составляет в среднем 1 на 3 млн. человек.
Конкретный генотип ГИО определяет индивидуальную способность человека осуществлять иммунную защиту против агрессивных факторов окружающей среды, в первую очередь против инфекционных агентов. При этом следует отметить, что максимальный набор генов иммунного ответа в генотипе человека формируется при наследовании им от родителей различающихся вариантов ГИО. В том случае, если у родителей имеются общие варианты ГИО, возможна ситуация наследования двух идентичных специфичностей (так называемый гомозиготный вариант). В этом случае уменьшается спектр агентов, на которые может развиваться иммунный ответ. При полной или значительной ГИО-идентичности (что имеет место, например, при родственных браках) такой спектр снижается практически вдвое, что существенно влияет на иммунитет потомства, снижая спектр агентов, на которые он способен развить иммунный ответ.
Естественно, что организм отдельно взятого человека не в состоянии обладать столь высоким уровнем генетического разнообразия, который мог бы обеспечить присутствие в антиген-распознающей бороздке сайтов для любого вновь появившегося болезнетворного агента. Однако такая задача решаема на популяционном уровне, где структура распознающих сайтов отличается крайне выраженным разнообразием, то есть, обеспечение иммунного ответа осуществляется на популяционном уровне.
