127
Описываемая Ароном Яковлевичем встреча с известным специалистом по Зимней войне, уже в конце брежневских времен ставшим в результате проработки расклейщиком афиш, – эпизод симптоматичный.
Вот с этого момента я могу опираться уже и на свои воспоминания – через несколько лет после этого обсуждения я, уже начавший общаться с медиевистами, слышал от них точно те же слова.
Кроме статьи самого А.Я. Гуревича («Народная культура раннего средневековья в зеркале “покаянных книг”») в этом же выпуске была опубликована восторженная рецензия А.П. Каждана на «Категории средневековой культуры». Для меня же это издание имеет особую цену – это был первый из выпусков «Средних веков», купленный мной на мою первую стипендию. Считаю, что мне сильно повезло с дебютом.
Арон Яковлевич написал свой раздел. Но в редколлегии, кроме него, за этот том отвечали ученики Неусыхина – Л.Т. Мильская, Ю.Л. Бессмертный, а также давний оппонент Гуревича – А.Р. Корсунский, и ситуация была весьма щекотливой. К тому же после критики Данилова и Чистозвонова проект надолго был отложен. А когда уже в 1980-х годах к нему вернулись, то Ю.Л. Бессмертный нашел компромиссный вариант, опубликовав оба текста. Тем самым читателю было предложено выбирать самому. Помню шок, который вызвал этот том у вузовских преподавателей. Но – на дворе уже была иная эпоха.
Баткин Л.М. Указ. соч. С. 11.
Что, собственно, и произошло затем, на рубеже 80—90-х годов ХХ века, и что блестяще подтвердили Л.М. Баткин, Ю.Л. Бессмертный и А.Я. Гуревич.
Дорого бы я дал за то, чтобы знать, кого следует разуметь за этим, казалось бы, столь внятным термином: анонимные Пятое управление КГБ и идеологический отдел ЦК или же вполне конкретных людей – директора института, заведующего сектором, заведующего кафедрой? Это была сложная конфигурация с любопытными правилами игры: первые прислушивались к мнению вторых, но далеко не во всем; вторые зачастую действовали по своей инициативе, но всегда прикрывались фигурами первых, точнее – безличной формулой «есть мнение».
Надо отметить самоотверженность Елены Новик, издательского редактора «Категорий средневековой культуры», которой удалось чудесным образом вывести рукопись из-под неминуемого удара. Впрочем, стоит ли удивляться? Елена Сергеевна – прекрасный специалист по шаманским обрядам, она вполне могла отвести глаза начальству, применив на практике свои знания фольклориста.
Копосов Н. (при участи Бессмертной О.). Юрий Львович Бессмертный и «новая историческая наука» в России // Homo historicus. К 80-летию со дня рождения Ю.Л. Бессмертного. Кн. 1. М., 2003. С. 132.
Сегодня трудно поверить, что публика с равным энтузиазмом внимала выступлениям Л.Н. Гумилева и Ю.М. Лотмана.
А.Я. Гуревич публиковал там рефераты книг Дюби, Ле Гоффа, Ле Руа Ладюри под псевдонимом Аросов.
И опять – опыт «альтернативной истории» или «контрфактуального моделирования». Но в данном случае речь идет не о моих гипотезах, а о вполне конкретной статье известного медиевиста Алена Герро (1990), в которой он, критикуя современную ему французскую историографию, дает свой (весьма идеализированный) взгляд на марксистскую медиевистику в СССР и других социалистических странах. Ссылаясь на Б. Поршнева, С. Сказкина, А. Гуревича, Ю. Бессмертного в СССР; В. Кулы, А. Вычански, Г. Самсоновича, Б. Геремека в Польше и на ряд историков ГДР, Герро заключил, что «интеллектуальная атмосфера медиевистов в Восточной Европе совсем не такова, какой многие себе представляют» (русский перевод см.: Герро А. Фьеф, феодальность, феодализм. Социальный заказ и историческое мышление // Одиссей. Человек в истории. 2006: Феодализм перед судом историков. М., 2006. С. 97).
Я уже писал, что сейчас это число удвоилось. А после смерти великого медиевиста в нынешнем 2014 году следует ожидать вал новых публикаций
Признаюсь, что, встав на путь защиты «историка с репутацией консерватора», я сам, очевидно, стал большим консерватором, чем обычно. На самом деле Центр Жоржа Помпиду мне, в общем-то, нравится, особенно после того, как его заново покрасили. Особенно приятно было подниматься на галлерею и с нее смотреть на Париж, на крыши квартала Маре, выполненные архитектором Мансаром.
Mousnier R. La vénalité des offices sous Henri IV et Louis XIII. Rouen: Maugard, 1945.
Mousnier R. Les règlements du Conseil du Roi sous Louis XIII. Paris: Société de l’Histoire de France, 1949.
Mousnier R. Les XVIe et XVIIe siècles. La grande mutation intellectuelle de l’humanité. L’avenement de la science et l’expansion de l’Europe. Paris: PUF, 1954; см. также его работу: Progrès scientifique et technique au XVIII siècle. Paris: Plon, 1958.
Оживленная полемика никогда не мешала Мунье сотрудничать со своими оппонентами. Лабрусс и Мунье совместно издали книгу: Labrousse E., Mousnier R. Le XVIIIe siècle. L’époque des Lumières (1715—1815). Paris: PUF, 1953, которая затем была авторами дополнена и переиздана в 1966 году.
