немцы потеряли бы свой гигантский центр снабжения южного фронта, в котором были сосредоточены огромные запасы.
Одновременно с этим Тимошенко хотел отвоевать у немцев также Днепропетровск и город Запорожье в 100 километрах от него, огромная плотина которого представляла собой своего рода «чудо света» 40-х годов.
Реализация этого плана была бы для немецкой группы армий «Юг» ещё более зловещей, чем потеря Харькова, так как через Запорожье вели шоссейные и железные дороги к нижнему течению Днепра, широкому, как море, через который далее на юг, вплоть до Черного моря не было никаких надежных переправ. Вся система подвоза и снабжения для армий южного крыла фронта, которая дислоцировалась восточнее Днепра в бассейне Донца и в Крыму, работала именно за счет этих двух узловых пунктов. Потеря их вызвала бы настоящую катастрофу.
Итак, все помыслы генштабистов обеих сторон весной 1942 года вращались вокруг большой излучины фронта под Изюмом, которая и для Бока и для Тимошенко являлась судьбоносной основой будущих решающих сражений. Вопрос заключался лишь в том, кто первым нанесет удар, кто выиграет гонку со временем — Тимошенко или Бок?
Согласно немецкому плану 18 мая должно было стать днем наступления. Но Тимошенко опередил. 12 мая он начал наступление неожиданно мощными силами против 6-й армии, имевшее целью взять её в «клещи». Северную часть «клешей» составляла 28-я армия со своими шестнадцатью стрелковыми и кавалерийскими дивизиями, тремя танковыми и двумя моторизованными бригадами. Это была превосходящая боевая сила по сравнению с двумя немецкими корпусами, имевшими в своем составе всего шесть дивизий. Ещё более мощные силы находились в южной части «клещей» Тимошенко: здесь находились две советские армии, которые имели в своем составе 26 пехотных и 18 кавалерийских дивизий, а также 14 танковых бригад против войск 8-го егерского корпуса и румынского 6-го корпуса. Полдюжины немецких и румынских дивизий, не имевшие вначале ни единого танка, оказались перед лицом превосходящих сил, располагавших к тому же массой танков. Не имелось никакой возможности остановить удар русских войск на основных направлениях. Немецкие линии были прорваны, хотя в тылу прорвавшегося противника ещё держались многочисленные немецкие опорные пункты, точно так же как это было в зимней битве.
Генерал Паулюс бросил все наличные силы своей 6-й армии против прорвавшихся русских войск. За 20 километров до Харькова ему удалось буквально в последний момент остановить фланговые удары Тимошенко в северной части «клещей», но южный клин, обладавший гигантской силой, он оставить не мог. Назревала катастрофа. Русские войска прорвались далеко на Запад; их кавалерийские соединения 16 мая приблизились к городу Полтаве, к ставке фельдмаршала фон Бока. Положение стало драматичным. Боку предстояло трудное решение. Через два дня должно было начаться немецкое наступление. Но ситуация в корне изменилась из-за начавшегося русского наступления. 6-я армия «забуксовала» и должна была вести ожесточенные оборонительные бои. Поэтому она отпала как атакующая сила на севере. Таким образом, операция по взятию в «клещи» оказалась несостоятельной.
Неужели следовало теперь отказаться от всего плана? Или следовало провести операцию «клещи» только наполовину. Начальник штаба фон Бока, генерал фон Зоденштерн, настойчиво уговаривал колеблющегося фельдмаршала выбрать второй вариант. Он представлялся довольно рискованным по отношению к сильному противнику.
Но в пользу этого смелого плана говорил тот факт, что Тимошенко с каждым километром опасно удлинял свой фланг, углубляясь на запад. Это был шанс фон Бока. И фельдмаршал его, наконец, использовал. Он решился на следующее: чтобы не дать русским возможность прикрыть их длинный фланг, он назначил наступление на день раньше, чем было запланировано. Армейская группа фон Клейста утром 17 мая начала наступление.
Силы фон Клейста составляли восемь пехотных дивизий, две танковые дивизии и одну мотопехотную дивизию. Румынские дивизии прикрывали левый фланг наступления.
3 часа 15 минут. Лейтенант Тойбер во главе своей роты выскакивает из окопа и атакует позиции русских на опушке леса. Над их головами завывают моторы пикировщиков. Они устремляются вниз и сбрасывают бомбы на разведанные опорные пункты, бункеры и огневые позиции русских.
20-мм самоходное зенитное орудие выходит вперед между взводами Тойбера и подменяет своими действиями отсутствующие танки. Снаряды её прямой наводкой бьют по узлам сопротивления советских войск. Наши пехотинцы высоко ценят эти орудия и их бесстрашные расчеты, которые всегда идут в наступление в первых рядах.
Первые тщательно оборудованные позиции русских уничтожаются градом бомб и снарядов. Несмотря на это, советские войска, уцелевшие под нашим артиллерийским огнем, продолжают оказывать сопротивление. Один из штурмовых батальонов сражается до последнего человека. 450 убитых русских свидетельствуют об ожесточенности боя.
Лишь шаг за шагом полк продвигался через густой подлесок, по минным полям и лесным завалам. Лейтенант Тойбер и его рота оказываются перед позициями на территории колхоза «Маяки», где расположены особенно жестко защищаемые позиции русских невдалеке от главной линии обороны. Рота Тойбера теперь не может продвинуться вперед ни на шаг.
«Запросите поддержку артогнем!» — приказывает Тойбер артиллерийскому офицеру связи. Он передает приказ дальше по своей переносной рации: «Огонь по квадрату 14!» Спустя несколько минут, как по волшебству, на этот квадрат обрушивается море огня. Но и русская артиллерия ведет заградительный огонь, прикрывая территорию колхоза.
Тойбер и его солдаты устремляются вперед. Вот они у русской траншеи. Советские бойцы ещё сидят в ней, тесно прижавшись к стенке. Атакующие немецкие солдаты запрыгивают в неё и также прижимаются к стене, спасаясь от разрывов гранат. Они лежат плечом к плечу с русскими. Никто ни с кем не сражается в эти секунды. Каждый вжимается в землю. Каждый — всего лишь человек, который желает спастись от завывающих и убивающих раскаленных кусков железа. Ощущение такое, что вражда между ними мгновенно исчезла перед лицом гигантской первобытной силы, наносящей свои удары как по русским, так и по немцам.
И только лишь через полчаса, когда артиллерийский огонь внезапно затихает, солдаты Тойбера вскакивают и повсюду в траншее слышится: «Руки вверх! Руки вверх!» И русские опускают свои автоматы и винтовки и поднимают руки.
Взводы Тойбера продвигаются дальше и наталкиваются на десять дымящихся русских полевых кухонь, в которых как раз готовятся пшенная каша и чай. Русские ошарашены внезапным появлением немецких солдат. «Давай, Иван, наливай!» — кричат они. Советские повара сначала испуганы, но затем они наливают «германцам» полные
