Ознакомительная версия.
Новый батискаф Пикара «Триест» был уже финансирован швейцарцами. На нем в конце сентября 1953 года Огюст Пикар с сыном Жаком опустились на рекордную глубину 3150 м. Теперь с «Триеста» начались глубоководные исследования, киносъемки, одна из которых едва не закончилась трагедией. На глубине 650 м, когда акванавты Жак Пикар с инженером де Сантисом включили киноаппаратуру, загорелась изоляция. От удушливых газов акванавты стали задыхаться. Тотчас сбросив аварийный балласт, они быстро всплыли.
Позже при одной из посадок на крутой склон подводного каньона «Триест» вызвал обвал. Оказалось, что для этого необходима сравнительно небольшая пригрузка (под водой батискаф весит всего десяток кг). Это важное открытие, позволяющее понять, как могут возникать мощные подводные мутьевые потоки или обрушения склонов, способные вызвать цунами. Наиболее успешно проходили исследования с батискафа причудливых обитателей вечного мрака морских пучин.
Теперь Жак Пикар мечтал опуститься на предельную глубину. Для этого с 1959 года стали разрабатывать проект «Нектон» (по названию свободно плавающих морских животных). В этом принимали участие ВМФ США. Выбрали место: котловину «Челленджер» (в часть английского океанографического судна) в Марианской впадине.
Американцы хотели, чтобы пилотировали батискаф их соотечественники. Тогда достижение будет принадлежать США Жак Пикар категорически возражал. Он доказал свою точку зрения: его право участвовать во всех погружениях предусматривал контракт с американской стороной.
Утром 23 января 1960 года Жак Пикар и Дон Уолш начали погружение. До 160 м аппарат временами останавливался или даже подскакивал из-за разной плотности и температуры воды или из-за внутренних волн. Затем спуск пошел плавно со скоростью лифта: 1 м в секунду.
Они прошли рекордную глубину, на которой побывали недавно: 7026 м. «Теперь на каждый из иллюминаторов батискафа давило уже более одного миллиона килограммов воды», – писал Жак Пикар. Он опасался посадки на склон. Они так волновались, что почти не вели наблюдений.
В 13 часов 6 минут после почти шестичасового спуска – плавная посадка на грунт. Глубина 10 916 м. Давление в 1150 атмосфер. Гондола выдержала сжатие столба воды весом более 170 000 тонн!
«Однако сенсацией дня было не успешное погружение – в таком исходе мы были уверены, – вспоминал Жак Пикар, – не то, что мы дошли до самого дна, и не то, что это дно оказалось светлым, плоским, ровным, покрытым толстым слоем из миллиардов диатомовых частиц, падающих дождем с поверхности, и даже не так красивая темно-красная креветка, которая прошла перед нашими глазами, и не выполненные нами работы (за течениями, температурой и особенно радиоактивностью). Нет, таким чудом определенно была та рыба, та настоящая рыба самого обычного вида, которая в мгновение ока представила доказательство возможности обитания высокоразвитых организмов на дне самых глубоких океанских впадин».
Действительно, удивительное открытие! Хотя невольно вспоминаешь: на каждого из нас давит примерно 15 тонн атмосферы, а мы этого даже не замечаем. Вот что означает привычная среда обитания, с которой составляешь единое целое.
В связи с рекордным погружением следует обратить внимание на один важный факт: характер глубоководных океанских впадин. Согласно так называемой глобальной тектонике плит, в зонах на окраине Тихого океана под земную кору континентального типа погружаются океанические плиты. И тогда на контакте этих глобальных форм должно происходить чудовищное сдавливание.
А здесь ровная гладкая поверхность и, как показали дальнейшие ис – следования, – зоны растяжения, а не сжатия! Казалось бы, нанесен сокрушительный удар популярной ныне гипотезе. Однако ее по-прежнему пропагандируют в учебниках, популярных и даже научных сочинениях, телепрограммах. Выходит, замечательными фактами, добытыми с огромным трудом исследователями, теоретики способны пренебрегать (или не удосуживаются их узнать, понять и принять к сведению).
Когда об этой планируемой экспедиции через Атлантический океан стало известно из прессы, молодого французского врача Алена Бомбара забросали письмами. Один из энтузиастов предлагал взять его на борт, в том числе и из чисто гастрономических соображений: в случае чрезвычайных обстоятельств он разрешал себя съесть.
