Жорж Сименон - Новые парижские тайны

В США много говорят о свободной прессе. Но эта свобода, как все в мире, относительна. Она зависит не от законов, а от владельца газеты или газетного треста: некоторые владеют пятнадцатью — двадцатью газетами, не считая радио- и телестанций.

Естественно, что у какого-нибудь мелкого «разгребателя грязи»[189], затевающего скандал, мало шансов заставить тех, кто зависит от крупного капитала, выслушать себя.

Все это тревожит меня, и потому я диктую без обычной радости. Когда в Ливане совершается грубое нападение на персонал Красного Креста, пытающийся спасать раненых, в том числе женщин и детей; когда безумец или полубезумец Амин Дада[190] беспрепятственно учиняет массовые убийства противников своего режима; когда западные страны вопреки решениям ООН дерутся между собой за поставки оружия в ЮАР, где к неграм до сих пор относятся как к скоту; когда президент, а вслед за ним премьер-министр Франции ездят, точно нищие, из страны в страну, домогаясь заказов на поставку подводных лодок, танков, атомных энергетических установок, — меня переполняет такое отвращение, что я чуть не силой заставляю себя диктовать в часы, когда обычно этого не делаю, вот как сегодня вечером.

Я вовсе не пессимист. Напротив, я сохранил веру в человека, но в моих глазах все эти высокопоставленные особы, невзирая на все их дипломы, утратили право называться людьми.

Никто не хочет войны. Все — пацифисты. Насилие осуждают, добросовестно борются с ним, но ни одно промышленное государство не отказывается и впредь не откажется поставлять усовершенствованное оружие и сверхскоростные самолеты слаборазвитым странам, чтобы те перевооружали свои армии. Об Африке говорят так, словно речь там идет о межплеменных раздорах. О Ближнем Востоке — словно дело там только в нефти и в том, что Западу и Америке необходимо получать ее по дешевой цене.

Организуются конференции самых богатых стран мира (этот термин употребляется официально!). Иной раз намекают на необходимость собирать для слаборазвитых стран пожертвования, как при окончании церковной службы.

При этом у вас просят не пушку, не танк, не самолет и тем более не ракету.

Получить неограниченный кредит на секретнейшее оружие бедной стране проще, чем безработному выпросить в долг двадцать франков. Обо всем этом нам, разумеется, сообщают в самых целомудренных выражениях. Разве наши страны не являются благодетельницами всего мира, разве не они вытаскивают из нищеты слаборазвитые страны?

Что из того, что г-н Дассо, член французского парламента, авиапромышленник по роду деятельности, с помощью правительства, члены которого служат ему в качестве коммивояжеров, заполонил весь мир своими смертоубийственными механизмами?

Должно быть, у него есть противоатомное убежище, а может быть, и не одно, и все они столь же надежны и комфортабельны, как убежища глав государств.

Вопрос. В «Я диктую» и особенно в интервью последних лет вы сурово и справедливо критикуете капитализм, называя его самой тягостной проблемой нашего времени. Какова, по-вашему, роль писателя, его долг и ответственность, особенно в отношении молодежи?

Ответ. Роль писателя — кричать как можно громче о том, что другие, слабые, сказать не смеют. Но молодежь сейчас сама кричит об этом, так что роль писателя — познавать как можно полнее человека. Я старался познать его и ради этого объехал весь мир, когда еще ни в Африке, ни в Азии, ни в Южной Америке не было бетона.

Я обнаружил, что человек всюду одинаков, не исключая и СССР.

Позже я старался изучать человека в социальном разрезе по вертикали. Я изучал его и по вертикали и по горизонтали.

Я мог это сделать, потому что за свою жизнь имел возможность наблюдать крупных банкиров, международных финансовых воротил и неплохо знаю их. Нельзя забывать о финансовых катастрофах. Сейчас мир на грани грандиозного краха. Все слишком зависят от денег.

Вопрос. Вы упомянули финансовую катастрофу. А что вы думаете о возможности атомной катастрофы?

Ответ. Она висит над нами: в мире слишком много атомного оружия, как, впрочем, и любого другого. Если крупные индустриальные державы прекратят торговлю оружием, это приведет их к краху. Так называемые богатые страны живут продажей оружия. Говоря о терроризме, нельзя забывать, что его порождает доступность оружия. Можно свободно купить автомат или добыть взрывчатку, чтобы устроить чудовищный взрыв. За все это несут ответственность крупные международные кампании, производящие оружие. В оружии — причина войн; вряд ли какое-нибудь государство просто так станет тратить на вооружения чуть ли не весь национальный доход.

