Казус истории, но если бы победили немцы, от помпезного здания Рейхстага точно ничего бы не осталось. Как и от всего старого Берлина. Гитлер планировал его разрушить, построив на его месте новый город — «столицу Германского мира» — «Welthauptstadt Germania». Проект придворного архитектора Шпеера был уже готов: макет как раз в Рейхстаге и демонстрировался.
Помимо вышеупомянутой архитектурной, в Рейхстаге проходили и другие интересные выставки — «Вечный жид», «Большевизм без маски»[365]. Но только германские депутаты их не видели, поскольку после 1933 года заседания там не проводились. Депутатов приютило здание расположенной по соседству оперы (немцы не без юмора прозвали их самым высокооплачиваемым хором в мире). Да и собирались депутаты однопартийного (все — НСДАП) парламента после 1933 года всего 19 раз. А начиная с 1942-го — вообще не собирались.
В самом здании Рейхстага после поджога и пожара окна заложили кирпичом, большинство помещений не использовалось никак. Был цех по производству электроламп, было отделение больницы. Даже если бы там действительно заседал (а по военному времени — засел) парламент, то какой, казалось, было смысл штурмовать Госдуму, если рядом — Кремль? Ну, это переводя на наши реалии.
Знамя Победы. Одно из многих
Последним оплотом Гитлера был, конечно, никакой не заброшенный Рейхстаг, а комплекс зданий имперской канцелярии и непосредственно Бункер — куда сходились полуоборванные нити управления войсками.
Однако не случайно финальной точкой Войны считался именно знаменитый штурм Рейхстага — именно он считался и в сталинском СССР, да и повсюду — символом гитлеровской Германии. Может, в формировании этого мифа: Рейхстаг — цитадель гитлеризма, хрустальное яйцо, в котором спрятана на конце иголки жизнь Кащея, — сказалось наследство 1933 года, вся эта история с приходом Гитлера к власти, загадочным поджогом и последующим разгоном компартии. А может, просто нужно было четко указать, куда мы идем — всю войну. Мишенью был Берлин, ее «яблочком» — Рейхстаг. Такая вот «целеуказательная» идеология мифология.
1945. Для этого сюжета ранее было обещано продолжение… Оно же — окончание
Сами немцы могли думать об этом доме, что угодно, но наши предки знали твердо: взовьется красное знамя над Рейхстагом значит, все, победа наша, войне конец.
Дрались немцы отчаянно. Готовились к долгой, многодневной осаде. В парке Тиргартен был прокопан противотанковый ров с водой. Рейхстаг был главным опорным пунктом в обороне Берлина, который позволял контролировать весь центр города. Для фрицев это тоже был, пусть недействующий, но символ. Надпись «Немецкому народу» на его фронтоне была отлита еще из захваченных во время Первой мировой французских пушек.
Это уже после войны командир 756 стрелкового полка, собственно, бравшего штурмом Рейхстаг, Герой Советского Союза Ф. М. Зинченко переживал.
«В 300 метрах южнее Бранденбургских ворот — имперская канцелярия. Там, в бункере, еще досчитывал свои последние минуты главный фашистский преступник — Гитлер. Всего лишь 800 метров от нас. Но тогда, 30 апреля, мы этого не знали. А жаль. Могли бы попробовать и туда постучаться. Сил для этого у нас имелось вполне достаточно»[366].
Воспоминания Зинченко необычайно точны в деталях и легко опровергают большинство мифов, которыми окружен знаменитый штурм.
Почему то считается, что два героя, которые несли Знамя Победы, были специально отобраны по национальному признаку. Русский Егоров — символ народа. Грузин Кантария — символ Вождя[367].
Кто отбирал, на каком уровне, когда? Зинченко описывает, как было на самом деле. Он дал задание офицеру разведки полка капитану Кондрашову взять двух лучших разведчиков и прибыть с ними на командный пункт. Тот привел всех, весь взвод: прибыли Белоусов, Егоров, Малюженко, Иванов, Кантария, Коноваленко, Заливчий, оба Криневича, Мягченко, Олейник, Чернишков, Пальчиков, Парчевский, Могилко, сразу три Савича и даже 14-летний сын полка Гоша Артеменков. Думаю, перечислить тут каждую фамилию — справедливо, все — герои, каждый мог попасть в учебники. Все — лучшие из лучших. Капитан-разведчик не знал, кого выбрать.
Реакция командира полка была предсказуема. Что, непонятно был отдан приказ? Двоих, мать твою! Выполняйте! Кондрашов скрепя сердце назвал две фамилии наугад: «Егоров и Кантария! К командиру полка!» Как часто бывает, история вершилась не за зубцами в высоких кабинетах, и даже не в штабе — а простым капитаном.
