— Ты прав, на самом деле, камень невозможно поджечь. Но его можно сначала расплавить, а потом раскалить до такой степени, что он будет казаться горящим, — Марек удовлетворенно хмыкнул. Мне кажется, он впервые встретил взрослого, который так легко признал его правоту, — Мир круглый и летит вокруг огромной звезды. На ваших картах она в середине. В школе вас научат оживлять этот артефакт. Все заезды будут светиться. Это очень красиво, когда видишь впервые. Луна придёт в движение и остальные бусинки тоже, — Адриан поднялся на ноги. Дети замерли с открытыми ртами. Марек внезапно подхватил тележку и бегом покатил ее к лавке. Он боится, что дракон расскажет еще что-нибудь интересное, а он это пропустит. Обратно мой сын вернулся через мгновение.
— Показывайте дорогу, госпожа Талила. Полагаю, мы можем идти.
— Простите нас, сиятельный, за беспокойство.
— Ничего страшного в этом нет. Я и сам хотел прогуляться по городу этим вечером, чтобы привести мысли в порядок. Ваша семья составит мне чудесную компанию. Это я должен быть благодарен.
Прохожие расступаются перед драконом. Первородные правят нашим миром. Справедливо правят, нужно сказать. Маги им помогают, но они только изредка входят в центральный дворец. Даже совет магов заседает отдельно, в черте кольца. Единственные люди, которые живут во дворце постоянно — слуги и наложники. Еще одно исключение делается для жен и мужей. Первородные нередко заключают браки с магами. И женщины их, и мужчины. Для магов такой брак — предмет особой гордости. Этим кичатся.
Мы подходим к рынку, тут уже не встретишь аристократов. Совсем рядом окраина. Мимо нас проскочила стайка детей, я заметила среди них подружку Софии. Та, увидев нас троих в обществе дракона, округлила глаза и даже потрясла головой. Поздороваться со мной она и вовсе забыла. Знакомые на нас смотрят, но не подходят близко, только кивают. И я чувствую себя неудобно. Меня могут принять за наложницу Адриана, не хотелось бы этого. Так замарать свою репутацию я не готова.
Нет, мне самой никто дурного слова не скажет, такие связи не принято осуждать, но слухи пойдут. Тем более, у Адриана полные руки вещей. Наверняка соседи решат, что я собираюсь продаться за них. Невольно щеки мои загорелись стыдливым румянцем. Нельзя остаться с первородным ни на секунду наедине. Лучше вообще не приглашать его в дом. Только с моей стороны это будет некрасиво по отношению к самому Адриану. Я должна поблагодарить, предложить за помощь травяной чай и хотя бы галеты. Пусть бы он от него отказался! У себя на кухне, за столом, рядом с детьми я просто не смогу на него посмотреть. Глаз поднять не сумею. Это будет слишком. Нельзя.
— Сегодня чудесный день, вы не находите? — малышка пытается завязать светскую беседу с драконом. У нее это очень забавно выходит, — Мы с братом целых два раза поколдовали. И у нас все получилось! Один раз мы поиграли с вашим конем, а во второй раз разбили всю стену в лавке. Маг сказал, что у нас обоих дар огня!
— Он сам попросил вас колдовать внутри лавки?
— Да, — честно кивнула моя дочь.
— И даже защиту не выставил? Это могло быть очень опасно. Я загляну к нему в лавку завтра и поговорю.
— Он был очень добр к детям, — я попыталась вступиться.
— Это хорошо. Но нельзя рисковать жизнями.
Глава 8
Уютный домик на самой окраине города. Дракон здесь бывал только изредка. Он осматривается, внимательно приглядывается к домам. Все как один они низкие, накрыты крышами из черепицы.
Густые кроны деревьев набрасывают полумрак на дорогу, солнечные лучи бегают по земле, ветки деревьев опускаются низко под весом тяжелых плодов. Вишня, черешня, персики всё еще зеленые, но уже совсем скоро поспеют. Дом Талилы совсем крохотный, его и не видно в тенистом саду. Из зелени наружу торчит одно только крылечко, увитое плющом. Заборчик перед домиком маленького семейства наводит тоску. Видно, что в нем совсем недавно поменяли несколько жердей.
