экспертизы (посмертной) в отношении Ивасюка В. М. (лист 5)
Акт судебно-психиатрической экспертизы (посмертной) в отношении Ивасюка В. М. (лист 6). В тексте экспертизы свидетель Фуртак М. П. ошибочно поименован как «Бурбак М. П.»
Акт судебно-психиатрической экспертизы (посмертной) в отношении Ивасюка В. М. (лист 7)
Акт судебно-психиатрической экспертизы (посмертной) в отношении Ивасюка В. М. (лист 8)
Приложение 8. Сводка Львовской гидрометеорологической обсерватории о состоянии погоды в г. Львове и пригородах в период с 26 апреля по 18 мая 1979 г.
Сводка Львовской гидрометеорологической обсерватории о состоянии погоды в г. Львове и пригородах в период с 26 апреля по 18 мая 1979 г.
Приложение 9. Протокол допроса 28 ноября 1979 г судмедэксперта Зеленгурова В. М
Протокол допроса 28 ноября 1979 г судмедэксперта Зеленгурова В. М. (лист 1).
Протокол допроса 28 ноября 1979 г судмедэксперта Зеленгурова В. М. (лист 1, страница 2).
Протокол допроса 28 ноября 1979 г судмедэксперта Зеленгурова В. М. (лист 2).
Протокол допроса 28 ноября 1979 г судмедэксперта Зеленгурова В. М. (лист 3).
Протокол допроса 28 ноября 1979 г судмедэксперта Зеленгурова В. М. (лист 4).
Тут самое время уточнить, что сотрудники самого тихого ведомства Советского Союза свои документы вообще не «светили» перед обывателями, существовали жёсткие ограничения на то, кому и при каких обстоятельствах сотрудник КГБ может раскрыть свою принадлежность к Комитету. 99 % советских людей не имели даже приблизительного понятия о том, как выглядят удостоверения сотрудников КГБ, сколько символов должно быть в их номерах и какие специальные отметки там проставляются. Для оперативного прикрытия сотрудники Комитета очень часто использовали документы МВД — они оформлялись особым порядком на подлинных бланках, с использованием подлинных печатей и всей необходимой атрибуцией. Сотрудники отделов кадров МВД знали, что определенные №№ удостоверений закреплены за Комитетом, но информацией об их персональной принадлежности, разумеется, не владели, поскольку документы прикрытия всегда оформлялись внутри Комитета.
В этом месте автору невольно приходит на ум любопытный пассаж преподавательницы марксизма-ленинизма в родном Военмехе, раздраженно заявившей на одном из семинаров студенту из Харькова: «В Ленинграде не говорят «чё?» и не употребляют глагол «был»!
Внимательный читатель murders.ru в этом месте сразу же вспомнит историю убийства семьи Бейлиных, которой посвящен очерк «История из 1990-х: дело Валерия Кулакова». Аналогия напрашивается полная с той только разницей, что Алексеев и его «Хунта» — так называлась банда — никого в 1970-х гг не убивали.
Имеется в виду книга «Смерть, идущая по следу…", размещенная на сайте автора «Загадочные преступления прошлого». В бумаге эта книга трижды издавалась под названием «Перевал Дятлова», также она была переведена на немецкий язык и издана в ФРГ.
Автор отсылает к собственному расследованию гибели тургруппы Дятлова, которому посвящена книга «Смерть, идущая по следу…»
В деле встречаются два написания фамилии девушки: Прымачок и Приймачок.
Возможно, этот момент нуждается в некотором пояснении. Сотрудничество с крамольным композитором обязательно бы отразилось на авторе стихов — таковы были реалии советского времени, строго регламентировавшего творческий процесс. То, что маститый московский поэт не отказывался от сотрудничества с молодым украинским композитором, является лучшим аргументом в пользу того, что творчество Ивасюка не рассматривалось в Москве как подрывное или идеологически чуждое.
