— Его уже закончили тестировать?
— Ах да… Тогда нортоновский, это беспроигрышно.
"Если он софтом интересуется, как же он системные файлы грохнул? Хотя… с каждым может случиться."
— Наши специалисты говорят то же самое. Похоже, "железный занавес" работает только в одну сторону — вы знаете все про нас, а наши зрители про вас очень мало. Кстати, информационная индустрия Германии, несмотря на общеевропейский кризис сбыта, действительно нуждается в грамотных и нестандартно мыслящих людях из любой страны.
— Это уж лучше вы к нам. У нас тут спокойнее.
"А спокойнее ли? Хотя с точки зрения совкового обывателя — сто пудов."
— Спасибо, но долг журналиста в демократическом обществе — быть там, где неспокойно. Например, на Ближнем Востоке.
— Как Пауль Вольф с "БФП"?
— Не слышал…
— Нет, это рассказ такой, фантастический…
"Вторая и четвертая не пересекаются. Это хорошо… А почему я решил, что это хорошо? Ладно, будем думать, что хорошо. Превед рейхсминистру пропаганды."
— Еще раз вам спасибо, рад был общаться с вами, — продолжал Герберт. — Удачи вам в СССР.
— Глюк ауф! — с улыбкой ответил Виктор.
Герберт непринужденно расхохотался, и продолжил беседу с Полиной Геннадьевной, собирая вещи.
— Если вы не спешите, вы не могли бы немного подождать? — шепнула Виктору на ухо Вика. — С вами хотят поговорить.
"И кто хочет поговорить?" — подумал Виктор. "Представители органов? Контакт с иностранцами? Я человек случайный. Проходил мимо, попросили помочь. Много говорил? Ну дык для престижа страны… отпор идеологическим диверсиям, и этим… провокациям. Журналист за невозвращенчество агитировал, смолчать — будет неправильно истолковано. Меня ж никто не инструктировал. Пауль Вольф… может, их заинтересовало, кто такой Пауль Вольф… не условный знак ли? Ну дык из фантастического рассказа. Чьего рассказа, кто автор? Да черт возьми, я и автор, я его сочинил, незаконченный, если надо, сам и запишу, что Наташа рассказала. Да… Дурак был этот Пауль, от такой бабы в горячие точки мотался."
— Я не спешу.
— Идемте.
Через коридор за торговым залом они прошли в небольшую комнату, на двери которой красовалась табличка "Директор". С виду это был обычный скромный офис, в интерьере которого необычно и приятно сочетались цвета кофе с молоком и выгоревшей травы; разве что опять-таки монитор не на столе стоял, а проглядывал в просвет тонированной стеклянной столешницы. Принтера видно не было — на тумбочке, где обычно его ставят, мягко струилась вода в минифонтанчике. У окна высокие металлические стоечки под сидюки служили опорой для вьющихся цветов; на стене висело несколько почетных грамот и дипломов с советским гербом. Вообще цветы располагались по всему кабинету: украшали стол, возвышались из пластиковых кадок на полу, образовывали живописную горочку в углу, свисали из настенных кашпо, и, конечно, обрамляли большое окно с пластиковыми рамами; здесь Виктор понял, от кого шла идея превратить торговый зал в зимний сад. В активных колонках под потолком тихо щебетали виртуальные птицы. Щелкнул автоматический кофейник.
— Извините, если заставила вас ждать, — раздался за спиной сильный, чистый голос. Виктор обернулся и привстал: перед ним была Полина Геннадьевна. Легкий сквознячок от двери от двери донес до Виктора изысканный аромат "Злата Скифов", замысловатый букет-воспоминание о дореволюционной роскоши, где бергамот, пачули и амбра соседствовали с ванилью и сандалом.
— Сидите, сидите! Вы нас сегодня так выручили, просто невежливо было бы вас просто так отпустить, — она открыла шкаф и вынула оттуда небольшую плоскую бутылочку коньяка и две рюмочки.
— Нет-нет, спасибо, не надо! Любой на моем месте поступил бы так же.
"Еще неизвестно, где сегодня ночевать придется. На всякий случай не надо, чтобы спиртным пахло."
— Врачи не позволяют?
— Почему, позволяют. Просто еще сегодня по делам бегать.
— Тогда, кофе, если не возражаете, — она налила две чашечки кофе, по классической традиции советских времен капнув туда рижский бальзам из глиняной бутылочки. — Собственно, если вы не против, хотелось бы узнать ваши координаты, чтобы, если что, связаться.
— Понимаете, Полина Геннадьевна, я только сегодня приехал в Брянск, еще не успел устроиться.
