его уважать надо. От того, чтобы накатать жалобу на несговорчивого директора, его воровские понятия не удержат. Последствия таких практик нас ждут самые пагубные, причём сразу по нескольким направлениям. Существует такое понятие, как газлайтинг. Это я прямо сейчас из Википедии прочитаю. Газлайтинг – это форма психологического насилия и социального паразитизма, определённые психологические манипуляции, совершаемые с целью выставить жертву дефектной, ненормальной, либо заставить её саму мучиться и сомневаться в адекватности своего восприятия окружающей действительности. Именно газлайтингом занимается нынешняя власть. Как мы сказали в начале, путинский официоз постоянно транслирует противоречивые друг другу установки. Он требует отказаться не только от морали и этики, но и просто от логики, от построения причинно-следственных связей. А теперь представьте, каково ребёнку, который вынужден не только усваивать спущенную сверху ахинею, но и выслушивать всевозможных почётных гостей, в том числе из мест не столь отдалённых, у каждого из которых уже своя отдельная людоедская идеология. Таким персонажам школьникам приходится внимать, а как же иначе? Герой спецоперации всё-таки. А то не внемлешь – так и вообще, и посадят. И после всего идеологического винегрета, после которого и у взрослых-то крыша едет, надо прийти на урок литературы и написать сочинение о том, что человек должен быть добрым и милосердным. Этому, мол, нас учит классика. Такое невозможно уместить в одной голове. Единственный выход для психики – выработать рефлекс поддакивания. Убивать людей плохо – да, согласен. Убивать людей весело и приятно – и с этим тоже. Мы не бомбим мирные города, потому что это плохо. Мы бомбим мирные города, потому что американцы тоже бомбили. Американцы вообще уроды, но мы должны соответствовать их высоким стандартам. Пушкин критиковал власть, потому что хотел лучшего для своей страны. Поэтому ты не смей критиковать власть, маленький изменник родины, согласен? Согласен. У нас в команде есть бывший школьный учитель, он мне однажды рассказал, как можно вогнать в ужас среднестатистического российского школьника, особенно из обычной, государственной школы. Очень просто: спросить его мнение по любому вопросу, и не дать подсказки, как правильно надо ответить. Такая ситуация для учащегося пострашнее контрольной. Он зависает и умоляюще смотрит на педагога: «Пожалуйста, ну хоть намекните, какое у меня должно быть мнение, какая позиция сейчас считается правильной?» Российская школа военного времени побуждает быть или пассивными, безынициативными соглашателями, или же прожжёнными циниками, способными моментально улавливать любые дуновения ветра, который может начать предложение с одной мысли, закончить мыслью противоположной и даже не запутаться, не запнуться. При этом нельзя сбрасывать со счетов, что какой-то процент учащихся может по-настоящему, искренне увлечься речами приглашённого гостя в камуфляже и берцах. В любой школе всегда очень много рутины, постоянно видишь одних и тех же людей. Любое новое лицо в школе по определению привлечёт к себе внимание. А если это лицо ещё способно складно говорить, показать брутальную харизму – оно может кого-то и увлечь за собой. Путинское государство буквально сказало и преступному миру, и радикалам всех мастей: «Идите в школы и завербуйте себе столько ребят, сколько сможете увести». Это огромная проблема, которую власть собирается оставить нам в наследство. Проблема, но не приговор. Нельзя недооценивать способность честных учителей сгладить те деструктивные практики, которые навязывает нам власть, их умение вовремя подмигнуть своим ученикам, тихонько саботировать вредную деятельность, можно сказать, заниматься вредительством наоборот. Взять те же пропагандистские «разговоры о важном». На практике огромное число честных педагогов использует это время, чтобы поговорить, ну, к примеру, об архитектуре древнерусских городов. Главное, тут даже не прикопаешься, вполне себе патриотический разговор о важном, по факту. Хороший учитель должен обязательно чувствовать поддержку со стороны учеников, и главное – их родителей, ведь в нынешней системе он беззащитнее и бесправнее даже, чем ребёнок. Он зажат в тиски между Министерством просвещения и Рособрнадзором, их задача – взвалить на педагога как можно больше работы, как можно меньше ему заплатить и задокументировать каждый его косяк. Испортить жизнь учителю может кто угодно: чиновник, директор, всякий анонимный доносчик, а инструментов самозащиты у него нет в принципе. Только поддержка родителей и школьников. Только она одна даёт ему силы работать дальше, не уволиться, но и новые правила игры также не принимать. Если государство стремится провести отрицательную селекцию, то общество способно, в меру возможности, способствовать селекции положительной. Имейте это в виду, если ваши дети ходят в школу или вы сами школьник. Но если положение совсем аховое, если из школы уже выдавили всех адекватных людей, нет ни одного лица, за которое можно было бы зацепиться взглядом, если школу невозможно поменять – всегда остаётся дом. Дом должен быть убежищем, пространством комфорта и безопасности, а родные – надёжной опорой, источником сил, чтобы летящая со всех сторон пропаганда жестокости и безумия отлетала, как от брони. Путинизм – не навсегда, а в масштабах истории он даже ненадолго. Сейчас каждому человеку с совестью в России очень тяжело, но есть то будущее, ради которого стоит сохранять свой внутренний стержень, помочь его сохранить и другим. Если не изменить своим принципам сейчас, гораздо проще их будет утвердить тогда, когда морок спадёт. Нынешние конформисты, когда придёт время, станут такими же самозабвенными пропагандистами свободы, демократии, миролюбия и прав человека. А чтобы такое время пришло, нужно достаточное количество людей, которые в разгар мракобесия хотя бы внутренне не прогнулись и не сломались, но только закалились, убедились в своей правоте. В России достаточно таких людей, тех, кто каждый день протестует путём своего внутреннего несогласия. В наших силах сделать так, чтобы их становилось не меньше, а больше.
Z-пропаганда в российских школах. Чего ждать школьникам в новом учебном году - ЭХО
July 13, 2024 03:37
Валерия Ильинична - ЭХО
Однажды Мезенцев задал нам задание. Записать видеоинтервью с каким-нибудь русским человеком, которому после смерти мы поставили бы памятник. Задание формулировалось именно так. Я этим же вечером взял у отца мобильник — своего ещё не было — и позвонил Новодворской. — Валерия Ильинична, здравствуйте. Меня зовут Рома, я хочу записать с вами интервью. — А вы можете ещё как-то самоидентифицироваться? Одного имени маловато будет. — Фамилия моя Супер. — Вы сразу скажите, вы просто идиот? Или у вас