Неужели эта девушка все здесь сама обустраивала? Тяжело, да и не женская это работа. В сельском доме нужен мужчина, без него обойтись сложно. Наверняка эту молодую вдову с такими-то детьми скоро снова возьмут замуж. И при том очень охотно. Какое-то нехорошее чувство проснулось и завозилось в груди у мужчины. Он почувствовал холодную ярость своего зверя. Да и самому ему стало очень неприятно, стоило подумать о другом мужчине рядом с Талилой. Что за глупость, и детям тоже нужен отец. Адриан прекрасно это понимает. Не дело женщине одной растить сына. Ему нужен пример перед глазами. Может, стоит хоть изредка сюда наведываться самому?
Цветы краснеют по бокам дорожки, мелкий переплет оконец заманивает внутрь. В таком домике должно быть очень уютно. Дракону кажется, что там наверняка топится печь и стол застелен белой вышитой скатертью, а на окнах устроились цветные горшочки со всякой мелочью. И по креслам разложены меховые теплые шкуры. Руку протяни, и вот оно, счастье крошечного семейного очага, любви и заботы. Совсем как там, как тогда.
Сердце дракона накрывает волной глухой тоски, и все больше ему мерещится запах любимой. Ему хочется обернуться зверем, чтобы яснее чувствовать запахи, поймать тот самый аромат. Узнать откуда он исходит, каким ветром его перенесло с далекого севера, сюда, на солнечный юг. Или понять, наконец, что ее запах только мерещится. Это ведь так. Нет, лучше уж продлить чуть-чуть дольше эту сказку, дать себе ненадолго поверить, в то, что Эрика выжила. Выжила и бродит где-то здесь, в этом городе, совсем рядом. Ищет его, своего дракона. Или ходит рядом уже с кем-то другим. Нет, Эрика никогда бы так не поступила. Она обещала хранить верность и ждать. Слово северян дорого стоит. Бывает, что дороже жизни.
Глупая надежда меркнет и рассыпается пеплом. Это не она. Нужно просто смириться. Девушка просовывает руку в ворота, отодвигает засов, распахивает калитку и приглашает войти. Она стоит совсем рядом и прожигает дракона огненным взглядом. Остаётся только догадываться, почему она так смотрит. Не то боится Адриана, не то смущена. Она сейчас больше всего напоминает дракону испуганного бельчонка, небольшого зверька. Ее хочется утешить, успокоить, помочь ей чем-то еще. Совершенно одна в чужом городе, да еще и с детьми.
Ее ли это дети, или она их по доброте приютила? Стоит вспомнить, что творилось на дорогах шесть лет назад, чтобы понять, что и такое возможно. Тем более, что дети совсем не похожи на свою мать. Разве что девчонка немного напоминает маму тонкой фигурой. Скорее всего, Талила спасла малышей в неразберихе, вырастила и привязалась к ним. А теперь боится, что об этом узнают и заберут ее детей. Поискать бы их родных. Вдруг кто-нибудь остался в живых и поможет.
Дракон не решается сразу войти во двор чужого дома. Все здесь ему чудится смутно знакомым и немного родным. Зверь привык доверять запахам, ощущениям, изредка чувствам. Внутри дракона все кипит, дракон норовит вырваться, чтобы осмотреться как следует. Но человек больше считается с разумом. Да и неприлично это — оборачиваться посреди города.
— Проходите, сиятельный, — девушка приглашает его войти в свою благоухающую обитель.
— Сожалею, но я слишком занят сегодня. Быть может, в другой день.
*** Вместе мы подходим к моему дому. И так хочется помечтать о том, что мы — семья, которая возвращается к очагу. О том, что Адриан стал моим мужем, и мы все вчетвером сейчас сядем за стол. И будет ужин, неторопливая беседа, а за ней последуют глухие удары топора о колоду, разлетающиеся от расколотых поленьев сухие щелчки. И из окна я увижу красавца, обнаженного до пояса, сверкающего мышцами, с колуном, занесенным над головой. Он будет топить к вечеру баню, а Марек поможет отцу перетаскать полешки и София тоже станет суетиться вокруг обоих моих любимых мужчин. Перед сном дети помоются и улягутся спать на пахнущее солнцем белье. Мы же с Адрианом останемся наедине в густом теплом пару. Мечты. Только мечты. И никогда им не вырваться из моего сердца в жизнь, не посмеют они воплотиться. Просто растают. Как больно и горько от этого, сжимается грудь и я с трудом могу говорить спокойно. Тоскую по несбыточному, по своим неосуществимым глупым мечтам. И все-таки распахиваю калитку в свой двор.