— Раньше работали за рубежом, в недоразвитых странах?
— Вы просто Шерлок Холмс.
— Ничего удивительного. Во-первых, лейблы фирм Юго-Восточной Азии, во-вторых, вы на "ты" с продуктами Майкрософт, а наше вроде как в новинку… ну и непринужденно говорите с иностранцами — хотя это уже многие так. Наверное, это интересная работа?
— Ну… к сожалению, я лишен возможности пускаться в подробности… в общем, так: трудная, но интересная.
— Я поняла. А вы у нас надолго собираетесь?
— А еще ничего не решено. Но пока все складывается к тому, что надолго.
— То-есть, на какую-то работу будете устраиваться?
— Да с работой, честно говоря, пока еще ничего тоже не решено. Первый день только.
— А у нас не хотели бы поработать? У нас кооператив развивающийся, с перспективой.
— Да с удовольствием, только вот паспорт пока у родственников, тут маленькие организационные вопросы.
— С разменом квартиры, что ли?
— Ну… быт, от него никуда не деться.
— Да, тут долгая песня… Понимаете, можно устроить подработать без официального оформления… ну, нет правил, которые нельзя обойти, знаете, но с зарплатой тогда выйдет не более полутора минимумов. Устроит ли?
— Ну… а в принципе, пока паспорт не передадут, никуда все равно не устроиться, а если действительно надолго, то пока устроит. Ну а потом с паспортом нормально оформим. Понимаете, не привык без дела болтаться.
— Я тоже. А если бы осрамились с этим ноутбуком в международном масштабе, нас бы точно прикрыли. Это же не наша частная собственность, а хозаренда у государства.
— И всех бы выставили на улицу?
— Нет, у нас же Союз, а не Сомали… Вернулись бы на завод, но начинать снова, организовывать, столько нервов, да и доверия такого уже не будет. А почему вы не спрашиваете, что за работа?
— Насколько я понял, это поддержка компьютерных систем, создание и поддержка мультисервисных сетей, информационная безопасность…
— И вебмастеринг. Не сталкивались?
— Сталкивался.
— Отлично. В общем, наш кооператив относится к венчурным предприятиям, то-есть проектирует и реализует комплексные ИТ-решения (она произнесла "и-тэ", а не "ай-ти") производственного и социального назначения, а также обслуживает нестандартную, редкую технику, для которой на местах нет сервисной сети. Так что скорее получайте паспорт, чтобы по-настоящему развернуться. Вы, кстати, где остановились?
— Да пока еще нигде.
Дверь приоткрылась, и в нее заглянул Кондратьев.
— Ну мы пошли, Полина Геннадьевна! Отчет за день я вам в папку сбросил!
— Хорошо, Ваня! Всего доброго! Слушайте, — продолжала она, обращаясь к Виктору, — у нас тут в дежурке кровать стоит, чистое белье постельное в шкафу в пакете. Тут единственно, что надо, если вдруг телефон позвонит, ответить. То-есть, автоответчик запишет вызов, а звонок в дежурке разбудит. Сегодня как раз дежурить некому, у всех дела, наших комсомольцев зачем-то срочно в оперотряд вызвали на вокзалы дежурить… Вы, случайно, не в курсе, что стряслось? Случайно не президент приезжает?
— Нет, ничего не слышал…
"Президент… при сталинизме у них президент? А почему бы и нет? О чем это говорит? Что роль партии не выпячивают. Ну дык не построила коммунизм, вот и… Ребрендинг, смена имиджа."
— Кстати, у Самолета проверяли эти… сотовые.
— Тогда кого-то ловят, не было такого раньше… Может, маньяк завелся, и не хотят население пугать?
"Как бы еще на меня не того…"
— А что, может быть. Говорят, процент маньяков на душу населения во все века одинаковый.
— Уж думала, самой оставаться придется. Вы можете у нас сегодня и заночевать, а там уже и определиться, а то и вообще у нас пока поживете.
— Простите, это… то есть, Полина Геннадьевна, я ведь незнакомый человек с улицы… не совсем понял… А вдруг, простите за глупый вопрос, я украду здесь чего-нибудь?
На лице бизнес-леди отразилось неподдельное изумление.
— Ну, украдете — сядете. Тут, где матценности — сигнализация, видеокамеры, фотография ваша уже есть, запись голоса… Смысл-то какой жизнь калечить? Не понимаю… А у вас там что, часто воруют?
— Ну да, конечно… Народ бедный, нищих, бомжей, ну, этих, бродяг, много… правоохранительные органы коррумпированы, суды… наркомания, проституция… зато Интернет есть…
"Боже, что я несу… Боже, какую чушь я несу…"
