Привести в свою страну врага, чтобы тот помог сбросить ненавистный тебе режим — не самый лучший путь.
Кстати, о пути. Сергей вспомнил свои утренние рассуждения о трех путях, по которым идут его здешние знакомые. Самое интересное, что все три пути ведут к некой светлой цели.
Горящие идеей Слава и Катя подталкивают народ к светлому будущему. Капитан Ждан тянет — тянул — в светлое прошлое. А профессор, пасечник, химик — они работают, чтобы создать светлое настоящее.
Вопрос: с кем идешь ты, Сергей Аркадьевич?
Вышинский поразмыслил. Вообще-то здесь, в двадцать пятом году, он — в одной массе с работниками. В прошлое не тянет — для него что СССР, что царская Россия — глубокая древность. В будущее не ведет — как-то не привлекала Сергея роль вождя, произносящего речи с трибуны. Правда, вести за собой можно и примером, вот, как Катя, но какой из него пример? «Сяктант» неизвестного происхождения, нэпман-эксплуататор. Нет, тихо-мирно работать — вот его судьба здесь. Пока не найдет время выбраться в Питер и найти артефакт.
Интересно, — мысль пришла уже на подходе к воротам мастерской, — по какому пути я шел до провала в прошлое? Как-то получается, что ни по одному из выбранных: вперед не вел, назад не толкал, да и работу его трудно назвать полезной. Девчонки-коллеги и то приносили своей работой больше пользы, чем он. Получается, просто жил.
Сергей открыл калитку. Замер.
Происходящее во дворе уже традиционно напомнило ему тихое сумасшествие.
Вити нигде не было видно. Кирилл разговаривал с совершенно незнакомой женщиной лет так тридцати пяти, осматривающей здание с миной владелицы. Незнакомка была довольно стройна, если не считать грудь солидного пятого размера, одета в строгий серый костюм. Черные волосы увязаны в плотный шиш на затылке. Небольшая шляпка и круглые очки дополняли образ строгой училки. Только указки и папки с документами не хватало.
На лавке у стены стояла Леночка в коротеньком платье. И не просто стояла: вплотную к ней находился Виктор Алексеевич, который, по первому впечатлению, целовал ее взасос.
Сергей помнил первые две ошибки — с водкой и с коленкой — поэтому промолчал. Тем более, что на второй взгляд химик осторожно извлекал из глаза девочки какую-то соринку.
— Ребята! — обратился к свой братии Сергей, — Что здесь происходит? И где Витя?
— Ваш подчиненный, — раздался голос за спиной.
К Сергею подходил не замеченный сразу участковый Александр Денисович. Ну да, кого еще не хватало до полного ощущения дурдома?
— Ваш подчиненный арестован.
Арестован? Витя? За что?! Мысли взлетели вспугнутыми птицами.
— Измышление и распространение в контрреволюционных, — на этом слове участковый сделал упор, — целях ложных слухов и непроверенных сведений, могущих вызвать общественную панику, возбудить недоверие к власти или дискредитировать ее…
«Антисоветская агитация, — всплыло в памяти неизвестно откуда, может быть, со школьных уроков истории, — статья пятьдесят восьмая…»
Пятьдесят восьмая статья, «сто шестнадцать пополам». Чуть ли не символ сталинского беззакония и произвола. Статья, по которой осуждали всех репрессированных в нашем мире. Неужели и здесь присутствует эта зараза? Неужели и здесь людей могут хватать ни за что, по ложным доносам?
Сергей не мог представить, чтобы Витя — спокойный, пусть и несколько бестолковый парень, рабочий, мог участвовать в контрреволюции, хоть бы и в такой мелочи.
— Могу я поинтересоваться, — произнес холодный голос, — насколько обосновано обвинение, выдвинутое моему подчиненному?
Сергей не сразу понял, что голос принадлежит ему самому.
Даже участковый опешил.
— На гражданина Пронина поступило сообщение…
— Донос? — Сергей чуть не прошипел.
— Ну почему сразу «донос». Сообщение. О том, что вчера гражданин Пронин, будучи пьяным, выкрикивал на улице, что в Пескове действует тайная белогвардейская организация, которая ставит своей целью образование независимой Песковской республики, с отделением ее от Союза ССР, последующее уничтожение всех большевиков и закабаление рабочих и крестьян в капиталистическом строе. А власти, зная о ее существовании, ничего не делают для обуздания контрреволюционного переворота…
— Простите, а как он в пьяном виде все это выговорил?
— Я передаю лишь общий смысл…
Участковый смотрел на Сергея с неким трудноуловимым выражением. То ли удивление, то ли ожидание чего-то неясного.
— Значит контрреволюционные высказывания?
— И распространение ложных слухов.
— Пятьдесят восьмая статья?
— Почему? Семьдесят третья.
Ну да, отчего это в разных мирах должны совпадать номера статей?
— Он признался в своем проступке?
— Нет.
Интересно, здесь бьют на допросах? Если бы Сергея спросили о двадцать пятом годе нашего мира, он бы не задумался: в современной милиции бьют, почему бы в большевистской так не делали? А вот здесь… Все же ситуация в стране казалась ему вполне мирной и спокойной… Неужели ошибся?
— Я могу увидеть Витю?
— Зачем? — участковый был на самом деле удивлен.
— Хочу лично убедиться, что то, в чем его обвиняют — правда. Хочу поговорить с ним. Это возможно?
— Возможно… Но зачем вам это?
Сергей вздохнул. Какой хорошей казалась доля начальства еще два месяца назад…
— Он — мой подчиненный, и я за него отвечаю. И за его действия — тоже.
* * *
Участковый предложил подождать, пока приедет повозка, чтобы забрать его в управление. Сергей согласился.
За время ожидания он познакомился с неизвестной женщиной.
Звали ее Роза Львовна и она неожиданно оказалась Сергеевым бухгалтером. Он вспомнил, что как-то раз обмолвился тете Софе, что ищет бухгалтера и спросил, нет ли у нее знакомого. Тетя Софа нашла.
Роза Львовна была какой-то ее дальней родственницей — то ли племянницей золовки, то ли двоюродной теткой соседки — и оказалась при близком знакомстве вовсе не такой строгой, как выглядела на первый взгляд. Хотя узнав, что бухгалтерия чернильной мастерской состоит только из таблички на дверях маленькой комнатушки и не имеет ни клочка бумаги, Роза Львовна пришла в ужас. Однако, что говорит в ее пользу, долго ужасаться не стала, и пообещала навести порядок.
Сергей мысленно отметил, что необходимо попросить Камова проверить и ее тоже, на всякий случай. Ну и периодически придется проверять бухгалтерские бумаги. Хочешь, не хочешь, доверяй, но проверяй… Как говорится: «Была у меня умная, так полбизнеса оттяпала»
— Ну что, Сергей Аркадьевич, поехали?