Вам ведь известно, что в Америке безработица выше, чем во Франции, Германии или Италии. Взгляните на цифры внешнего долга Америки, который превышает национальный доход. Америка накануне банкротства.

Думаю, что крупные международные корпорации, чтобы предотвратить это банкротство, неизбежно решат развязать войну. Финансовую мощь Америка приобрела, поставляя во время войны 1914 года оружие всем странам Европы, кроме, естественно, Германии; при этом Америка сама не воевала: в войну она вступила в последний год.

На этой войне она обогатилась. Потом настала «великая депрессия», а затем Америка стала готовиться ко второй мировой войне, которая принесла ей еще большие прибыли.

Поскольку после войны Европа была разорена, был придуман «план Маршалла»[192]: Европе дали в долг. Все это ускользает от внимания широких масс, которым неизвестно то, что происходит за кулисами.

Возможна ли атомная война? Какое-нибудь маленькое ближневосточное государство, вроде Израиля или Пакистана, вполне может развязать завтра атомную катастрофу. Думаю, однако, что войны не будет, потому что прежде произойдет гигантская финансовая катастрофа, вроде краха 1929 года на Уолл-стрите[193]. Она будет всемирной, так как сейчас у всех стран грандиозные долги, а капитал стал международным.

В один прекрасный день произойдет финансовая катастрофа, и хозяевами Земли, если учесть количество населения, станут не высокоразвитые, а слаборазвитые страны. Оружие ведь сейчас есть у всех.

Вспомните войну во Вьетнаме. Американцы, пытаясь выиграть ее, применяли самое современное оружие. Но они проиграли. И кто их разбил? Низкорослые партизаны! Вполне возможно, что через десять лет слаборазвитым и голодающим странам не останется ничего, кроме как начать партизанскую войну.

И наконец, представьте, что вдруг в воздух взлетают все атомные электростанции. Что тогда будет? Ведь сейчас в любой стране достаточно отключить электричество, и она будет полностью парализована. Те, кого называют у нас экстремистами, вполне могут это сделать. Мои слова не надо понимать так, будто я поддерживаю их; просто я опасаюсь, как бы такое не случилось. И потом, прошу не забывать, что я не политик, я только делаю выводы из того, как развиваются события.

— Прежде всего, — начинает беседу Жорж Сименон, — я хотел бы передать советскому народу, моим читателям самые искренние поздравления с 60-летием создания нового государства на просторах некогда отсталой Российской империи. За короткий срок, практически за жизнь одного среднестатистического человека, страна преобразилась; ее голос уверенно и весомо звучит в мире.

Я много путешествовал, посетил немало стран и всегда искал Человека. Да, да, Человека с большой буквы, не сломленного судьбой и обстоятельствами, человека, который красив духом и может управлять своей жизнью. Я верю, что так называемый «простой человек» (определение, конечно, явно неудачное, но ставшее уже привычным) обретет свободу, а главное — уважение к себе. Все мы нуждаемся в уважении к себе и другим. И такого человека, обретшего свободу и уважение, я встречал у вас во время двух моих поездок по Советскому Союзу. Первый раз, в 1932 году, я провел месяц в Одессе, затем совершил поездку по побережью — Ялта, Новороссийск и мой любимый Батуми, красочный, жизнерадостный перекресток веков и цивилизаций.

Вместе с семьей я вновь побывал в Советском Союзе. Контраст был потрясающим — настолько заметна была динамика развития, совершенствования. Чувствовался и ощущался в каждом отдельном факте стремительный рывок страны, желание откинуть прошлое, отсталость, выйти на передовые рубежи в экономике, науке, технике. Меня поразило, как быстро я нашел человеческий контакт с советскими людьми. Я не говорю по-русски, но смесь из разных языков помогала как-то объясняться. У меня и сейчас перед глазами полная символики сцена на знаменитой лестнице в Одессе, где малышка подбежала к моему сыну и протянула розы. Что может быть прекраснее и прочнее на земле естественных душевных движений, дружбы и взаимного внимания!