шоссейной дороге Новгород — Луга, а 11-я пехотная дивизия — к железной дороге на том же направлении. Саперный батальон 11-й дивизии взорвал мост на этой дороге.
На новгородском направлении остались горнострелковая бригада и 128-я дивизия, которые занимали рубеж Стегачево, Изори, Дубня. Ее 533-й полк занимал прежние позиции, а остатки 374-го обороняли Воробейку и занимали рубеж по реке Негоща. Горнострелковая бригада численностью около 500 человек заняла оборону по Лужскому шоссе, Новой Мельнице, Мостищам и Юрьеву.
В связи с прорывом противника на участке 48-й армии командующий Северным фронтом поставил войскам Лужского участка обороны следующую задачу:
«1. Противник, нанося удары на Новгородском, Лужском и Кингисеппском направлениях, стремится расстроить систему обороны на подступах к Ленинграду, а ударом на Новгород перерезать Октябрьскую железную дорогу.
2. Перед Лужским участком обороны стоит прежняя задача, прочно удерживать Лужскую позицию, не допуская распространения противника, прорвавшегося на стыке между 235 сд и 1 ДНО на север и северо-запад.
3. В ваше распоряжение направляются кандидаты в курсанты 2-го авиатехнического училища и мотоотряд НКВД. Станция выгрузки Батецкая.
Училище может быть использовано для закрытия прорыва и только до прибытия полка, после чего его отвести в резерв…».
15 августа 70-я и 237-я дивизии после упорных боев отошли к Теребони. За четыре дня боев потери составили от 30 до 50 процентов личного состава. Ополченцы неорганизованно отступали в северном и северо-западном направлении.
Отряд Турчанинова из засады встретил огнем колонну противника, следовавшую по дороге. Не ожидавшие организованного сопротивления советских войск, немцы в панике отошли, оставив 12 мотоциклов, 18 велосипедов и другое имущество. Задержав противника на этом рубеже и израсходовав все патроны, группа Турчанинова к вечеру снова рассыпалась. Днем у командира дивизии появились сведения о том, что бойцы 2-го и 3-го полков его дивизии, а также 835-го полка отходят в район Хрепле, и он принял решение соединиться с ними.
Отход ополченцев прикрывал 1-й батальон старшего лейтенанта Сикорского, который закрепился на рубеже шоссейной дороги Новгород — Луга и должен был держаться до 20 часов 15 августа. Атаки немцев начались уже рано утром и прерывались только на авиационные или артиллерийские удары. Только после того как большая часть бойцов погибли, оставшиеся в живых отошли к лесу. Старший лейтенант Дмитрий Жигунов записал в своем дневнике:
«Вторая рота 1-го батальона погибла. Она геройски дралась, уничтожила 25 немецких танков и до 1 000 солдат. На ее долю досталось самое тяжелое, и она с честью выполнила свой долг перед Родиной».
Но погибли не все. Тяжело раненную сандружинницу второй роты Шуру Смирнову переправили через реку, привязав к бревну. Удалось переправиться и еще около 10 бойцам. А разрозненные подразделения дивизии продолжали отходить в направлении Оредежа.
Для удержания своих позиций командование 235-й дивизии, обороняющейся правее 1-й дивизии народного ополчения, вынуждено было растянуть свой левый фланг до линии Речка, Черновицы. Эти действия явились реакцией на захват немцами Княжей Горы, выхода к Столбецу и Несужские.
Командование армии продолжало разрабатывать приказы о проведении частных контрударов. Так, 15 августа в 17:35 был отдан приказ командующего армией на следующий день:
«Задачи армии — продолжая упорно оборонять Новгородское направление, частными контрударами препятствовать выходу противника на подступы к Новгород.
Задачи частей — 1 ДНО: восстановить положение на р. Луга и продолжать удерживать занимаемый рубеж на р. Луга;
237 сд — упорно оборонять р. Луга на линии Покровка, Сабля; с началом продвижения 70 сд на Видогощь обеспечить ее правый фланг одним полком;
70 сд — с утра 16.8, разгромив противостоящую группировку противника в районе вост. Остров, наступать на Видогощь и по овладении перейти к обороне на рубеже… ю.в. окр. Видогощь…».
Но и этот приказ исполнен не был. Стрелковые дивизии на Лужском рубеже, оборонявшиеся западнее, оказались с трех сторон обойденными противником. Активных действий на их рубежах не велось, так как немцы стремились окружить всю обороняющуюся группировку советских войск.
Дивизии 48-й армии отступали в северо-восточном направлении. Для обеспечения управлении ими Генеральный штаб в ночь на 16 августа отдал приказание о временном включении в состав войск Северного фронта 1-й дивизии народного ополчения, 237-й и 70-й стрелковых дивизий. Однако для командования Северного фронта положение 70-й и 237-й дивизий оставалось не известным.
А.Г. Родин, зам. ком. 24 ТД.
К вечеру разрозненные отряды 1-й дивизии были задержаны заградотрядом Лужского участка обороны и к 22:00 поставлены на рубеж обороны Дубровка, Покровское, Хлуп (в 4 км юго-восточнее Великого Села), озеро Белое. Также из бойцов дивизии было выставлено два заслона — в Курско и Новом Березно. У командования Лужского участка сложилось мнение, что командир 1-й дивизии народного ополчения комбриг Малинников потерял управление своими частями. Вследствие этого он был отстранен от должности. Фактическим командиром 1-й ДНО стал заместитель командира 24-й танковой дивизии полковник А.Г. Родин. Он же подчинял себе остатки частей, выходивших в этот район. Несколько позднее, разбирая причины разгрома 48-й армии, командование северо-западного направления указывало на преступную небрежность в обращении с оружием и техническими средствами, приводя в качестве отрицательного примера ситуацию у ополченцев:
«… военком 1 ДНО достал себе машину ЗИС-101, свою М-1 еще на ходу бросил в лесу, даже не сняв с нее детали. Посланный в разведку бронеавтомобиль встретился с пятью мотоциклистами; экипаж бросил машину и побежал, в результате двое убитых. Возвратившиеся солгали, заявили — машина подожжена противотанковым орудием противника. Ложь их разоблачил красноармеец, присутствовавший при этом. Военком дивизии немедленных мер к наказанию не принял… артиллеристы отошли в связи с отходом пехоты, оставив на огневых позициях 9 орудий. В дальнейшем выяснилось, противник в этом районе не был, орудия можно было свободно вывезти, но не вывезли…»
На
