Забытые бастарды Восточного фронта. Американские летчики в СССР и распад антигитлеровской коалиции - Сергей Николаевич Плохий

но земли и техники у его отца было столько, сколько у целого советского колхоза. И все же Томми завербовался в армию и служил не офицером, а простым сержантом. Юные советские техники были потрясены и тем, что американцы держатся с офицерами на равных, не стоят по стойке смирно, приветствуют запросто и то не всегда, носят такую же форму и едят одну и ту же еду. Армия буржуазной сверхдержавы в отношениях между военнослужащими разных званий оказалась более эгалитарной, чем армия первого государства рабочих и крестьян¹⁹.

Грибов жил в стране, объявившей, что окончательно решила национальный вопрос, хотя до сих пор делила своих граждан на разные национальности и некоторые этнические группы обрекала на переселение и коллективное наказание, как это было с немцами Поволжья. Как же он был удивлен, когда понял, насколько многонациональна армия США. Он не мог поверить в то, что Билл Драм, друг Томми, был немцем по происхождению: “Ведь воюем с немцами! А тут – вот он, немец. И, как оказалось, далеко не единственный”. Советская пропаганда не лгала, похоже, только в одном: когда речь шла об отношении американцев к афроамериканцам. На базе не было постоянно приписанных чернокожих солдат. Спустя десятилетия Грибов вспоминал, как пренебрежительно скривились его американские знакомцы, увидев изображение улыбающегося негритенка на жестянке с зубным порошком: советские художники хотели подчеркнуть эффективность порошка, показав контраст белых зубов мальчишки с его темной кожей²⁰.

Взаимодействие с американцами включало в себя и сотрудничество, и соперничество. Советское командование стремилось показать, что советские солдаты одеты и снабжены так же, как американцы, или по крайней мере не хуже. На смену армейским кирзовым сапогам старого образца, которые носили с тканевыми портянками, пришел новый советский продукт – сапоги из необычайно легкой кирзы. Создатели нового материала даже получили Сталинскую премию за свое изобретение. Впрочем, эти сапоги не шли ни в какое сравнение с американскими ботинками, на которые советские солдаты смотрели с завистью. И все же офицеры-красноармейцы в Полтаве изо всех сил стремились убедить американцев, что сапоги лучше ботинок: удобнее, ноги меньше промокают, брюки не пачкаются… К слову, американские хирурги после встречи с советскими коллегами запросили 400 пар кожаных сапог от поставщиков армии США²¹.

И потому советские офицеры авиации и технический персонал, приписанные к полтавским базам, снабжались лучше, чем где-либо еще. Они получали два комплекта формы – неслыханная щедрость по меркам тех лет – и совершенно новое постельное белье. Они гордились тем, что заправляли кровати так, чтобы соломенный матрас, который выравнивали специальной деревянной рамой, сохранял форму весь день. За аккуратностью и чистотой советских бараков и палаток надзирали офицеры, и ее тщательно соблюдали солдаты, которые поражались беспорядку и захламленности в палатках американцев. “Двухъярусные железные кровати заправлены кое-как, вещи валяются где попало. Всюду обертки и упаковки, иллюстрированные журналы, покит-буки”, – с неодобрением вспоминал Грибов десятки лет спустя²².

А вот американцев, служивших на базах, поразило другое: санитарные условия в столовых. “Оказалось, русские не моют мылом ни посуду, ни утварь, говорят, от этого понос, – писал потрясенный майор Партон. – Вместо этого они используют трехпроцентный раствор соды и пропитанное жиром полотенце”. Американцы забили тревогу уже в апреле 1944 года, когда оказалось, что на кухнях нет никакого охлаждения, а еду хранят в открытых ящиках, не защищенных ни от пыли, ни от мириад мух и прочих насекомых. Советская сторона пыталась улучшить кухни и помещения приема пищи, но это оказалось непросто. В мае Роберт Ньюэлл, офицер медицинской службы США, жаловался на плохую вентиляцию в кухнях, полных дыма от дровяных печей. Другой проблемой были кухонные отбросы и объедки: советский персонал собирал их в огромные деревянные бочки, окутанные зловонием, и сбрасывал в канаву неподалеку от кухни. “Крысы и мыши свободно бегали туда-сюда по всем помещениям столовой”, – писал Ньюэлл в рапорте²³.

Некоторые из американских пилотов отказывались есть, заметив, что работники кухни, посетив туалет, потом не моют руки. Капитан Ньюэлл, которому кровати и постельные принадлежности показались идеальными, насчет туалетов писал, что те пребывают в “прискорбном состоянии”. Ему в июне 1944 года вторил Партон: “Если русские кухни еще можно назвать плохими, то описать словами туалеты невозможно”. Ходить в советские уборные – ряд дыр в полу, временами загаженных, – американцы отказывались, требуя построить новые удобства. Но единственное, что могли предложить советские военные – это построить рядом такую же. Наконец американцы сдались и построили свои туалеты на всех полтавских базах; впрочем, с удобствами в Харькове, Киеве и на других советских базах, где американцы время от времени бывали, они сделать ничего не могли.

У местных и красноармейцев американские врачи часто видели плохие зубы и признаки недоедания, антисанитария шла рука об руку с неразвитой медицинской помощью. По словам подполковника Уильяма Джексона, главного американского хирурга на базах, она на полвека отставала от американских стандартов. На всех базах он создал медсанчасти с американским персоналом. В апреле 1944 года капитан Ньюэлл писал в рапорте: “Советские стандарты питания и санитарии столь сильно отличаются от привычных американцам, что вряд ли можно ожидать каких-то перемен”. Майор Партон в своем докладе саркастически заметил, что “мытье у местного населения, как кажется, случается раз в два года”²⁴.

* * *

Советская сторона прилагала много усилий, пытаясь справиться с проблемами, на которые указывали американцы, хотя, конечно, обращаться по вопросам санитарии и личной гигиены было неловко. Некоторые американцы обернули недостаточную гигиену красноармейцев себе во благо. Рядовой первого класса [3] Мартин Клоски из Джерси-Сити поведал американским военным репортерам: “Русские женщины держат все очень чистым. Они как-то умудряются, хотя тут и мыла не найти. Но вот русские мужчины – с ними все иначе. По мне, так девушки нас потому и любят, что мы чистые и у нас аккуратная форма”²⁵.

Полковник Кесслер был доволен. “Американские бойцы ходят тут так же, как в Лондоне”, – как-то отметил он. Гораздо меньше это радовало чекистов в Управлении Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) по Полтавской области, отслеживавшем отношение местного населения к присутствию американцев. Они заметили, что некоторые американцы ходят на церковные службы, с которыми в СССР едва мирились. Другие делились с местными своими впечатлениями, сравнивая уровень жизни в Соединенных Штатах и Советском Союзе – сравнение было далеко не в пользу последнего. “Если заработаешь в Америке пять долларов, на эти деньги можно неплохо жить, а тут даже килограмм хлеба не купишь, – вроде как говорил один американский солдат осведомителю чекистов. – Америка – рай земной. А тут