Флаг, который предстояло нести Михаилу Егорову и Мелитону Кантария, был не простым — это было Знамя Военного совета армии. Водрузить его на купол Рейхстага — такое задание дал военсовет. Официальным Знаменем Победы оно станет 2 мая, когда его сфотографирует корреспондент «Правды», самолетом снимок доставят в Москву, а 3-го знаменитое фото будет напечатано в газете.
Штурм Рейхстага начался в полдень 30 апреля. Бой был страшный. Пять часов наши батальоны преодолевали 250 метров до здания. В какой-то момент в огонь пришлось посылать последний резерв — взводы саперов, разведчиков, связистов.
В 15 часов немцы неожиданно перешли в контратаку. Зинченко вспоминал: «Они развернулись двумя ровными цепями человек по 500 в каждой при поддержке танков и самоходок. Шли во весь рост, непрерывно стреляя из автоматов. Шли с исступленностью фанатиков, не обращая внимания на наш огонь. Шли на неминуемую и абсолютно бессмысленную гибель… Позже мы узнали, что это были эсэсовцы из личной охраны Гитлера, его последний резерв».
Все наши бойцы смотрели фильм «Чапаев», видели, как валятся цепи «каппелевцев» под пулеметным огнем. Если бы СС по-прежнему ходил в черной форме, сходство было бы разительным.
Наверное, 22 июня 1941 года эта психическая атака на красноармейцев могла бы подействовать.
Однако прошедших все круги ада, доживших до мая 1945-го советских пехотинцев она совершенно не напрягла. Самоубийцы? Что ж, дураки, воля ваша…
В ночь на 1 мая флаг был закреплен на крыше Рейхстага. Донесли его Егоров и Кантария, с ними была еще целая группа бойцов.
Егоров и Кантария
Солдаты, водрузившие Знамя Победы над Рейхстагом, Герои Советского Союза
30 апреля 1945 года разведчикам 756-го стрелкового полка сержанту Егорову, младшему сержанту Кантарии, лейтенанту Бересту было вручено Красное знамя Военного совета 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта и приказано водрузить его над Рейхстагом. По знаменосцам вели шквальный огонь. У Кантарии оказалась простреленной пилотка, у Егорова — брюки. Одна из пуль расщепила древко знамени.
Но они выполнили задание, и именно этот стяг стал Знаменем Победы. Указ Президента:
1. Знаменем Победы является штурмовой флаг 150-й ордена Кутузова II степени Идрицкой стрелковой дивизии, водруженный 1 мая 1945 года на здании Рейхстага в городе Берлине.
2. Знамя Победы являете я официальным символом победы советского народа и его Вооруженных Сил над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941–1941 годов, государственной реликвией России.
3. Знамя Победы находится на вечном хранении в условиях, обеспечивающих его сохранность и доступность для обозрения… Президент Российской Федерации В. Путин. 7 мая 2007 года.
Михаилу Егорову (1923–1975) и Мелитону Кантарии (1920–1993) звание Героев Советского Союза дали через год после окончания войны, 8 мая 1946 года. Два года Егоров с Кантарией по заданию командования колесили по стране и рассказывали о своем подвиге. Кантария, когда его в тысячный раз спрашивали про водружение флага, отвечал: «Лифт подали, мы сели и подняли знамя на крышу». А после была жизнь… Которую, вопреки нелепым слухам, оба прожили достойно. Лейтенант Берест тоже остался во всех документах и энциклопедиях, но в легенду не попал. История — место тесное
Сам бой на этом не закончился Почти два дня развевалось знамя над зданием, в котором по-прежнему рвались гранаты и стучали автоматные очереди.
К тому времени над Рейхстагом уже было много красных флагов. Здание, в сущности, не такое большое — метров сто длиной, три этажа, включая цокольный, по фронтону, купол. Очевидцы-артиллеристы вспоминали, что по мере продвижения пехоты фасад постепенно окрашивался в красный цвет. Из каждого окна очередного захваченного «депутатского кабинета» — обязательно появлялось что-то красное — флаг, флажок, кусок материи.
То, что знамя над Рейхстагом было не одно, то, что их было много, ломает стереотип: стоит мрачное фашистское здание, и над ним развевается алый стяг. Впрочем, зря думаете, что во времена СССР, где, и правда, любили все зарегламентировать, это скрывали, Равно как скрывали имя третьего героя — лейтенанта Береста. А вот и нет.
