Рамазан Абдулатипов - Власть и совесть. Политики, люди и народы в лабиринтах смутного времени

© Абдулатипов Р. Г., 1994

© Оформление «Славянский диалог»

Страницы, что легли сейчас перед тобой, читатель, могут показаться мало похожими на книгу в привычном понимании этого слова. Ибо это и не мемуары, прокладывающие путь от мудрого сердца автора к мудрому сердцу читателя, и не научный труд, казалось бы, более свойственный мне – доктору философских наук, профессору, и не сборник выступлений политического деятеля, облеченного высокими полномочиями народного депутата России и Председателя Совета Национальностей Верховного Совета Российской Федерации, а теперь депутата Совета Федерации.

Эти страницы не писались в тиши уютного домашнего кабинета (да в моей московской квартире нет и места для него). Они рождались иначе: в самолете, стремительно приближающемся к одной из «горячих точек”, которых сегодня так много; в машине, с трудом пробирающейся по крутым дорогам моего родного Дагестана; в те короткие минуты свободного времени, когда удавалось отвлечься от напряженных парламентских и политических будней.

Эти страницы возникали после острых разговоров с избирателями, они проступали из стенограмм моих выступлений и бесед с журналистами, докладных записок и научных исследований, писем и телеграмм. Словом, из всего того, что составляет мою жизнь. В основном они были написаны задолго до сентября – октября 1993 года.

Все откладывал публикацию данной работы. Не был убежден, что мои мысли кому-то будут интересны. Но события последнего времени убедили меня в том, что это не просто мысли и рассуждения отдельного человека. Это своего рода исторический опыт (негативный или позитивный, не берусь навязывать кому-то оценки), опыт, без учета которого мы придем к новым ошибкам и трагедиям.

Из переживаний и размышлений родилась эта книга. Полагаю, у политических деятелей (а волею судьбы мне пришлось стать одним из них) нет сегодня времени для «жанровой” литературы. С целью поиска истины, друзей, единомышленников писались эти строки. И продиктованы они болью моего сердца, тревогой за все то, что произошло и происходит с нами и с нашей Россией, с моим Дагестаном. Это и ясно, ибо общество наше стало вновь «переходным”. То мы героически переходили от капитализма к социализму. Это был миф? Теперь не менее героически начали переходить от социализма к капитализму. Тоже миф?

Социальное мифотворчество – любимое занятие российской интеллигенции. Это дает ей полную иллюзию своей причастности к политике, позволяет имитировать активную реформаторскую деятельность. В такой же степени и политики, особенно в последнее время, все чаще впадают в интеллигентские рассуждения о смысле жизни и государственности, что возвышает их в собственных глазах, как бы «гуманизирует» их не всегда оправданные решения. Если своих утопистов недостает, Россия охотно заимствует их из других стран, превращая любого утописта в великого реформатора, а то и великомученика. Тут все освящено духом преклонения и фанатизма.

Казалось бы, пора научиться проявлять здравый смысл. Но не успевали отторгнуть одного вождя вместе с его теорией, которая только вчера еще была нашим общенациональным мировоззрением, как мы тут же навязывали себе какой-нибудь новый «изм». И он тут же становился делом жизни каждого, «делом миллионов». Так, только вчера перестройка вместе с демократическим социализмом «овладевала массами», а уже сегодня реставраторы капитализма под видом реформаторов, даже особо не вникая в суть происходящих процессов, навязывают нам новый путь, доказывая, что он – наиболее свойствен нашему российскому менталитету. Менталитет. Слово-то какое! Но скажешь иначе – уже не реформатор. В каком еще обществе в конце XX века была возможна даже сама идея программы «500 дней» – программы перехода от развитого социализма к недоразвитому капитализму? В какое еще «шоковое состояние» надо нас загнать, чтобы мы поняли губительность многого из того, что сегодня творится с нами? Но «не мешайте, – отмахнемся самозабвенно. – Мы заняты самоанализом и самобичеванием. Поднатужимся в борьбе, и 500 дней хватит для строительства буржуазного рая».

