Час назад от описанных выше событий
Морозов с ужасом смотрел как огромные куски скалы и грязь падают на то место, где он оставил Ирэн. Он ринулся туда, но сзади его схватил Али
— Пусти, пусти меня! — кричал Морозов. Плащи, которые он нёс, чтобы укрыть Ирэн и переждать непогоду выпали из его рук.
Морозов пытался вырваться из железной хватки ханиданца, но тот держал крепко.
— Ты ничем не поможешь ей, если погибнешь, — кричал Али, пытаясь перекричать гул камней и ветра.
Но Морозов не слышал его, мужчины упали и по скользкой размокшей от воды грязи их стало сносить в сторону обрыва.
— Держись, брат, держись, — кричал Али, пытаясь упереться ногами, но продолжая съезжать.
Наконец, обезумевший Морозов пришёл в себя, увидел, что их с Али грязевым потоком несёт прямо в обрыв и тоже начал пытаться удержаться. Сзади послышалось:
— Лови
И на Морозова упал кусок верёвки. Он схватил его и намотал на руку, другой рукой ухватил за воротник, уже почти отчаявшегося Али-Мирзу. Али почти сразу же перехватил Морозова за руку.
Теперь вся надежда была на того, кто находился на другом конце верёвки.
Некоторое время верёвка была без движения, Али, достав кинжал пытался воткнуть его в каменистую землю тропы.
Через несколько минут, которые Морозову показались вечностью, он почувствовал, что верёвка натянулась и их стали потихоньку подтягивать вверх.
Вскоре он сам и ханиданец уже смогли подняться. Спасителем их оказался молодой Дадиани и ещё два горца. Но Морозов понял, что именно Давид несколько минут один держал верёвку, на которой почти висели два здоровых мужика.
Он подошёл и обнял его:
— Спасибо, Давид
Повернулся и с тоской посмотрел на кучу камней и земли, перекрывшей тропу, высота была примерно десять метров, но насколько широкой была эта скала, никто бы не мог сказать.
Подошёл к ней, потрогал руками, дошёл до обрыва, посмотрел вверх. Ударил ногой, достал кинжал, опробовал воткнуть его в эту кучу из грязи и камней.
Потом повернулся к стоявшим за ним Али и Давиду:
— Я пойду туда
Никто не решился его отговаривать. Давид дал ему верёвку, один из горцев протянул несколько металлических крюков.
Морозов нашёл плащи, который выпали у него из рук, привязал их на спину.
Крюков было мало, поэтому двигался он медленно. Каждый раз казалось, что сейчас эта скала развалится под ним и он полетит в пропасть.
Сколько времени заняло это восхождение он даже не мог представить, к тому моменту, когда Морозов добрался до вершины, дождь уже кончился, но начало темнеть.
Стоя на вершине, он попытался всмотреться вниз, чтобы увидеть хоть какие-то признаки того, что Ирэн жива, а не осталась погребена под толщей камней. Он гнал от себя эти мысли.
— Она жива, — словно молитву повторял про себя Морозов, — бог, если ты есть, сделай так, чтобы она была жива. Я всё сделаю, я, если надо, то откажусь от неё, пусть только она будут жива.
Он начал спускаться вниз, один раз чуть не сорвался, но удалось зацепится за крюк, только вот ладонь разодрал в кровь.
Повиснув на скале, Морозов, как мог, перевязал куском рубахи ладонь и продолжил спуск.
Наконец-то нога его оказалась на твёрдой земле.
Он развернулся и стал всматриваться. В наступающих сумерках, между деревьями, которые покрывали эту часть горной дороги, уже мало что можно было разглядеть. Тогда он крикнул:
— Ирэн, Ирэн! Вы здесь?
Прислушался, ему послышался слабый отклик. Он прошёл ещё немного и увидел её. Она сидела, держа в руках большую крючковатую палку и слабо улыбалась.
Вдруг лицо её исказилось от ужаса, и она хрипло крикнула:
— Сзади
Морозов не успел обернуться, только подставил руку, краем глаза заметив блеск металла в руке нападавшего. Кто-то навалился на него со спины, пытаясь ещё раз нанести удар кинжалом.
Он не знал, что больше подстегнуло его, выражение страха на лице любимой женщины или злость, которую он испытал, понимая, что обвал, дело рук того, кто сейчас пытается довершить начатое.
И адреналин выплеснулся в кровь Морозова такой дозой, что у нападавшего просто не осталось шанса. Одни резким движением, не замечая, что из раненой руки течёт кровь, Морозов провёл захват, которому его когда-то научил наставник с острова Ше*. При этом сломав нападавшему сразу обе руки. Бросил орущее тело перед собой. Хотел ещё сломать ему ноги, но потом решил, что это он сделает, если тот ему ничего не захочет рассказывать.
(*Остров Ше — здесь островное государство очень похожее на Китай)
Оставив нападавшего валяться ничком, подбежал к Ирэн:
— Ты не испугалась?
Ирэн замотала головой, потом закивала, потом схватила Якоба за руки и уткнулась лицом. Подняла голову, увидела, что по одной руке течёт кровь и прохрипела:
— У тебя кровь.
Пока перевязывали руку, нападавший пришёл в себя и попытался встать. Якоб, к тому времени уже снял со спины плащи, которые, кстати, спасли ему жизнь, потому что во время подъёма они съехали, и когда кинжал должен был воткнутся Якобу в печень, он проскочил по касательной, тем более что Якоб успел подставить руку.
Он постарался укутать Ирэн и сказал:
— Заткни уши, мне надо допросить эту мразь
Ирэн схватила Якоба за руку:
— Все живы?
Он кивнул.
Ирэн облегчённо закрыла глаза. И нет, она не стала закрывать уши. И не потому, что ей очень хотелось услышать, как орёт человек, который второй раз покушался на неё, а потому что она понимала, что Якобу тоже не просто и хотела хоть так разделить с ним это бремя.
Но криков не последовало. Вскоре Якоб вернулся хмурый.
Присел рядом с Ирэн и тихо сказал:
— Это родня горной невесты Дадиани наняла, причём, судя по всему, женская часть. Потому что не убить хотели, а опорочить.
Ирэн не понимающе смотрела.
Морозов продолжил:
— А ты гарант безупречности. Не будет тебя всё бесполезно. Проехала девица через всю империю в компании мужчин, какая из неё княгиня?
— Да, весело нам будет в Горном княжестве, — сказала Ирэн и закашлялась
— Замёрзла? — Морозов спросил, и сам же ответил:
— Ну, конечно, ты же вся мокрая
— И грязная, — добавила Ирэн
— И грязная, — улыбнувшись, согласился Морозов, который тоже извалялся в грязи не меньше, чем Ирэн
Ирэн тоже улыбнулась и снова закашлялась
— Ты сможешь идти? — озабоченно
