— Это все очень ответственно, справлюсь ли я?!
— Опять за свое! — сердится начальник первого отдела. — Я знаю, посевная и уборочная давно тобой на практике освоены по шефской работе.
— О чем речь! — вспыхиваю я. — Раз ЦК и товарищ Григорьев мне доверяют такое задание, я буду стараться всеми силами выполнить его.
— Ладно, договорились, — говорит Григорьев. — Иди, Великанов, готовь приказ и документы для Софьи Александровны. Ведь ей надо пропуск еще получить в Управлении милиции. Там запретная зона — граница. А ты, Элза, сделай рейд проверки своих инкассаторов. Это один из вопросов денежного обращения, которым могут интересоваться в Совнаркоме.
Утром я отправилась в Управление милиции за пропуском в районы командировки. Майор милиции усадил меня за стол рядом с собой.
— Итак, вы отбываете в самую глубинку. Как думаете добираться? Не боитесь?
— Нисколько. В Энске — отделение Госбанка, товарищи помогут.
— Это, конечно, так, но все же я посчитал своей обязанностью, товарищ Ковалева, обеспечить вам помощь со стороны нашей милиции на время командировки.
И он подал мне предписание органам милиции содействовать мне в работе и передвижении. Я взволнованно поблагодарила его.
— Моя роль тут незначительная. Я только внес предложение, когда вы с Великановым оформляли ваши документы. А Григорьев позвонил генералу… Тот охотно подписал. Теперь внимательно слушайте. В районах, куда вы едете, были случаи появления фашистских самолетов и парашютистов. Переодетые милиционерами или в военной форме, эти диверсанты и шпионы старались проникнуть в самые важные учреждения республики. Надо быть очень осторожной. Доверяться никому нельзя. И еще совет: возьмите демисезонное пальто — в Любинске, в горах, холодные ночи.
Мы сердечно пожали друг другу руки и расстались.
На станцию Энск поезд пришел с опозданием: пропускали военные эшелоны. Стояла глухая ночь. Исчезнув вдали, мой поезд будто унес с собой весь свет. Пассажиры быстро разошлись с перрона, растворившись во тьме. Я осталась одна со своим небольшим чемоданчиком и роем мыслей в голове. В конце перрона виднелся огонек. Я пошла к нему. Это был обычный барак, вдоль стен стояли лавки. За стеклянной перегородкой сидела кассирша. Я поняла, что это «вокзал». Села на лавку, задумалась — как поступить? Идти ночью, не зная дороги? Не следует. Решила ждать до утра на этой лавке.
— Скорей, граждане, документы давайте! Без них ни одного билета не получите, — громко обратилась кассирша к очереди. — Алма-атинский поезд сейчас подойдет — опоздаете!
Люди быстро подавали документы, справки. Молодая кассирша внимательно их рассматривала, придвинув к себе керосиновую лампу. Что-то спрашивала, выбивала билеты, получала деньги… Я смотрела и удивлялась, как она проворно работает.
Почти все уже получили билеты, когда подошел алма-атинский поезд. В этот последний момент внезапно появился щеголеватый офицер с медалями и подал документы и деньги.
— Скорее, пожалуйста! Поезд сейчас отправится. До Алма-Аты, возвращаюсь из отпуска в свою часть.
Девушка выбила билет, который тот схватил и протянул руку за документами. Но кассирша, не выпуская из рук листок, подняла его на свет, внимательно разглядывая. И вдруг!..
«Военный», стараясь отобрать документ, бросил ей в окошко большую пачку денег. Рванул листок, разрывая его, потом в одно мгновение большими прыжками устремился к двери, около которой я сидела.
— Шпион! Ловите шпиона! — кричала кассирша.
Изо всех сил я ударила чемоданчиком в грудь поравнявшегося со мной «военного». От внезапности он отшатнулся, но успел проскочить в дверь и понесся догонять поезд. Однако двое мужчин стали его преследовать. Убегая, шпион выстрелил несколько раз. Но его настигли, выбили пистолет, быстро скрутили. В освещенных окнах уходящего поезда маячили испуганно-напряженные лица пассажиров… Рядом со мной стояла кассирша.
— Вовремя вы его стукнули! Только вот чемоданчик-то ваш повредился!
Я взглянула: и действительно, одна стенка сильно перекосилась. Подняла чемоданчик, к моей радости, он все же не развалился.
— А ведь, гад, стрелял еще! Хорошо, не ранил никого из наших!
— Это кого же ваших? — спросила я взволнованно.
— Да наших, из милиции! Уже два раза они мне жизнь спасали. Грабители, бандиты на получку польстились. А в другом случае вот такой же негодяй, как этот, пистолет на меня наставил — думал, никого нет! А наши быстро пистолет из рук выбили. А вы что ждете?
