Два доллара - Герман Иванович Романов

— Вот так хрень! Это что за раковина, мать ее⁈ Моллюск гребаный, вонючка, завеса дымовая! Хрень полнейшая!

Загубник чуть ли не выплюнул изо рта, вырвал, зубов не жалея. Однако баллон с воздухом дайвер уже перекрыл, понимая, что уже не только поднялся на поверхность, но утвердился ластами на каменистом дне. А поначалу шуганулся изрядно, как никогда в жизни, весьма беспокойной. Но все же можно понять суть охватившего его волнения, больше похожего на накатившую панику — он обычный флотский «техник», а никакой-то там боевой пловец, хотя соответствующую специальную подготовку в свое время ему довелось проходить, где-то с четверть века тому назад, а то и больше.

— Не отдых, а сплошное бл…

Перед глазами расплывалась вся та же черная муть, непонятной краской полностью заляпавшая стекло маски. Вообще какая-то хрень несказанная — погрузился для осмотра затопленного еще в конце позапрошлого века американского угольщика (кубинцы предложили эту увлекательную экскурсию «камарада Серхио»), вот только она закончилась совсем не так, как он ожидал. Нет, сам транспорт выглядел весьма живописно, заросший кораллами и водорослями за прорву лет, вот только нашел он странно большую раковину, и как ребенок возомнил, что там должна быть огромная жемчужина. Достал нож, без которого погружаться никак нельзя, тут есть такая живность, что сама норовит сожрать человека, тех же барракуд или мурен взять, пакость невероятная и очень злобная, и пасть полна острейших зубов. И акул сбрасывать со счетов нельзя, пусть твари эти пугливые и в бухту сейчас не лезут. Вот только разжав створки раковины, он вместо жемчужины получил прямо в лицо черную струю, да что там, настоящую дымовую завесу, которую ставит напуганный до смерти осьминог. Да и больно похоже на это было, вот только в голове никак не умещалось — одно дело осьминог с его «чернильным мешком», а другое раковина в кулак размером. Вот только сам объект по своим размерам содержимого выпущенной «емкости» никак не соответствуют — из-за створок эти «чернила» хлынули как из прорванного мешка, причем явно в концентрированном виде, полностью «накрыв» его.

Пришлось экстренно всплывать, энергично отрабатывая ластами — протереть маску не удалось, не стирались «чернила», и он мысленно проклинал раковину всеми ругательствами на двух родных языках. Вынырнул как тюлень — чернота на стекле сразу посерела при ярком солнечном свете, но также осталась непроницаемой — разглядеть что-либо было невозможно. Но тут ноги встали на камни, и он выплюнул загубник.

Сергей Иванович быстро потер пальцами стекло — бесполезно, мартышкин труд, только больше размазал липкую гадость. Тут ацетоном или другим растворителем оттирать надобно, а потому пришлось содрать маску с лица. Прищурился от яркого солнечного света, резанувшего привыкшие к сумеркам подводного мира глазам. А когда снова открыл…

— ХРЕНОТЕНЬ!!!

Это был отчаянный выкрик, призыв раскаявшегося грешника к всевышнему о помощи, чтобы только в эту секунду не сойти с ума — ведь в такой ситуации рехнуться можно запросто. Да и как тут рассудком не тронуться, когда целый город на берегу исчез, и непонятно как — испарился, корова языком слизнула или растаял — любое объяснение подбирай.

Нет, совсем не так!

Исчез современный облик города, а вот старинных зданий вроде как изрядно добавилось. И старая испанская крепость Кастильо-дель-Морро на горе находится, вполне узнаваемая фортеция, закрывающая проход в бухту с моря, вот только россыпи домиков у подножья чего-то не наблюдается. И кораблей с яхтами в заливе нет, необычно пустынен он — только несколько стоят, непривычно дымят трубами…

— Происки дьявола! О…

Сергей Иванович почувствовал, что не будь на голове резинового капюшона, то его седые волосы уже встали бы дыбом. Не может быть в двадцать первом веке такого — три броненосца, как на картинке, прах подери. Даже отсюда хорошо видны на баке и юте орудийные башни, а еще две трубы с архаичными мачтами Он не верил своим глазам, а потому машинально перешел на испанский язык, а такое бывало с ним крайне редко. Последний раз он богохульствовал два года тому назад, когда был в доке, а в него попала американская ракета, запущенная по военно-морской базе. И его как пушинку швырнуло, отправив в недолгий полет — вот уже два года лечится от ранений и контузии, из них шесть месяцев на Кубе, благо тут для него занятие нашли, пусть и в отставке он уже, на пенсии. Но ведь недаром говорят, что в их профессии, как и у чекистов, «бывших» не бывает.

Пришлось нырнуть в теплую воду — прохлада чуть привела его в чувство, и он вынырнул, отчаянно надеясь, что мираж рассеется. Куда там — город остался прежним, то есть старинным, кораблей не добавилось, как и столбов с проводами, ни разноцветных зонтиков, под которыми укрывались в жару местные жители. Ничего похожего на третье тысячелетие, будто тут время замерло на исходе девятнадцатого века…

— Оху…

Выругаться от смятенной метаморфозами души, да как следует, в три флотских загиба, не успел, вернее, его перебили самым беспардонным образом. Причем не словом — за спиной грохнул солидной силы взрыв, не меньше десяти «кэгэ» тротила, так ему показалось, а во взрывах он понимал. И видел их изрядно, да и сам с взрывчаткой работал, приходилось. А там грянуло совсем рядом, но уже в воде — волной его отшвырнуло как щепку, поволокло к берегу. И вот тут стало не до душевных переживаний — кошмары продолжались наяву, и это явно не сон. Обстрел, вот что это такое, какие шутки, а жизнь его научила простому правилу — в таких ситуациях главное найти надежное укрытие, а не сидеть в воде по горло. Он посмотрел в сторону далекого моря — два корабля окутанные дымом, больше походили на допотопные броненосцы. Именно с них стреляли по бухте и городу, в том не было сомнения — за вторым разрывом последовали еще несколько. И стремительно добравшись до берега, Сергей Иванович прохрипел:

— Да что тут происходит, дьявол бы всех побрал⁈

_{Затонувший от внутреннего взрыва на рейде Гаваны броненосец. Именно о нем сказано — помни о судьбе «Мэна»…}

— Нас принесли в жертву нагло и цинично.