уверяете, что их тут нет?
— Никого из пропавших без вести здесь точно нет, — ответил я искренне.
— Вы сами должны понимать, что призраки существуют и могут причинять людям существенный вред. Ходят слухи…
— Как правило, слухи не носят под собой подтверждений, — небрежно перебил я Берова. — Мне не хотелось бы уподобляться тем, кто распускает или поддерживает так называемые слухи. Судя по некоторым из них, я едва ли не воскресил девочку в монастыре. Но мы же с вами понимаем, что все это чушь? В любом случае вы пришли. Причина, по которой вы станете тратить свое и мое время, мне сейчас не особенно интересна.
— Вы утверждаете, что не скрываете в доме тел, и тут нет призраков, которые принадлежат убитым вашим домашним призраком?
— Если есть домашние, то подразумевается, что есть дикие, — предположил я и усмехнулся. — Уверяю, тут нет тел и вырвавшихся из них призраков. Но если вы их найдете, то я буду очень удивлен. Но раз уж вы пришли — то прошу. Ищите.
Беров сделал знак своим людям начинать работу, и я поспешно добавил:
— Да, если вы испортите мебель или натопчете в доме, мне придется выставить жандармерии гражданский иск. Поэтому прошу вас, мастера, будьте осторожными и деликатными в работе. К тому же учтите, что в доме есть еще живые люди, и попрошу их не беспокоить. Все интересующие вас вопросы можете задать мне. Если они будут по делу, то с удовольствием на них отвечу.
Последнюю фразу я произнес, нацепив самую любезную улыбку. Беров поморщился, но кивнул. Видимо, он не любил, когда с ним так разговаривали. Но и дураком жандарм тоже не был и адекватно оценивал влияние семьи Чеховых. И это парень еще, скорее всего, не знает, что мы подружились с Шуйским.
Группа разошлась по дому. Я же произнёс, обращаясь к Берову и человеку, который остался с ним в приемной:
— Может быть, чаю?
Беров и незнакомец переглянулись.
— С радостью, Павел Филиппович, — ответил тот, имени которого я не знал.
Я указал на свободные кресла, и гости заняли места. Фома же направился заваривать чай.
— Очень хорошая идея создать отдел по старым эпизодам, — одобрил я. — Преступники должны быть наказаны. Рано или поздно.
— Странно слышать такое от адвоката, — усмехнулся товарищ Берова. Я взглянул на него, отмечая дорогую обувь и хорошую стрижку. Мужчина сидел, откинувшись на спинку кресла и, скрестив руки на груди, пристально рассматривал меня.
— Почему? — удивился я.
— Ну, насколько мне известно, именно вы развалили дело Гордея Петрова.
— И навел жандармов на след настоящего убийцы, — ответил я, и незнакомец холодно усмехнулся.
— Видите ли, Павел Филиппович, — протянул он после недолгой паузы. — Вне стен лицея все работает немного по-другому, чем вы себе представляете.
— Может быть, — не стал спорить я. — Но по моему скромному мнению вы не знаете, что я способен представить. Видимо, вы не берете в расчет, что мой отец большую часть жизни служил в отделении охранки. А бабушка была судьей. Я воспитывался в семье, где принято уважать закон. И я полагаю, что все должны его соблюдать.
Незнакомец недоверчиво хмыкнул и покачал головой. Фома подошел к столу и разместил перед нами поднос, на котором стоял заварочный чайник и три чашки. И я заметил, как незнакомец подозрительно покосился на моего слугу. Поморщился, но промолчал. Сам налил чай в чашку, взял ее, и сделал небольшой глоток:
— Отличный напиток, мастер Чехов, — оценил он.
— Стоит благодарить моего помощника. Он всегда выбирает лучшие сборы, — заметил я, наливая чай в свою чашку.
Гости не ответили, явно не ожидая, что придется говорить что-то хорошее слуге.
— Итак, могу я узнать, почему вы решили искать пропавших именно в моем доме? — полюбопытствовал я и сделал глоток.
— Я не могу разглашать эту информацию, — развел руки Беров. — Вы сами говорили, что делать все нужно по закону. А это, увы, тайна следствия.
— Которая основана на слухах, что в моем доме живет призрак? — настаивал я, и Беров кивнул:
— Вы запустили изменения в законодательстве, — ответил он. — И теперь жандармы могут рассматривать в качестве подозреваемых даже призраков.
Я кивнул, соглашаясь со словами гостя:
— Теперь в жандармерии грядут большие перемены.
— Верно мыслите, Павел Филиппович, — подтвердил Беров. — Нам пришлось иначе взглянуть на проблему мертвых.
— Я всегда полагал, что проблемы бывают чаще всего у живых, — я пожал плечами. — Но вы мыслите шире.
— Живых можно поймать и наказать. С мертвыми все обстоит иначе, — заявил мужчина и пригубил напиток.
И только сейчас, я начал понимать, что причиной этих изменений стало вовсе не то, что я несколько раз приводил на допрос призраков. А то, что случилось на болотах после Императорской охоты. И огромное количество призраков, которые обитали вблизи императорской резиденции. И теперь я был уверен, что кустодии скоро попросят меня о помощи в одном деле.
**
Мы допили чай как раз в тот момент, когда в приемную вернулась группа.
— Ну? — уточнил Беров, едва его сотрудники вошли
