конце сентября 1990 г. Хусейн пригрозил уничтожить систему поставок нефти Саудовской Аравии, цены на фьючерсном рынке подскочили до $40 за баррель, что более чем вдвое превышало докризисный уровень. Высокие цены на нефть усилили рецессию в экономике США. По мере роста цен на сырую нефть дорожал и бензин, весь этот процесс сопровождался критическими выступлениями и расследованиями. В этот раз, однако, в отличие от 1973 и 1979 гг. Соединенные Штаты не стали нормировать потребление и ужесточать контроль для сдерживания рыночных процессов, а потому там не было ни очередей за бензином, ни значительных перекосов в снабжении.
Глобальная система быстро справилась и с ростом цен, и с потребностью увеличить добычу нефти. К декабрю 1990 г. потеря нефтедобычи была полностью компенсирована за счет роста поступлений из других источников. Только одна Саудовская Аравия вернула в эксплуатацию законсервированные скважины с дебитом 3 млн баррелей нефти в день и, таким образом, покрыла потери на три четверти. Заметно увеличили поставки Венесуэла и Объединенные Арабские Эмираты. Впрочем, и другие страны, у которых была возможность нарастить добычу на 25 000–50 000 баррелей в день, не преминули сделать это.
Одновременно, по мере того как США и другие страны входили в экономическую рецессию, начал снижаться спрос на нефть. Международное энергетическое агентство, хотя формально и не запустило свою программу энергетической безопасности, взяло на себя неофициальное руководство координацией.
С точки зрения перспектив оставался неясным один большой вопрос. Пойдут ли США в случае дальнейших нарушений поставок на использование своего стратегического нефтяного резерва, созданного в середине 1970-х гг. и составляющего примерно 600 млн баррелей нефти? На протяжении пары месяцев велись оживленные дебаты относительно «первоначального назначения» резерва. Должен ли резерв использоваться только в случае «физического дефицита», или его следует также «распечатывать» в целях сдерживания роста цен, способного существенно повредить экономике? Некоторые подчеркивали, что физический дефицит, существующий при цене $20 за баррель, вполне может исчезнуть в результате подъема цены до $40, однако двукратный рост цены будет тяжелым ударом по экономике. К ноябрю 1990 г. решение было найдено. В случае конфликта должен применяться принцип «быстрого реагирования», провозглашенный администрацией Рейгана, а стратегический нефтяной резерв может также использоваться для выброса нефти на рынок с целью пред-отвращения резкого роста цен в результате панического наращивания запасов, которое наблюдалось в 1973 и 1979 гг.
В целом к концу осени баланс предложения и спроса улучшился и цены начали снижаться. Однако в преддверии зимы фундаментальный вопрос по-прежнему оставался нерешенным: что произойдет в случае реального военного конфликта?
Каким бы иррациональным это ни казалось, но перспектива военного конфликта становилась все более отчетливой. Несмотря на всевозможные ухищрения и маневры западной дипломатии, Ирак не собирался уходить из Кувейта. Со стороны могло показаться, что Саддам Хусейн страшно рискует, но он, видимо, так не считал. Он тянул время, полагая, что оно работает на него. Ирак быстро и жестоко пытался поглотить Кувейт и выселить его жителей. В то же время Хусейн был уверен, что ему удастся ослабить и расшатать коалицию, выступившую против него. Ему было 19 во время Суэцкого кризиса 1956 г., и он хорошо помнил, как Насер расколол западный альянс. Он, без сомнения, найдет возможность сделать то же самое с нынешней, более широкой и неуклюжей коалицией стран. Возможно, удастся разыграть «израильскую карту» и заставить арабские страны выйти из коалиции. А может быть, удастся завязать дружеские отношения с какой-нибудь из западных стран и заронить разногласия в их отношения. Еще есть возможность отвлечь Советский Союз. Со временем он отыщет и лазейки в санкциях, а может быть, они и сами по себе сойдут на нет. Памятуя о Вьетнаме и о быстром уходе американцев из Ливана после гибели нескольких сотен морских пехотинцев в 1983 г., Хусейн сильно сомневался в решимости США.
Администрация Буша тоже чувствовала момент и понимала, что время работает против коалиции 33 государств. Как долго объединенный фронт будет сохранять единство? Как долго будут соблюдаться санкции? Сколько времени понадобится Саддаму Хусейну, чтобы сравнять Кувейт с землей и ассимилировать его? Советский Союз находился в совершенной новой ситуации, и его собственная политическая система испытывала огромное давление. У советских военных, однако, были очень давние и близкие связи с Ираком. Не случится ли так, что СССР выйдет из коалиции и поддержит Ирак? И как далеко готово пойти американское общество в отношении обязательств, которые возникли после 2 августа?
Как ни печально, но администрация Буша пришла к тем же выводам, что и Саддам Хусейн: чем дольше будет продолжаться кризис, тем больше шансов на «победу» Хусейна. В конце октября и в первые дни ноября правительство США решило, что коалиция должна быть готовой сделать больше, чем просто обеспечить защиту Саудовской Аравии. Она должна применить силу. 8 ноября Буш объявил о значительном увеличении американского военного присутствия в районе Персидского залива с тем, чтобы «обеспечить коалиции возможность военного решения». Это означало удвоение численности американского военного контингента в регионе.
Багдад по-прежнему не предпринимал никаких действий, с его стороны раздавались лишь пропагандистские заявления. Во время ирано-иракской войны Саддам Хусейн пожертвовал полумиллионом жизней своих граждан, что в пересчете применительно к США (с учетом их населения) составило бы 7,5 млн. Это был результат промахов Хусейна, но он не испытывал ни капли сожаления. На огромном монументе, воздвигнутом Саддамом в честь «победы» в ирано-иракской войне, гигантские руки с двумя мечами были слепками с его собственных рук. Если сам Саддам был готов идти на дальнейшие жертвы, то США, по его мнению, вряд ли могли принять даже небольшие потери. Он смотрел на Соединенные Штаты сверху вниз подобно Гитлеру перед Второй мировой войной, считая их народ мягкотелым, слабохарактерным и не имеющим стойкости. Он явно продемонстрировал свои представления на встрече с американским послом в Ираке в конце июля за восемь дней до вторжения, когда он презрительно заявил о том, что Америка – «это страна, которая не готова потерять 10 000 человек в одном сражении». Теперь для пояснения того, что имелось в виду, он угрожал применением химического оружия. При этом Саддам не придавал значения ясным сигналам, которые поступали из столиц стран – участниц коалиции, и продолжал недооценивать решимость Джорджа Буша. Ошибался ли он на этот раз?
Время шло, и, как не раз случалось в XX столетии, часы начали тикать очень отчетливо. Совет безопасности ООН принял 29 ноября Резолюцию 678, которая давала Ираку «паузу доброй воли» до 15 января 1991 г. с тем, чтобы он выполнил Резолюцию 600 и вывел войска из Кувейта, угрожая применить «все необходимые меры» в противном случае. Багдад наводнили публичные деятели, от сошедших со сцены премьер-министров и будущих претендентов на пост президента от
