не ровня остальным даже в такой мелочи, как сдача экзаменов! Это была официально признанная игра в поддавки: комсомольский актив делал вид, будто старательно учится, а преподаватели делали вид, будто верят этому. И не было бы в этом особой проблемы, если бы не один пустячок — высшее образование подобным образом получали будущие руководители. Этот административный разврат вызывал отвращение и презрение к системе, насаждавшей его.
Вернёмся, впрочем, к Вишатицкому. Ростислав входил в состав делегации от Львовского обкома ЛКСМУ, отправившейся на конкурс молодёжной песни в г. Хмельницкий. Делегация была большой, по словам свидетеля, «более 12 человек», в неё входили ансамбль «Арника» и двое солистов. В составе делегации был и Ивасюк, включенный, как мы помним, в жюри конкурса. Показания Вишатицкого касаются событий в Хмельницком, т. е. того, что происходило за считанные дни до исчезновения Ивасюка (конкурс проходил 20–22 апреля, а Владимир пропал без вести, как мы помним, во второй половине дня 24-го). Из Львова делегация отправилась автобусом 18 апреля, видимо, именно в тот день Стефания Юник и видела Владимира Ивасюка в последний раз (поскольку 19 числа его уже в городе не было). Допрашиваемый сообщил следователю с кем именно из членов делегации в те дни общался Ивасюк — Скорик, Бабич и он сам, Вишатицкий. Для чего-то уточнил: «Со Скориком разговоры велись чисто [об] их творческих планах, упоминали Львов.»
Владимир Ивасюк.
А вот дальше Вишатицкий говорит то, что превращает его показания в очень ценное свидетельство. А именно: «На конкурсном просмотре был секретарь ЦК ЛКСМУ Плохий, с ним был инструктор Лисенко и зав. отделом пропаганды ЦК ЛКСМ Черноус В. Г. Я думаю, что на протяжении просмотра Ивасюк мог с ними вести разговор [о том], что его волновало. Мне неизвестно, выяснял ли Ивасюк у кого-нибудь о прохождении его кандидатуры на конкурс им. Островского, может быть и выяснял.»
После общения с ответственными работниками ЦК ЛКСМ Украины Ивасюк неожиданно отклонил предложение Вишатицкого возвратиться во Львов автобусом вместе со всеми, т. е. тем же путём, каким делегация ехала в Хмельницкий. Как он обосновал отказ? Да очень просто, Вишатицкий передал слова Ивасюка так: «Он сказал, что очень много потратил времени и потому спешит. Из этого разговора я узнал, что его ждёт работа и потому он спешит.»
Прямо скажем, ответ Владимирав Ивасюка звучал грубовато, подтекст его выглядел дао некоторой степени уничижительным, дескать, я не такой бездельник, как вы, меня ждёт работа!
Допрашиваемый пояснил следователю, что был знаком с композитором совсем недолго, около 3 месяцев, поэтому судить об изменении его поведения не может. А потом рассказал о… как бы это помягче выразиться… неловком моменте, имевшем место между ними — т. е. Ивасюком и Вишатицким — перед самой поездкой. Слово Ростиславу Степановичу:» (…) перед поездкой в г. Хмельницкий я вручил Ивасюку почётную грамоту ЦК ВЛКСМ по [случаю] 60-летия комсомола. Когда мы приехали в Хмельницкий, Ивасюк увидел у Бабича значок на груди, который вручается вместе с грамотой. Такого значка я Ивасюку не вручал, потому что у меня его не было. Из-за этого Ивасюк меня в Хмельницком спросил, почему я отнимаю такой значок и сказал мне, что ему Бабич хвастался [значком], а он его не имеет. Из этого разговора я заключил, что Ивасюк очень хочет получить этот значок и потому я сказал, что по возвращении я ему достану такой значок.»
С одной стороны, история эта выглядит совершенно смехотворно, взрослые мужчины устроили разборку из-за какой-то дряни, железки на лацкане, которую адекватные люди вообще стыдились одевать… Сколько скабрезных анекдотов ходило в те годы про значки с профилем Ильича-Лукича (первый, приходящий на ум из этой серии — про старичка-крокодила, проглотившего комсомолку)!
Значок к Почётной грамоте ЦК ВЛКСМ по случаю 60-летия организации. Именно такой значок Владимир Ивасюк должен был получить из рук Вишатицого после вручения грамоты, но… не получил. А почему? А потому, что по словам Вишатицкого «значка у меня не было». Ай, врёт чертяка комсомольская, хотел значок заныкать!
Но с другой стороны, дело ведь не столько в значке, сколько в том неуважении и невнимании, что проявил Вишатицкий в отношении Ивасюка. Понятно, что грамота ЦК ВЛКСМ шла единым комплектом со значком, их нельзя было разделять, поскольку наличие значка на груди свидетельствовало о вручении соответствующей грамоты. Если Вишатицкий вручил Ивасюку одну только грамоту, стало быть, значок он куда-то заныкал… Сам носить стал или подарил кому-то? Непорядок. И непонятно, кстати, как на самом деле разговор между ними сложился, Ивасюк-то ведь не мог подтвердить Гнативу правдивость слов Вишатицкого! Нельзя исключить того, что имело место какое-то обострение и нелицеприятные выпады.
В общем, история получилась некрасивая. И неизвестно ещё, какое бы она получила развитие, поскольку Вишатицкий повёл себя очень недостойно и даже мошеннически, в принципе, его можно было подтянуть под очень неприятную разборку, напиши Ивасюк жалобу в ЦК ЛКСМУ. Дескать, ответственный работник Обкома повёл себя жульнически, грамоту вручил, а насчёт значка ни полслова, ни гу-гу… Но Ивасюк пропал без вести и Вишатицкий отделался испугом.
Впрочем, наплевать на эти комсомольские цацки, в допросе Вишатицого нам интересно другое. А именно — во время конкурса Владимир Ивасюк получил прекрасную возможность пообщаться накоротке с высокопоставленными комсомольскими функционерами республиканского уровня. Надо понимать, что секретарь республиканского ЦК комсомола и начальник отдела ЦК — это уже серьёзный уровень, это не юные комсомольцы, а партработники из числа номенклатуры высокого уровня. Понятно, что Ивасюк был знаком с каждым из них и ранее, но теперь представилась возможность спокойно поговорить обо всём, ибо конкурс долгий, в зале надо отсидеть от начала до конца и времени на общение много. И вот тогда-то Ивасюк узнал, что на на главный комсомольский конкурс республики он не проходит. Ну, то есть вообще… Львовский Обком ЛКСМ на конкурс им. Островского его выдвигать вообще не стал! Хотя это выдвижение было Ивасюку обещано! Вы можете представить такой обман?!
Статья в газете «Комсомольское знамя» от 24 апреля 1979 г: «От комиссии ЦК ЛКСМУ по республиканской комсомольской премии имении Н. Островского 1979 года в области искусства, архитектуры и исполнительской деятельности». В этой статье по мнению автора находится ключ к пониманию логики поведения Владимира Ивасюка в последние дни его жизни.
То, что Владимир Ивасюк узнал об этом от присутствовавших на конкурсе комсомольских чинуш, сомнений нет никаких. В уголовное дело подшита статья из газеты «Комсомольское знамя» от 24 апреля 1979 г, т. е. номера, вышедшего в печати в тот самый день, когда композитор вышел из дома и не вернулся. Статья называется формально и косноязычно: «От комиссии ЦК