Porchnev B.F. Les soulèvements populaires en France de 1623 à 1648 / Éd. par R. Mandrou. Paris: S.E.V.P.E.N., 1963.
Не случайно вскоре после выхода книги Поршнева (основанной главным образом на донесениях местных властей центральному правительству) Мунье опубликовал сборник писем, адресованных канцлеру Сегье: Lettres et mémoires addressés au chancelier Séguier (1633—1649) / Recueillis et publiés par R. Mousnier. Paris: PUF, 1964. Выяснилось, что многие построения Поршнева ущербны именно с источниковедческой точки зрения. Впрочем, задолго до Мунье это было подмечено А.Д. Люблинской.
Bercé Y.-M. Histoire des Croquants. Études des soulevements populaires au XVIIe siècle dans le sud-ouest de la France. Paris; Genève: Droz, 1974; Foisil M. La révolte des nu-pieds et les révoltes normandes de 1639. Paris: PUF, 1970.
Mousnier R. Fureures paysannes. Les paysans dans les révoltes du XVIIe siècle, France, Russie, Chine. Paris: Calman-Lévy, 1968.
L’histoire sociale: Source et méthodes. Colloque de l’École normale supérieure de Saint-Cloud (15—16 mai 1965). Paris: PUF, 1967; Problèmes de stratification sociale. Actes du colloque international (1966) / Éd. рar R. Mousnier. Paris: PUF, 1968. Niveaux de culture et groupes sociaux. Actes du colloque réuni du 7 au 9 mai 1966 à l’Ecole normale supérieure. Paris; La Haye: Mouton, 1967. Ordres et classes: Communications. Colloque d’histoire sociale, Saint-Cloud, 24—25 mai 1967 / Éd. рar D. Roche & E. Labrousse. Paris; La Haye: Mouton, 1973.
См., например: Clientènteles et fidélités en Europe à l’Époque moderne. Hommage à Roland Mousnier / Рublié sous la dir. de Yves Durand. Paris: PUF, 1981.
Цит. по: Noiriel G. Qu’est-ce que l’histoire contemporaine? Paris: Hachette, 1998. P. 163.
Mousnier R. La plume, la faucille et le marteau: Institutions et société en France du Moyen âge à la Révolution. Paris: PUF, 1970. P. 15—16.
Mousnier R. Recherches sur la stratification sociale à Paris aux XVIIe et XVIIIe siècles. I: L’échantillon de 1634, 1635, 1636. Paris: А. Pedone, 1976.
Среди историков мне приходилось слышать историю о том, что как раз в эти майские дни в Париже оказалась наша знаменитая исследовательница истории Франции Старого порядка А.Д. Люблинская, что она встречалась с Роланом Мунье и даже помогала ему патрулировать библиотеку Сорбонны. Это похоже на агиографическую легенду, но легенду красивую.
Mousnier R. Les institutions de la France sous la monarchie absolue. Paris: PUF, 1974. 2: Les organes de l' État et la société. Paris: A. Pedone, 1980.
Mousnier R. Monarchies et royautés: de la préhistoire à nos jours. Paris: Perrin, 1989.
Mousnier R. Paris capitale au temps de Richelieu et de Mazarin. Paris: PUF, 1978.
«Короля Ендрукса францужского зарезал мужик, тому семой год. А зарезал де тем обычаем: Ездил король на Пушечный двор в корете, а с ним сидел в корете думный человек дюк дю Парнон… А говорят про королевское убойство, что умыслил его убити дюк дю Парнон да королева, потому что король у дюк дю Парнона хотел отнятии чин, чем он пожалован при прежнем короле, при третьем Ендрике. И для де того дюк дю Парнон, умысля, сказал королеве, что бутто король то сведал, что она с приданным своим с маршал Денкром ворует и хочет король маршал Денкра казнить. А ее хочет отослать в Ытальянскую землю. И для де того королева с ним короля убить удумала…» – так по свежим следам излагало расхожую версию убийства Генриха IV первое русское посольство во Франции. См.: 1615 августа 30. – 1616 июня 29. – Статейный список посольства И.Г. Кондырева и М. Неверова в Голландию и Францию / Публ. Т.А. Лаптевой // Русский архив. Вып. 1. 1997. С. 195.
См. на русском языке: Амбелен Р. Драмы и секреты истории. М.: Прогресс-Академия, 1993; Черняк Е.Б. Пять столетий тайной войны. М.: Международные отношения, 1991.
К полезным для нас урокам, преподанным Мунье, а точнее – всем сообществом французских историков, я бы отнес еще и историю с избранием его академиком. В 1977 году Ролан Мунье прошел во Французскую академию по секции географических и исторических наук (кресло № 8). Эта почетная процедура требует от академика немалых расходов по приобретению соответствующих аксессуаров – мантии, шапочки, перевязи. Но на покупку академической шпаги согласно неписаной традиции деньги должны собирать коллеги. Комитет по приобретению шпаги для Мунье возглавил Дени Рише – французский историк левого толка, бывший, пожалуй, самым главным и самым непримиримым его противником. При всей удивительной политизированности французских коллег, в их среде присутствует взаимное уважение и признание объективных заслуг. Качество, до которого нам расти и расти.
