помнил и другого, который получил непонятную мне до сих пор премию "Тэффи". Потом мы поговорили о мёртвых — и поскольку мёртвых среди нас стало много, быстро утомились.
С одной стороны, вынутые из прошлого люди были настоящими, старая любовь тлела под пеплом и когда ты начинал ворошить угли, то на пальцах оставались ожоги. С другой — эти люди были странными, будто придуманными. Верочка родила, а Славины развелись. Я получил отдел, а Валька съездил в Париж.
Извините, если кого обидел.
22 сентября 2006
История про Надежду Мандельштам
Переиздана Надежда Мандельштам.
Я с удивлением понял, что нет никакого комментированного издания её текстов. Нет, тут есть вполне вменяемая вводная статья Дмитрия Быкова — подробная, объясняющая чем хороши воспоминания сварливой старухи, которая постоянно сводит счёты, параноидально ищет во всём следы заговора — чекистского, советского, антисемитского. Её книга настолько несправедлива, что эта несправедливость заметна при простом, но внимательном чтении.
Это лишнее подтверждение мысли Белинкова о том, что для исследования человека пишущего нужен только текст его книг.
И вот Надежда Яковлевна то с гневом обрушивается на желающих ночевать в московских квартирах, то, когда квартира утрачена, с тем же гневом обрушивается на тех, кто отказывает ей в крове. Ну и прочее, и прочее.
Но не в этом дело — сейчас я понял, что комментарий к этим мемуарам принципиально невозможен.
Сам автор пишет: "Люди медленно и упорно фальсифицируют деталь за деталью, частность за частностью, а собранные вместе, они составляют ткань истории. Пройдёт ещё полстолетия, и разобраться в этих авгиевых конюшнях не сможет никто. Иногда фальсификация бывает сознательной, иногда к ней приводит другая точка отсчёта".
Он должен иметь в себе три пласта: комментарии к терминам и понятиям. Например, Надежда Мандельштам постоянно вспоминает "Четвёртую главу". Люди даже моего поколения нетвёрдо знают, в какой книге эта глава была четвёртой. А, между тем, это четвёртая глава "Краткого курса ВКП (б)". "История всеросийской коммунистической партии (большевиков). Краткий курс", был не просто учебником по истории Партии, а энциклопедией мироздания. В четвёртую главу была включена статья Сталина "О диалектическом и историческом материализме" с которой и начался весь этот генетически модифицированный Гегель.
Второй тип комментариев — персональный: к людям, что названы по именам, и что не названы: "Женщина, про которую я рассказываю, жива, и поэтому я не называю её имени. В 37-м году в газетах каждый день появлялись статьи против её мужа, видного сановника. Он ждал ареста и сидел у себя дома, не смея выйти, потому что дом был окружён шпиками… По ночам он сочинял послание в ЦК, и ночью жена заучивала его кусками наизусть. Его расстреляли, а она добрых два десятка лет скиталась по лагерям и тюьмам. Вернувшись, она записала послание мужа и отнесла его туда, куда оно и было адресовано, и там оно кануло, надеюсь, не в вечность". Читателю лдного времени было понятно, о чём речь, читателю следующего — вовсе не понятно, а от современника действительно имело какой-то смысл скрывать фамилию.
Третий тип комментариев — сиховедческий.
И на все эти три типа есть два варианта: один — объяснение бесспорного, второй уточнение того, что напутала Надежда Мандельштам.
Эта книга была бы сравнима по объёму с двухтомником мемуаров — но писать её некому. Не то что бы незачем (в науке не бывает вопроса "зачем"), а нет мощностей производителя. Её, впрочем, пыталась комментировать Лидя Чуковская: "Даже похороны Анны Ахматовой Надежда Яковлевна озирает оком опытной сплетницы" — но из следующего века это напоминает лишь драку в ключе "Кто был лучшим другом Анны Андреевны".
Настоящий комментатор должен быть человеком отстранённым, немного циничным, очень образованным и аккуратным. Я думаю, общий интерес к литературе истончится, пока сыщется такой читатель мемуаров Надежды Мандельштам.
Извините, если кого обидел.
23 сентября 2006
История про сны Березина № 205
Сон про первую любовь, с которой я встречаюсь отчего-то в салоне «ПАЗ»’ика, который едет по разъезженной дороге. Причём мы сидим друг напротив друга, и я в какой-то момент обнаруживаю, что я без трусов.
Фрейдистские толкования этого сна настолько очевидны, что и писать дальше скучно.
Извините, если кого обидел.
24 сентября 2006
История про сны Березина № 206
Приснился Ленин. Ленин там по-прежнему присяжный поверенный, но именно Ленин, а не Ульянов, и внешность у него вполне плакатная. Ленин ведёт дело одного коряка, которого подвергли судебному преследованию, обвинив его в том, что он убил (зарезал) чиновника, приехавшего в стойбище.
Защита выходит у Ленина плохо.
Боюсь, что коряка засудят. Я покидаю это место, и иду в местный музей — там на пыльных стендах какие-то багры. Одни багры — и, кажется, даже багор со «Св. Марии».
Извините, если кого обидел.
24 сентября 2006
История про сны Березина 207
Крым. Мне снится Крым — там я живу на каких-то дачах. Вокруг огромные, до горизонта, поля дачных участков, но все они — будто садовые кооперативы в среднерусской местности.
Причём приехал я в Крым, чтобы работать в архиве там я читаю массу странных документов, не то, чтобы интересных, не то, чтобы очень важных — просто частные растрёпанные жизнеописания.
И вот надо лететь домой.
Однако на таможне меня останавливают — таможенник оказывается тем самым человеком, что поджарил архиву биографию, что сейчас лежит у меня в сумке. Он гневается, но меня спасает то, что в архиве оставлена расписка, а на руках у меня специальное разрешение.
Таможенник сменяет гнев на милость, и мы идём к нему домой есть тушёную капусту. Я вижу, что мы снова оказываемся среди дачных участков. Компанию разбавляет невесть откуда взявшаяся неизвестная девушка, и мы сидим за столом втроём.
Таможенник выдвигает из угла какой-то ларь — в нём лежит капуста. Её совсем немного, и сейчас хозяин будет её тушить.
Все мы трое понимаем, что эти биографии давно умерших людей никому, кроме нас не интересны, и даже я вожусь с ними неизвестно зачем.
Извините, если кого обидел.
25 сентября 2006
История про сны Березина № 208
Сон, в котором удивительно повторялись все события предшествовавшего дня. Приезд в чужой город, зал аэропорта, суматоха с визами, кривые улицы, долгий разговор со спутником — но во сне это был какой-то Пахом, что был специалистом по сайтам — их стоимость и как
