— Ты порвал, а шить будет сестра?
— Но я подарю ей жабу для первого зелья!
Адриан заливисто расхохотался и поднял глаза на меня.
Глава 7
Адриан смотрит на меня долго, внимательно, вдоль его вытянутого зрачка возникают яркие искорки. Взгляд крылатого змея пронзителен, он гипнотизирует.
— Какое имя носит твой род? — вкрадчивым рокочущим голосом спрашивает он. Дара мне от бабушки не досталось, но оберег я ношу, ее тоненькое колечко. Простой незатейливый ободок. Чужой магией на меня воздействовать почти невозможно. И гипнозу янтарных глаз я не поддамся. Все же сердце начинает биться быстрей. Этот мужчина так близок, и я так сильно тоскую. Сердце разрывается от боли потери. Вот он, совсем рядом. Руку протяни — можно тронуть. Больше всего мне хочется встать на носочки, обнять за широкую шею, зарыться лицом в его рубашку. Поцеловать, очутиться в его объятиях.
Мой любимый мужчина наконец-то вернулся из похода обратно, наконец-то мы друг с дружкой столкнулись. Спустя столько лет! Дети уже подросли, они рядом и даже не знают, кто стоит перед ними. Не знают, что вот этот дракон, аристократ в длинном плаще, с мечом у пояса — их настоящий отец.
Я хотя бы могу посмотреть на него, насладится мерцанием золотых глаз. И даже потрогать. Немного, совсем чуть-чуть. Мне так часто снилось, что я провожу ладонью по его щеке, прикасаюсь к щетине, опускаю руку на шею и веду ее ниже по широкому торсу. Я решаюсь, поднимаю руку вверх, разворачиваю тыльной стороной, медленно прикасаюсь, будто передо мной стоит дикий зверь, готовый вот-вот наброситься, сделать своей. Кожа горячая, щетина немного колет мне руку. И как же хочется провести пальцем по его губам, а еще лучше забыться с ним в поцелуе. Но я не рискую больше, нельзя. Отвожу руку в сторону.
В янтарных глазах светится удивление, мужчина не ожидал получить прикосновение от незнакомки, простой горожанки. Так поступать неприлично. Но у меня есть оправдание. Я мечтала об этом целых семь с половиной лет. Кому я лгу? Я ведь мечтала о большем. Гораздо большем.
— Простите, у вас прилип лепесток к щеке, — спокойный тон мне почти удается. Никто не узнает, как бешено бьется мое сердце под платьем, как ему хочется вырваться наружу и дать волю всем чувствам, что накопились! — Имя моего рода Туве. Это означает медведь.
— Туве? И все?
— Мы северяне, у нас не бывает длинных имен родов. Только те, которые можно прокричать и услышать на равнине во время зимней охоты. Или в море.
— Вот как. И каким было тогда ваше имя до брака с мужем?
— Иммене. Это такая дикая птичка. Она красиво поет, и ее невозможно поймать.
— Иммене, — перекатывает он на языке название птички, будто хочет его получше распробовать, — Я запомню.
Дракон улыбается и берет карту магического неба из рук Марека. Длинные пальцы, горячие ладони так похожи по форме на пальчики моего сына. На карте чуть погнулся ободок с остроконечной звездой. Наверное, именно ее лучиками оказался разорван дорогой плащ. Дракон легко поправляет обруч.
Я стараюсь взять себя в руки, отлепить взгляд от мужчины. Нельзя. Не сейчас. Когда дети подрастут, может быть, я скажу ему правду. Может быть. Если кровь дракона окажется в малышах достаточно сильной. Если им не будут грозить никакие опасности в том монастыре. На год или на два можно отдать детей, чтобы их всему научили. Только как узнать, что там на самом деле происходит? Драконы живут уединенно, их обычаи людям неведомы. И тем более, они ничего не расскажут простолюдинке о своих малышах просто так.
Нет, ради своего счастья рисковать детьми нельзя. И откуда я могу знать, что Адриан свободен? Может быть, он давно забыл про меня и счастлив со своей новой семьей. Как же больно! Как остро врывается горечь в самую душу! Дракон возвращает звездное небо моему малышу.
— Держи и неси аккуратней. В городе все равны, нельзя никому причинять вред даже случайно.
— Благодарю вас, блистательный, — Марек склоняет голову в знак уважения.
