верховный шаман монголов и священник посольства.
Линия разграничения прошла по Уральским горам, рекам Самаре и Итилю (Волге), Хвалынскому морю, по рекам Аракс и Евфрат и далее по краю Аравийской пустыни до города Газа в Сирии на южном берегу Средиземного моря. Междуречье Яика и Итиля, а также Месопотамию послы уступили. Впрочем, эти уступки были царем Юрием заранее предусмотрены. Договор устроил обе стороны. Мир был заключен на 10 лет. Кадана и Субэдэя русские обязались отпустить.
В заключение Великий хан Угэдэй снова принял послов, одарил их самих и передал в дар царю Юрию усыпанные самоцветами парадный доспех и оружие, ранее принадлежавший циньскому императору. Посольство отбыло домой. По серебряной пайцзе от самого великого хана на почтовом тракте посольство обеспечивали всем необходимым без всякой очереди.
Едва послы урусутского царя отехали, в Каракорум прибыл посол от римского Папы, монах монаха Плано Карпини. Его Великий хан тоже принял. Посол сообщил, что европейские государи намереваются в следующем году напасть на Русь и предложил монголам принять участие в нападении. Угэдэй отказался. Сославшись на подписанный с урусутами договор. Однако, предложил послу обратиться с этим предложение к хану Бату. Тот мог самолично принять такое решение. Однако, Угэдэй был совершенно уверен, что Бату, разбитый урусутами, откажется от нападения на Русь.
Осенью 37-го года чингизиды начали съезжаться в Каракорум. Однако, Бату-хан, опасаясь мести со стороны родственников погибших в походе чингизидов, в Каракорум не поехал. Послал вместо себя своего сына Сартака в сопровождении сына пропавшего Субэдэя, уже прославившегося полководца нойона Урянхая, вернувшегося из Закавказья после известия о пропаже отца.
Прибыли в столицу империи джучиды Тимур и Сартак; чагатиды Мутуген, Сарубан и Мужи во главе со своим отцом Чагатаем; угэдэиды Хашин, Хайду и Кучу; толуиды Менгу и Хубилай. Каждый прибыл с приличествующим чингизиду конвоем не менее чем в тысячу воинов минимум. Младший сын Чингис-хана Кюлькан и чагатиды Байдар, Бури и Борак уже были в столице.
Великий хан Угэдэй в знак скорби встречал родственников в траурных белых одеждах.
Вопреки ожиданиям хана Бату, именно наименее пострадавшие в злосчастном походе чагатиды ополчились на него. Чагатиды, оказавшиеся на курултае в большинстве, сразу начали искать ссоры с Сартаком, обвиняя его в поражении вместо не явившегося отца. Кюлькан и толуиды вступились за Сартака.
Другие чингизиды не могли простить оказавшимся в Булгарии чагатидам их удачи, избавившей их от участия в злосчастной битве у стен Рязани.
Сыновья Великого хана не вмешивались в назревающий конфликт, дожидаясь решения отца.
Наконец, все чингизиды собрались и 16 октября Угэдэй открыл Великий курултай. В огромной ханской юрте присутствовали все чингизиды. Каждому сопутствовали два доверенных советника.
Великий хан доверил рассказать собравшимся о походе Кюлькану. Рассказ хана длился два часа. Сын Чингис хана подробно рассказал, как монгольские тумены прорывали многочисленные устроенные булгарами и урусутами засеки, форсировали реки. Особо Кюлькан подчеркивал хитрость урусутского царя, показавшего в Булгарии слабость своих огнебойных орудий и заманившего тем самым храбрых монгольских багатуров в коварную ловушку у города Рязани.
Хан рассказал о страшной силе русских пушек, убивавших одним выстрелом нукеров десятками и сотнями на расстоянии до тысячи шагов. О льющихся со стен крепостей струях огня, заживо сжигающих нукеров многими десятками. О взрывах больших бомб, сбрасываемых урусутами со стен и убивавших воинов сотнями.
Когда Кюлькан живописал о разгроме страшными русскими пушками зажатых в кольцо монгольских туменов в поле под Рязанью, собравшиеся повскакали с мест и, потрясая выхваченными из ножен саблями, завопили:
— Смерть подлым урусутам!
Затем Кюлькан поведал, как доблестные нукеры прорывались сквозь многослойное кольцо окружения, спасая немногих уцелевших чингизидов.
Высокое собрание заревело. Все чингизиды, не участвовавшие в походе вместе с прибывшими из Булгарии чагатидами завопили, требуя немедленно выступить всеми силами в поход и сравнять с землей все города урусутов.