Ален Бомбар – автор книги «За бортом по своей воле»Разумеется, такая жертва не была принята. Вообще-то, в лодке находился запас продуктов, но – опечатанный – ведь Бомбар хотел доказать возможность выжить, питаясь тем, что найдется в пустыне океана. Какая уж тут человечина! И, кстати, когда он, изможденный, но безмерно счастливый завершил через 65 дней свой беспримерный рейс через океан на остров Барбадос, то больше всего ему пришлось беспокоиться именно о металлических коробках с продуктами. Радостные туземцы, помогавшие вытащить почти растерзанную прибоем лодку, посчитали консервы подарком судьбы. Но Бомбар прежде всего должен был удостоверить их сохранность официально.
Еще в студенческие годы этот морской врач, отличный пловец и мореход, занялся проблемой выживания в экстремальных условиях. Где предел выносливости человеческого организма? Почему так редко спасаются люди после кораблекрушений? Лишь в некоторых случаях человек, перешагнув все нормы, обусловленные физиологией, всё же оставался в живых…
«Жертвы легендарных кораблекрушений, погибшие преждевременно, – писал Бомбар в своей книге «За бортом по своей воле», – я знаю: вас убило не море, вас убил не голод, вас убила не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха».
Как же бороться с отчаянием, которое убивает вернее и быстрее любых физических лишений?
Обычно спасательные службы вели поиск потерпевших катастрофу в открытом океане не более 10 дней. Считалось, что человек выдержит примерно неделю. В те годы Мировой океан ежегодно отнимал жизни у 200 тыс. человек, причем почти три четверти из них не тонули, а погибали, сходили с ума уже в спасательных шлюпках или на плотах, где оставались даже съестные припасы. А Бомбар утверждал: пищу и питье можно добыть в самом океане, и если человека не покинет мужество, то он сможет ждать помощи на плоту длительное время.
Лучшее доказательство – испытание в реальных условиях, и Бомбар решил провести его на себе самом. Маршрут проложить в тропической Атлантике в стороне от основных путей грузовых и пассажирских кораблей. Пассаты и течения неизбежно отнесут дрейфующую лодку к противоположным берегам океана. Недаром с эпохи великих плаваний Христофора Колумба здесь проходили парусники.
Аэронавтом Дебрутелем для Бомбара была придумана надувная резиновая плоскодонка длиной 4,6 и шириной 1,9 м, по форме вытянутой подковы, соединенной по концам деревянной кормой. Благодаря этому лески не перетирали резину. На резиновом дне – легкие деревянные слеги, брус делил лодку надвое по длине. Впереди мачта с четырехугольным парусом, два выдвижных киля.
Друзей, поддержавших Бомбара, было немало, но скептиков, сомневавшихся в необходимости такого эксперимента, больше. Им в ответ Бомбар назвал лодку «Еретик». Испытать лодку и возможность обходиться без привычной пищи помог французскому врачу английский яхтсмен Г. Пальмер. Эта репетиция задуманного пути через океан прошла в мае 1952 года в Средиземном море. За две недели Бомбар убедился в правильности своих научных разработок и решил продолжить эксперимент. Ведь даже простейшими снастями они ловили рыбу, «рыбьим соком» возмещали пресную воду, понемногу пили морскую. Алена Бомбара не остановил отказ Пальмера участвовать в трансатлантическом рейсе.
19 октября 1952 году «Еретик», выйдя из Лас-Пальмаса на Канарских островах, направился сначала к островам Зеленого Мыса, чтобы не попасть в Саргассово море с его частыми штилями. Первые дни с 3—4-балльным северо-восточным ветром стали серьезным испытанием для надувной лодки. «Господи, как ярится этот пассат!» – восклицал мореплаватель. В течение двух часов ему пришлось лихорадочно вычерпывать воду, «Еретик» был спасен. «Потерпевший кораблекрушение, – записывает после этого в дневнике мореплаватель, – всегда будь упрямее, чем море, и ты победишь!»
Первое время чувство одиночества не возникало, но спустя две недели Бомбар замечает: «Я всего лишь пылинка, затерянная в просторах океана, где теряют смысл все привычные человеку понятия о расстояниях».
Бомбара не отпускала постоянная тревога за сохранность суденышка. Даже легкая потертость покрытия там, где он опирался спиной, сидя за рулем, была нежелательна, пришлось подкладывать подушку. Лодку постоянно сопровождали стайки макрели и летучих рыб, иногда птицы, но опасность представляла любопытствующая меч-рыба: ее полутораметровое «оружие» способно проткнуть резиновую оболочку.
Ознакомительная версия.
