— Отошла вроде. Поплакала и успокоилась, — только и успевает сказать он, как следом выходит и сама Лидия Васильевна.
Та подходит ко мне, долго смотрит в глаза.
— Я всю жизнь знала, что этот балбес непутевый в отца пойдет. Андрею-то, покойному, тоже спокойно на заводе не работалось, в армию пошел, да в Крыму и сгинул... Правда, товарищи его потом приезжали, много хороших слов говорили, что, мол, погиб, гранату собой накрыл. Восемь человек от верной смерти спас. Вот они все ввосьмером после и приезжали. Дом нам чуть не заново отстроили, пенсию в военкомате пробили... Тогда с этим тяжело было, потери-то большие были. Но, его командир, говорят, нашему бывшему военкому рожу разбил, и такую бучу поднял, что того с должности выгнали... Но ведь ни дом, ни пенсия мне мужа не вернут. Миша, постарайся мне хоть сына уберечь. Ты хороший человек, я вижу, как те мужнины друзья-фронтовики, за своего друга кого угодно в землю вгонишь... Так сбереги мне его, хорошо?
Блин, у меня аж комок в горле встал, и рад бы ответить, да слова сказать не могу. Только молча киваю в ответ. Но, ей, похоже, слов и не нужно. Она и так все поняла. Легонько взъерошив мой слегка уже отросший "ежик", она тихо уходит, и мы остаемся с Толяном вдвоем. Говорить не хочется, да и нечего тут говорить. Едва ли не в первый раз в жизни я жалею об отсутствии сигарет и о том, что не курю. В общем, постояли мы с напарником на веранде, помолчали, да так и пошли спать. Одно только я для себя понял: что теперь, вспоминая глаза Лидии Васильевны, я за этого оболтуса буду глотки рвать, не задумываясь.
С одной стороны, прекратив тренировки с инструкторами из "Вымпела", мы с напарником проявили слабость. С другой — если бы продолжили по-прежнему работать на износ, то неизбежно ухудшилось бы качество занятий, что мы проводили с операми ОРСН. А нам, в конце концов, именно за это платили зарплату и командировочные. И деньги, скажем прямо, совсем не маленькие. Так что, личные тренировки — это здорово, но зарплату отрабатывать нужно. Вот мы и отрабатывали. Гоняли парней, словно новобранцев в армии. Те, сатанея и матерясь сквозь зубы, носились по полигону стадом бешеных кабанов. Думаю, были такие моменты, когда они нас просто убить готовы были. Но зато начальство в лице частенько ставшего заезжать к нам на Военвед Григорьева, было довольно. Да и сами наши "подшефные", хоть и звали нас между собой садистами, но явно осознавали — уровень их здорово вырос. Нет, конечно, до любого довоенного СОБРа им было еще далеко, но так тот уровень в свое время годами нарабатывали, а тут — чуть больше месяца занятий. Но, в любом случае, лично мне за проделанную работу было не стыдно: судьба бойцов первых сводных СОБРов и ОМОНов в Чечне в первую кампанию, им уже не грозит. Глупых потерь из-за банальной разницы в том, к чему готовили с тем, чем пришлось заниматься — не будет. Конечно, настоящее мастерство придет только с практикой, но основы я этим ребятам в головы вложил.
Кроме всего прочего — у нас появилось свободное время по вечерам, а тут еще и зарплата с командировочными подоспела... В общем, пока деньги были на руках в большом количестве, надо было срочно искать и покупать подарок для Насти. А то некрасиво получится — пообещал ведь. Теперь выполнять надо.
Солидный, и, судя даже по внешнему виду, дорогой ювелирный магазин я отыскал возле Центрального рынка, неподалеку от Ростовского кафедрального собора. Того самого, что в первый день приезда так сильно напомнил мне московский Храм Христа Спасителя. Стоя под мерзким, мелким и холодным моросящим дождем, я, глядя на шикарную витрину, в которой были разложены всевозможные кольца, броши, кулоны и браслеты, отлично понимал — что тут меня, скорее всего, обдерут как липку. Но, с другой стороны, этот же факт внушал некоторую уверенность, что тут не подсунут под видом золота какую-нибудь бериллиевую бронзу или позолоченную медяшку. Ай, была, не была!
Мелодично звякнул над головой колокольчик, закрывшаяся позади входная дверь, отсекла уличную промозглость и сырость. За прилавком стоял пожилой продавец столь характерной внешности, что в прикрывающей его седую макушку кипе[128] не было ни малейшей необходимости: классический старый еврей. Как будто только что из анекдота.
Я вежливо здороваюсь и прохожу к витринам. От разнообразия украшений и их блеска у меня тут же разбегаются глаза. Все, приплыли! Вот тут и суждено мне погибнуть... Никогда я не умел и не любил покупать девушкам подарки. Это же вам не в разведку ходить — слишком сложно.
— Чем могу помочь такому серьезному молодому человеку? — продавец явно заметил наметанным взглядом мои затруднения.
— Да, пожалуйста. Тут такое дело — хочу девушке подарок купить: колечко там, или брошку какую...
— Невесте? — деловито уточняет старик.
— Пока нет, но очень хотелось бы.
— Понятно, — он на пару секунд задумывается. — Вот что я вам скажу юноша: уж поверьте опыту старого Мойши, а Мойша, слава богу, уже торговал уже тогда, когда ваш уважаемый папа еще не встретил вашу не менее уважаемую маму...
Ну, вот в этом-то я как раз сильно сомневаюсь. Думаю, в год встречи моих родителей уважаемый Мойша, в лучшем случае, таблицу умножения учил. Но ему об этом знать совершенно не обязательно.
— Так вот, юноша, — продолжает продавец, наставительно подняв указательный палец правой руки вверх, — колечко в подарок — это превосходно, но слишком явный намек. Вы уже готовы сделать ей предложение?
— Не уверен, — качаю головой я. — Просто пока не знаю, захочет ли она выйти за меня замуж. Уж лучше подожду немного. Когда буду уверен — вот тогда...
— Именно, — прерывает меня старый еврей. — Тогда, и никак не раньше колечко и подарите. Брошку, уж простите, лучше подарить любимой бабушке, но никак не молодой и привлекательной барышне. Может, серьги? Хотя, нет, не стоит. Скорее всего, не угадаете. Принять, конечно, примет, но эффекта нужного не будет. Послушайте, молодой человек, вы когда с ней о подарке говорили, она что, вообще никаких намеков вам не сделала?
— Да вроде нет, — я даже слегка растерялся. — так, пошутила, что хочет цветочек аленький... Ну, просто ее Анастасия зовут. Настя, как в сказке, помните?
— Даже так? — старый Мойша вновь погружается в раздумья. — Значит, аленький цветочек, говорите? А знаете, юноша, у меня появилась кое-какая идея. Вот смотрите.
Он достает из-под стекла тонкую, красивого плетения цепочку-браслет на руку.
— Нравится?
— Симпатичная, — не отрицаю я.
— Согласен, А главное — девушкам такие нравятся. Но нужно ведь чтобы еще и оригинально было, так?
Возразить мне нечего.