Угэдэй с трудом утихомирил родственников. Затем сообщил, что из похода, в который ушли пятьдесят тысяч монголов и сто пятьдесят воинов других племен вернулось только три тысячи воинов, а из других племен — не более пяти тысяч. Потом перечислил имена погибших чингизидов и нойонов. И повелел Верховному шаману отпеть павших воинов. Пока все чингизиды молились вместе с шаманом, страсти несколько утихли.
Тут же слово взял брат Великого хана Чагатай. Как знаток и хранитель Ясы, он напомнил собравшимся, что их великий отец завещал им сокрушить все государства и народы на западе и остановить поход только на берегу последнего моря. Кровь убитых урусутами чингизидов и простых монгольских нукеров вопиет о мщении. Он призвал собрать самую великую армию и обрушиться всеми силами на подлых урусутов.
Затем Угэдэй дал слово советнику Елюнь Чуцаю. Тот обстоятельно и подробно провел сравнение урусутских огнебоев: пищалей, пушек, гауфниц и огнеметов с циньскими камнеметами и огнеметами, имевшимися в распоряжении монголов. А также сравнил действие урусутских и циньских бомб и метательных снарядов. Не делая, однако, никаких выводов.
Все чингизиды были опытными полководцами. Все они поняли, что без подавляющего численного превосходства с имеющимися орудиями урусутов не одолеть. И даже в этом случае потери будут огромными. На этом Угэдэй закрыл заседание.
На следующий день Великий хан первым дал выступить старшему сыну Чагатая хану Байдару, со словами:
— А теперь расскажи нам, доблестный Байдар, почему вы, имея троекратное численное превосходство над противником, не смогли разгромить войско булгар и захватить всю Булгарию. И почему, собственно, не добив Булгарию, вы решили пойти на Русь? Ведь это решение, по словам Кюлькана, вы приняли все вместе.
Байдар оказался в сложном положении. Угэдэй вынудил его оправдываться. Ведь из огнебоев в булгарском войске были только слабые пищали, которые не сильно превосходили монгольские орудия. А численное превосходство монголов действительно было троекратным.
— Булгары оказались весьма крепкими воинами. А их хан Ильхам — талантливым полководцем. Недаром он 14 лет назад разгромил корпус самого Субэдэя. У них было до 40 тысяч воинов и до 100 тысяч ополченцев. Так что, трехкратного преимущества у нас не было. К тому же, царь Юрий прислал ему один тумен своих воинов с тремя сотнями ручных огнебоев — пищалей.
К тому же, булгары в своих дремучих лесах понастроили большое количество укрепленных древесными завалами рубежей. Каждую малую речку приспособили для обороны. Прорвав один такой рубеж, мы тут же упирались в другой. К тому же, урусуты, стреляя по нам из-за укреплений из своих пищалей, при каждом штурме наносили нам большие потери.
На совете мы решили, что Ильхам противостоит нам в надежде на поддержку царя Юрия. И что Юрий прислал к нему в помощь большую часть своих огнебоев. А мощь пищалей оказалась не такой уж большой. С ними можно было бороться. К тому же, мы сочли, что Юрий не ждет нашего нападения до тех пор, пока мы не разделаемся с булгарами. Поэтому на совете мы единогласно решили пойти зимой на урусутов. Они зимой обычно не воюют.
— А разве вам не доносила разведка о наличии у Юрия больших огнебоев, называемых пушки? — Вопросил Угэдэй.
— Доносила. Со слов битых урусутами латинян. Но, мы решили, что речь идет о тех же пищалях. Может быть, чуть большего размера. Как известно, битые вояки всегда преувеличивают мощь победителя. К тому же, оказалось, что урусуты ждали нашего нападения и подготовили в своих лесах такие же оборонительные рубежи, как булгары.
— Как же они смогли узнать о вашем подходе, если вы сами решили идти на Русь внезапно?
По словам взятых пленных, царю Юрию еще 25 лет назад явился посланник их бога и предупредил о нашем приходе. Он же поведал Юрию секрет огнебоев и научил, как победить всех других урусутских князей. За прошедшие с тех пор годы Юрий подчинил себе все русские земли и все сопредельные государства. Сила его возросла во много раз.
— Как по твоему мнению, дорогой племянник, можем ли мы победить урусутов, имея лишь циньские огнебои и камнеметы?
— Мы сможем их победить, если соберем армию в 50 туменов. При пяти тысячах камнеметов с огнеприпасами.
— Что ты сможешь нам сказать, святейший Томгуз Буйген Орды? — Обратился Угэдэй к верховному шаману, — по поводу урусутского бога и его откровений царю Юрию.
— О Великий хан!
