Одну и ту же рыбу нельзя подавать к обеду два раза, — так говорит старая французская пословица. Неужели этого не понимают господа западные «советологи», для которых говорила «рыба» Амальрик?
О мафии, кажется, рассказано все, что известно. И что неизвестно — тоже. Реальность и фантазия, правда и небылицы — все смешалось в один многокрасочный коктейль под перьями мастеров детектива и перед камерами шустрых кинематографистов. Мы в общем–то привыкли к тому, что перед глазами, как правило, проходят зловещие фигуры «мафиози», тех, которые стреляют, душат, подкладывают взрывчатку и безжалостно режут людей, как телят на бойне. Реже мы сталкиваемся с теми, кто, сидя в мягких креслах, отдают приказы — об убийствах, взрывах и поджогах. Конечно, для динамичности сюжета крадущийся в ночи убийца или мирно спящая в пикантном неглиже обреченная дева интереснее, нежели «деловой разговор» двух синьоров, один из которых является «капо дей тутти капи» мафии, то есть ее верховным главнокомандующим… Существует ли он? Да, существует. На Сицилии его, кстати, называют «теста дель серпенте», то бишь «голова змеи». «А кто сейчас эта голова?» — спросили у нашего коллеги — сицилийского журналиста во время одного из многолюдных приемов в столичном городе Палермо несколько лет тому назад. Коллега, как это ни странно, даже не улыбнулся. Он наклонился к уху и прошептал: «Говорят, что он…» «Он» в этот момент произносил тост за мир и дружбу между людьми. Седые волосы, невинные, как у младенца, голубые глаза, прекрасно сшитый черный костюм, безукоризненный английский язык, привезенный из Кембриджа, на котором звучал спич, чтобы было понятно всем.
«Ты шутишь?» — «Не очень, — ответил коллега. — Во всяком случае, правда это или нет, мы узнаем лет через двадцать… после его кончины».
Мафия не только зарабатывает деньги и убивает того, кто стоит на ее преступной дороге. Она верой и правдой служит буржуазному обществу, его самым архиреакционным кругам… В роли «мафиози» выступают и те, кто в поте лица своего рыскают по всем углам в поисках отребья — буковских, амальриков и прочей уголовной шпаны, из которых можно было бы на скорую руку слепить «борцов» за права человека в нашей стране, создать «группы содействия по проверке выполнения Хельсинкских соглашений» в Советском Союзе и других социалистических странах, «бескорыстных искателей истины», «поборников гуманизма» и так далее…
Немало этих «мафиози», специализирующихся на антикоммунизме и антисоветизме, выступает под видом западных корреспондентов, сотрудников иностранных посольств, торговых представительств и иных ведомств, а также временных гостей нашей страны — туристов из заморских государств.
Нет, мы совсем не склонны считать всех этих охотников за «падшими душами» профессионалами из американского ЦРУ, английской Интеллидженс сервис, западногерманской Бундеснахрихтендинст и прочих учреждений, которые получают в тайных службах своих стран основную зарплату. Но у нас нет ни малейшего сомнения в том, что они действуют не по собственной инициативе, а являются или агентами «профессионалов» или доверительными связными агентов и т. д. и т. п.
Наиболее активно «шуруют» в поисках «диссидентов» или кандидатов в них «мафиози» из Соединенных Штатов Америки: и те, которые находятся в длительных служебных командировках, и те, которые приезжают временно, с одноразовыми заданиями. Методы, которыми они пользуются, не отличаются большим разнообразием — подкуп, шантаж. Цель одна — создать видимость «постоянного протеста» в Советском Союзе, объединить, елико возможно, одиночных подонков в «группу оппозиции», присоединить их к «инакомыслящим» типа Орлова, Г'ригоренко и К 0, действующим по принципу «нет денег — нет швейцарцев». Утверждают, что древнюю эту пословицу придумали французы, которые были шокированы корыстолюбием наемных швейцарских солдат. Не знаем, может быть, оно и так, хотя не хотелось бы обижать швейцарцев — они были хоть и наемными, но все же солдатами. Буковский, Амальрик, Орлов, Григоренко и иже с ними — просто мерзавцы, зашибающие «деньгу» именно в этом своем качестве.
А вот еще один француз — великий француз Гюстав Флобер — сказал однажды великолепную фразу: «То, что деньги делают для нас, никогда не компенсирует того, что мы делаем для того, чтобы их заработать». Впрочем, пардон, «мафиози» — вербовщики не всегда достают сразу же чековую книжку. Иногда они пытаются вербовать себе наемников из отщепенцев на «идеологической» основе. Так случилось, например, с уже представленным нами читателям А. А. Петровым—Агатовым. Вот его рассказ о «романе» с одной американской миссис.