— Я ревизор Госбанка из Алма-Аты. Поезд опоздал. Ночью не знаю, как найти здешнее отделение. Решила подождать на вокзале до утра.
Предъявила командировочные документы, пропуск в погранзону, паспорт. Она подозвала меня к лампе. Внимательно осмотрела документы.
— Все правильно. Но только не знаю, что с вами делать? Мне надо в милицию идти. Протокол подписать. Документ этого гада, хоть порванный, сдать. А знаете, как он попался? По документу липовому я поняла, кто он. Идемте. Еще и выручку на хранение в милицию надо сдать. Хоть небольшая, но деньги.
— А вас, девушка, как зовут?
— Надя Душкина, эвакуированная. Живу в общежитии. Пригласить ночевать к нам не могу: сплю на узенькой койке вместе с другой кассиршей… А те, кто приехал позже, стелют себе на полу. Обещают скоро закончить строительство деревянного дома. Вот тогда заживем!
Линейный пункт милиции был почти рядом с вокзалом. Небольшая комната была разгорожена на две части. За барьером около двух телефонов сидел молодой сотрудник с красными от бессонных ночей глазами. В открытой кобуре торчал пистолет. Во второй половине комнаты на длинной лавке сидело несколько задержанных. Один громко храпел. Рядом сидел заросший щетиной грязный субъект, клянчил отпустить. Поодаль восседала спекулянтка с двумя мешками. Терла платком глаза, которые «не хотели» плакать. За дощатой стенкой-перегородкой комнаты заплакал ребенок. Надя пододвинула мне стул и села рядом на табуретку.
— Самого будешь ждать? — спросил ее милиционер.
— Да.
Прошло с полчаса. Усталой походкой вошел майор. Дежурный быстро вскочил и вытянулся. Тот махнул ему рукой, вошел за барьер и уселся рядом на табуретку.
— Наконец укротили негодяя! — обращаясь к Наде, сказал майор. — Ну и матерый экземпляр — пришлось наручники надеть.
— А вы-то, — повернулся он ко мне, — чуть под пулю не угодили. Мы его заметили еще на перроне — подозрительным показался. Тихо подошли, встали за дверью… Наблюдали. Хотели схватить его с двух сторон, когда Надежда закричала. А вы тут его чемоданчиком треснули… Да, не таким «оружием» его бить надо!
— Она его задержала! — вступилась за меня Надя. Оба милиционера хмыкнули.
— Позвольте вам заметить, товарищ майор, — заявила я решительно, — ваш оперативный план был построен не совсем точно. Вы не предвидели случайностей.
— Как это? Откуда вы знаете? — изумились они оба.
— От вас же, с ваших же слов, товарищ майор! Ведь вы очутились с преступником вплотную?
— Безусловно. Планировали его схватить. Теперь хмыкнула я.
— Да он ведь в руке держал пистолет. Он мгновенно уложил бы одного из вас, терять ему нечего было. А так ему пришлось отстреливаться на ходу, не целясь.
Начальник с интересом глядел на меня.
— Ну что ж, могло и так случиться, — сказал он просто.
Майор занялся оформлением протокола.
Надя подала порванный листок.
— Молодец, дочка! Умница! Глаз зоркий у каждого теперь должен быть!
Потом Душкина достала запломбированный инкассаторский, очень тощий, мешок с деньгами. Они опять составляли уже другого рода акт; один принял — расписался в приеме, другая сдала — расписалась в сдаче.
Майор спрятал деньги в сейф.
— Вот вы знаете мою должность, звание, — обратился ко мне майор. — Могу представиться — Василий Ефремович Ефремов. Вижу, вы наш человек. Но все-таки хотелось бы знать, кто вы конкретно и с чем ко мне пожаловали? Видел, сошли с алма-атинского.
— Софья Александровна Ковалева. Ревизор Госбанка. Документы проверила — все правильно, — бойко доложила Надя.
Я достала предписание из республиканской милиции, вручила его майору Ефремову.
— Так вам надо в Госбанк? Но это далековато, в темноте идти. Тротуаров у нас нет. Пойдемте лучше в комнату ко мне, к моей старухе — чайком напоит. Хоть в тесноте, да не в обиде! А утречком — в Госбанк. Будете ревизовать. А ночью никто вас туда и не впустит.
— Собственно, ревизовать отделение я не собираюсь. Мне надо в Матвеевку ехать, а здешнего управляющего хочу просить помочь мне туда добраться.
— Зачем огород городить! Мы и без управляющего обойдемся. Согласна поехать на грузовой машине, которые вывозят из глубинки зерно?