А в это время жизнь уходит, как и шансы ее очеловечить. Зато в руках – реформаторский билет в никуда под названием ваучер. И вместо недавнего революционного: «Привет, товарищ!» – так и слышится «новоменталитетное»: «Привет, ваучер!»

История свидетельствует, что переходные этапы развития общества характеризуются тяготами и испытаниями. С историей не спорят. Но речь все же о том, что мера уничтожения и разрушения не совпадает с мерой созидания и зарождения нового качества жизни. Коренные интересы населения России, их состояние говорят о величайшей вине политиков, которые сознательно или от незнания допустили глубочайший кризис и развал всего общества. Тут основателям Старого Вавилона, как говорится, еще расти и расти до нас.

Социально-экономический и духовный кризис столкнул ветви власти, что называется, поставил страну на уши, на грань гражданской войны. Разочаровались даже те, кто героически боролся за демократию и свободу. Взорванное общество взбудоражило науку, политические институты. Люди превращены в безропотные объекты политиканов.

Элита и лидеры чаще всего становятся жертвами собственных заблуждений. Кто вчера хвалил, тот ныне свергает с тем же героизмом и верой в свои убеждения. Первые признаки рыночной экономики и демократии остаются под развалинами великой страны. «Шоковая терапия» достигла таких масштабов, что не только над производственной, социально-экономической сферами, но и над целым поколением населения нависла опасность такого рода, что его уже никогда невозможно будет вывести из шокового состояния. Даже такой сильнодействующий наркотик, как крупная денежная эмиссия, не «взбодрил» производство. Денежное обращение выходит из-под государственного контроля. Да и роль государства в регулировании социально-экономических процессов фактически уничтожена.

Известный поэт сказал бы сегодня: жалко правительство, которое есть, но трижды, которое будет. Социальные и даже духовно-нравственные ресурсы общества фактически исчерпаны. И как не согласиться с сентенцией, высказанной в «Независимой газете» 4 февраля 1994 года: «В самом ее (власти – авт.) «алгоритме» от августа 1991 года заложен диктат политики над экономикой. Уверен, у нас главным образом происходит не рыночная, а идеологическая реформация страны… Главное, «судьбоносное» значение имеют для радикальных реформаторов цели идеологические, доктринерские, конфронтационные». Работаем, чтобы спасти благополучие хотя бы десяти процентов радикально настроенных граждан-бойцов. Национальные, семейные и многие другие идеалы рушатся. Мафиозные синдикаты стали контролировать ситуацию в целых регионах. Они же стали определять и содержание национального сознания многих. Если срочно не скорректировать реформы, то спасти Россию как самобытную державу, сообщество десятков уникальных народов будет невозможно. Слава Богу, что наконец эта мысль прозвучала в Послании Президента.

Но подобные рассуждения расцениваются сейчас еще как антиреформаторские, консервативные. Но те, кто еще не потерял веру, все-таки подвергают осмыслению происходящее. И хотя дело это неблагодарное, но другого выхода нет. Списывать все на историческое прошлое нечестно и бесполезно. Неужели ради спасения узкого круга «элиты» мы готовы и дальше вести общество к краху? Средства массовой информации откровенно оболванивают общество, закрепляют за небольшой группой людей право называться демократами и реформаторами. И стоит кому-то из этой группки, скажем, Гайдару или Чубайсу, откуда-то куда-то уйти, как тут же телевидение и радио вкупе с «московскими комсомольцами» становятся профессиональными плакальщицами и устраивают истерический общенациональный плач.

Ярким сигналом того факта, что характер проводимых реформ и ценностной ориентации общества носит опасность взрывов, конфликтов и крупных катаклизмов, выступают события 21 сентября – 3–4 октября 1993 года. Как же мы дошли до этого в собственном Отечестве? И об этом мои записки, часть которых вошла в эту книгу.

Чужого горя не бывает. Так издревле говорят в России. Мне хотелось бы добавить: чужой вины не бывает. За то, что произошло в период с 21 сентября по 4 октября 1993 года, ответственны мы все. О мере ответственности можно говорить лишь в правовом смысле, но в духовно-нравственном измерении вина лежит на всех политиках. Нужно покаяние, а не оправдания.