— Сиятельный, — с улыбкой поправляет мальчишку дракон. Нужно и мне поблагодарить его, извиниться за плащ. Только бы найти силы, чтоб разлепить свои застывшие от напряжения губы.
— Спасибо вам, сиятельный, за доброту. Сама бы я не смогла позволить купить столько всего для детей. Они будут счастливы учиться в школе, — торопливо говорю я, — Мне очень жаль, что ваш плащ оказался порван по нашей вине. Что я могу для вас сделать?
— Пустое. Маги должны учиться. Когда дар велик, важно направить его в правильное русло. Тем более, ваши малыши — маги огня. Оставить их без обучения довольно опасно — город сожгут. Пусть стараются, это самое важное.
— Они будут стараться.
— Я смотрю, вам самой все это не донести. Не сообразили, что будет так много вещей? Некоторые книги останутся с детьми до самого окончания школы. Да и котлы, впрочем, тоже. И колбы. Если не взорвутся раньше, — Адриан задумчиво покрутил в руках одну из ваз и водрузил ее на место.
— Не взорвутся? — я с опаской посмотрела на стеклянные вазы. Они же могут убить, если лопнут в детских руках.
— Я сам уничтожил, наверное, тысячу таких штук пока изучал зелья. Причем большую часть не специально, — он поднял на меня глаза и заметил мой страх, — Не переживайте так. Это не слишком опасно. Пока маги учатся, все время что-то взрывается, лопается и ломается. Это нормально. Вам надо было взять не садовую тележку, а телегу и лошадь. Или хотя бы артефакт левитации.
— Боюсь, у нас ничего этого нет. Артефакты дорого стоят, а за лошадью нужен уход. София тихонько вздохнула и покосилась на лавку.
— Эта тележка тоже не наша, сиятельный, ее нам дал господин маг. Мы не представляли, что будет столько всего, — глаза малышки искренне засияли, она даже развела в стороны ручки.
— Хм. Вы живете…?
— На окраине города, — туманно ответила я. Не хочу, чтобы он знал, где находится мой маленький домик. Ни к чему это.
— Как и следовало ожидать. Что ж, позвольте я вас провожу.
— Не стоит, сиятельный. Мы и так вам очень обязаны, — я ответила, как полагается отвечать из вежливости. Какое дракону до нас дело. И с тоской посмотрела на тележку. Довезу? Или не довезу? Нужно довезти. В крайнем случае, буду делать остановки и отдыхать.
— Это моя вина, не подумал, что у вас нет телеги. Нужно было отправить сюда кого-то из моих слуг, чтобы они дождались вас и проводили до дома.
Дракон с легкостью подхватил тяжеленные сундуки в правую руку, в левой уместились все четыре котла. На фоне мужчины они теперь кажутся совершенно крошечными, скорее, игрушечными, чем настоящими.
— Марек, верни тележку обратно лавочнику, она нам больше не пригодится, — распорядился Адриан, — София, если тебе тяжело нести звездное небо, поставь его в один из котлов. Надо же, он запомнил имена моих детей. Удивлена.
— Мне не тяжело. Можно вас спросить, сиятельный? — девчушка заглянула в глаза дракона и даже приподнялась на носочки. Она кажется такой хрупкой и крошечной на фоне своего отца.
— Можно, — дракон опустился на корточки перед малышкой и широко улыбнулся.
— Почему это небо круглое? И почему звезды не могут перемещаться по ободкам, а кругляшки могут? И луна тоже крутится, — я присмотрелась к артефакту внимательнее. Ведь, и вправду, самая некрасивая из бусин, та, что в дырочку, немного напоминает луну. Чувствую, дракон рассмеётся. Его губы уже изгибает улыбка. София наверняка очень расстроится. У нее намного более чувствительная душа, чем у Марека.
— Не должны? — мягко спросил Адриан. Только бы он не расхохотался.
— К небу звезды крепко приколочены и луна тоже.
— Они не приколочены. Заезды разбросал по небу самый первый дракон, когда расшалился. Это кусочки камня. Он поджёг их, а потом раскидал как игрушки.
— Камень не горит, вы ошибаетесь, — дерзко влез в разговор мой сын. Он всегда настаивает на своем, и с этим ничего нельзя сделать. Когда же я научу его не перебивать взрослых. И что он будет делать в школе? Учителя наверняка решат, что дети простолюдинки дурно воспитаны. И будут правы.