«Вышел я на свободу 23 июля 1975 года. У ворот Лефортовской тюрьмы меня встретила Галина Салова, подруга сбежавшей впоследствии в Израиль Людмилы Алексеевой, на квартиру которой меня она и привела. Алексеева долгое время находилась в тени, на манер «серого кардинала», вернее, «кардиналыни», так как осуществляла тайную связь с некоторыми иностранными корреспондентами и дипломатами, аккредитованными в Москве, принимала «заказы» на клеветническую информацию для западных изданий, искала возможности пересылки на Запад злопыхательских рукописей неудачников, карьеристов и так далее. А «оттуда» она время от времени получала эмигрантские антисоветские издания, порнографические открытки, жевательную резинку и разные штучки с яркими этикетками. Поступали «оттуда» также доллары и другая валюта.
Так вот, Алексеева, очень деловая и чем–то озабоченная в тот день, сразу же, без «увертюры», спросила меня в упор:
— Будете уезжать или останетесь в России?
— Останусь.
— Напрасно. Сядете снова. Тем более, что мы вас широко разрекламировали на Западе. Между прочим, вам приготовлено место на радиостанции «Свобода».
Алексеева протянула мне «Бюллетень радиостанции «Свобода» с грифом: «Для служебного пользования». В бюллетене была моя статья и подробная биографическая справка.
— Хотите взять на память? — продолжала она. — Возьмите. Григоренко просил дать вам один экземпляр. Он, кстати, более подробно расскажет о предложении работать на «Свободе». Я очень спешу. У меня свидание с одной особой. Надо передать кое–какие материалы. Сертификаты дать?
— Но мне хотелось бы знать, от кого исходит предложение работать на радиостанции «Свобода»? — озадаченно спросил я.
— Не спешите, друг мой! Всему свое время. Петр Григорьевич вам все расскажет, а потом мы сведем вас с преинтересной особой.
Алексеева пожала мне руку и ушла.
Прошло немало времени, и не одна встреча потребовалась с Григоренко и Алексеевой, несмотря на наше многолетнее знакомство, прежде чем они познакомили меня с вице–консулом американского посольства Эйлин Натансон. Однажды Григоренко начал такой разговор:
— У вас, наверное, плохо с деньгами, Александр Александрович? А ведь вы владелец банковского счета за рубежом. Сколько хоть на нем, знаете?
— Конечно, нет.
— Почитайте, что пишет редакция журнала «Грани», где в нескольких номерах печатались и повесть ваша, и статьи, и стихи.
Григоренко протянул мне 82‑й номер «Граней».
— Смотрите, вот обращение к писателям.
Я посмотрел. Там было написано: «авторские гонорары… будут храниться в издательстве до того времени, пока автор найдет возможным их получить».
— У меня такой возможности нет.
— Полноте, милейший Александр Александрович… Возьмите–ка вот эту бумагу (он протянул мне тоненький папиросный листик) и напишите всего несколько слов…
Григоренко встал со стула, прошелся по комнате и стал диктовать:
— «Дорогие друзья! Я нуждаюсь в деньгах. Перешлите мне часть моего гонорара известным вам путем». Все! Разумеется, никому об этом ни звука. Обычными каналами, как вы понимаете, такие деньги не прядут… — Петр Григорьевич снова прошелся по комнате. — И деньги вам надо зарабатывать, милейший Александр Александрович. Пишите, пишите и пишите. Конечно, то, что нужно Западу. То, что будут печатать.
— А что будут печатать?
— И это спрашиваете вы?! Человек, у которого чекисты отняли всю жизнь, который столько лет провел в тюрьмах. Пишите о том, как вас мучили, как глумились над вами.
— Никто меня не мучил. Я сам во всем виноват…
— Ах, опять то же самое, опять сплошная достоевщина. Да кому это нужно! Посмотрите на Солженицына. Вот это настоящий деловой человек!
Григоренко помолчал. Потом спросил вдруг совершенно неожиданно:
— На «Свободе» будете работать?
— Мне уже предлагала это Алексеева… Но я, признаться, принял сие за шутку.
— Какие шутки! Это официальное предложение.
Не от меня, разумеется, а от руководства радиостанции. Но через меня. Вы же знаете, что там Галич, мой друг! И вообще, мы связаны… Скажу откровенно: в России вам жизни все равно не будет. Амальрик туда уезжает, Алексеева собирается, а Наташа Горбаневская уже там. Ну как? Согласны?
