чертиков Анну, что теперь жалась к дверям, и бегло погладил сестренку по спине. — Не расстраивайся. Так вот, мой дорогой друг, — снова обратился принц к юристу. — Не переживай, я уже осведомлен о проблеме и приступил к её решению. В ближайшее время в нашу столицу прибудут Цепеши.
Эмма при упоминании их имени встрепенулась и брезгливо сморщилась, словно кто-то неосторожно напомнил ей о чем-то омерзительном во время трапезы.
— И, хотя мои доблестные рыцари яро против вмешательства армии, боюсь, что без них проблему терроризма не решить. Насилие пресекается лишь насилием.
— Кстати, об этих больноватых на голову. То есть, о рыцарях, — Эмма закинула ногу на ногу и положила в рот фисташку. — Наши никак не могут поделить этого идиота, что пошёл на графа в одиночку. Этот… Эстфр… Новенький, короче, тянет одеяло на себя, а Роду все неймётся устроить представление покраше.
— Представление?! — с восторгом вскрикнула Биа, тут же отвлекаясь от Аддерли. — Я обожаю представления!
— Юная леди, должно быть, не совсем понимает, о чем идет речь… — попытался вмешаться юрист, но принцесса лишь рассмеялась.
— Конечно знаю, глупый! Ты такой смешной! Это же публичная казнь, правда, братец?! — не дав брату даже кивнуть, девушка радостно подпрыгнула, почти залезая принцу на колени. — Ах, как здорово! Надеюсь, что Родерик сделает все, как я люблю… — мечтательно протянула она, выскользнула из мягких объятий Сазерленда и снова вылетела из зала, заставляя Анну ринуться за ней.
— К слову, именно ты проспонсировал данное представление, — пригубив бокал, заметил губернатор. — Помнишь, в прошлом месяце ты выделял средства на деятельность рыцарей? Твоя доля вложений ушла Родерику, что и устроит сегодня праздник. Так что ты… Приглашен.
Ллойд хорошо знал Сазерленда. Если бы не разница в их титулах, их вполне можно было бы назвать преданными друзьями. Сэлл — наследник властвующей династии, которому не повезло родиться в числе первых. Капризен, избалован и до ужаса одинок. Не создан для политики. Был бы куда лучшим человеком, не попади в его руки власть и титул. Все мерзкие деяния его вытекают из простой потребности в любви. Пусть лживой, но видимой. Он согласен с тем, чтобы за спиной его поливали грязью. Главное, чтобы, заметив его, все падали ниц, воспевая его имя.
Биа — младшая дочь великого Императора, отчего избалована ещё пуще брата. То, что на прочих наводило ужас, для неё было забавой. Девушка без высоких моральных принципов. Возможно, это понятие и вовсе ей незнакомо.
Аддерли нервно повёл челюстью, прогоревшая сигарета старой леди рухнула на белоснежную скатерть, оставляя чернеющий след, а несчастный толстяк задышал так часто, что все-таки рухнул на служку, поддерживающего его со спины.
— Что еще из важного ты хотел мне сообщить, друг мой? — нараспев протянул Сазерленд, сверля Ллойда улыбчивым взглядом.
Граф набрал воздуха, чтобы выдать новую сладкую речь, но его вновь прервали. В залу зашел высокая длинноногая женщина, держащая в руках стопку писем. Её длинные черные волосы покачивались из стороны в сторону при каждом шаге, а непроницаемые, словно два жука, такие же темные глаза, слегка надменнее, чем следовало, прошлись по присутствующим.
— Александра! — восторженно воскликнул принц и вскочил с трона, обращая к вошедшей все свое существо.
— Добрые вести из Лондона, ваше высочество, — сообщила женщина, склоняя голову в бережном поклоне. — С вами настоятельно хочет поговорить вторая наследница императорского трона, принцесса Шеннон Британская.
Обомлевший от услышанного, Сазерленд растерял весь свой восторг и упал обратно на место. Нужно срочно что-то придумать.
Воскресенье, 15 сентября 2009 года
Джолиет, Иллинойс
Аллея около школы святого Джозефа
— Кто это сделал?!
Громкий голос коронера разорвал образовавшуюся тишину. Дети и подростки застыли перед ним, беззащитно прижимаясь друг к другу. На высокой мраморной стене красным баллончиком краски были выведены неумелой рукой корявые слова: «Мы — Американцы». Вызванный на место коронер яростно оглядывал согнанных детей, метая глазами молнии.
— Молчите? Тогда живо выставили вперёд ладони! — он набрал в грудь больше воздуха. — А ну, живо, тринадцатые!
Дрожа с ног до головы, Лючия, стоящая позади всех, посильнее куталась в голубую кофту с капюшоном. С разных сторон двинулись полицейские, рассматривая выставленные ладони. Блондинка не видела, лишь слышала, как сзади к ней постепенно приближаются. Больше всего на свете она хотела бы увидеть Джея. Смелого и весёлого, который бы всё исправил.
На плечо ей легла тяжёлая ладонь полицейского.
— Эй, ты! Немедленно выставь ладони.
Не шелохнувшись, девушка сильнее склоняла голову и дрожала с ног до головы. Показать ладони. Показать ладони.
— Оглохла?!
— Это сделал я!
Лючия обернулась.
Джей только вбежал во двор. Он сильно покраснел от долгого бега. Склонившись напополам, он поднял вверх руку.
Полицейский отпустил плечо Лу, бегом направляясь к парню. Тяжёлая дубинка опустилась ему на шею, следом летела ещё одна. Упав на землю, парень закрыл голову руками и поджал к груди ноги. Послышались крики и ругань, дети бросились врассыпную, хотя их тут же ловили, подталкивая к тому месту, где, сцепив зубы, принимал побои Джей.
— Тринадцатым нужно знать своё место, — громко отрезал коронер. — Граждане Британии платят налоги не для того, чтобы вы портили милостиво выстроенные, для такого отребья, стены.
Вообще, он очень много говорил. В большинстве своём, Фишер его не слушала. Она была одной из немногих, кто так и не сдвинулся с места. Она смотрела вниз, туда, где из-под растянутых рукавов голубой кофты выглядывали запачканные красной краской пальцы.
Когда все закончилось, толпа словно испарилась. Девочка медленно двинулась к лежавшему на земле другу, вздрагивая на каждом шагу. Неловко, не зная, что должна сейчас сказать, она присела около него на корточки. Испачканной рукой, Лу убрала с его глаз влажную прядь, чувствуя, как дрожат губы.
— Не вздумай плакать, Лу, — тихо сказал тот, рвано приподнимаясь на локте. — Они все придурки.
