другу. Я посмотрел на противника. Он сердито хмурился. От злости даже покраснел.
Снова кинулся на меня. Только я уже провел разведку. Теперь знал, как с ним быть.
На мгновение Звеньев очутился передо мной. Он подшагнул левой ногой. Кажется, собирался бросить меня через плечо.
Я выставил правую ногу вперед. Навстречу противнику. Схватил его за отверстие куртки. Кулаком вверх. Мизинец выше других пальцев.
Прыгнул на противника с его левого бока. Держался за куртку, как за канат. Одновременно подбил левой ногой его под колено. Правой ногой толкнул в живот.
Звеньев не выдержал. Потерял равновесие. Помимо подбива колен, теперь я давил левой ногой. Поднимал ноги соперника как можно выше.
Это так называемые «ножницы». Эффективная техника, чтобы сбить противника с ног.
Одна нога давит назад, другая вперед. Даже такой кабан, как Звеньев, не выдержал давления. Не удержался, грохнулся назад. Упал перекатом на спину. Ударился ладонями о ковер.
Я быстро вскочил на ноги. Теперь можно провести болевой. Но я не хотел добивать здоровяка. Ему и так досталось.
Если захочет еще добавки, то получит. Я уже узнал его слабые места. В первую очередь, это ноги. Стоит хоть чуток на них надавить и Звеньев труп.
— Неплохо, очень неплохо, — сказал сзади знакомый голос.
Нет, только не это. Я обернулся. К нам опять подобрался Степаныч. Незаметно, как тигр в зарослях. Сейчас он стоял и опять рассматривал меня.
Внимательно, как будто первый раз увидел. Как будто обезьянка, говорящая по-французски, теперь залопотала и по-русски.
— Будь я проклят, если ты новичок, — сказал он наконец. — Ты где-то занимался, причем не один год. Ну-ка, признавайся, у кого? У Егорова, Харламова или Козлова?
Я покачал головой.
— Нет, конечно, Олег Степанович. Я сам изучал. Самоучка.
Я же не собирался говорить, что изучал самбо, борьбу и джиу-джитсу в двадцать первом веке. Поэтому придется сочинять сказки.
Степаныч сложил руки на груди и недоверчиво покачал головой. Он хотел сказать что-то еще. Но не успел.
Звеньев поднялся, зарычал и бросился на меня. Это было неожиданно, но я успел среагировать.
Быстро выставил правую ногу вперед. Схватил нападающего за туловище. Замкнул руки за спиной в замок. Звеньев напал на меня, как в регби. Наклонился, голову вперед и пытался сбить с ног плечом.
— А ну-ка, прекратить! — рявкнул Степаныч.
Куда там. Его никто не слушал. Тем более, Звеньев. Я прижал противника к себе. Одна моя рука накрыла его правую сверху. Другая прошла под левой.
Продолжая движение Звеньева, я прогнулся назад. Подбил его животом. Упал назад по инерции.
Крутанул туловищем влево и кругом. Чтобы оказаться над противником. Получилось так, что я продолжил движение Звеньева. Просто перевел его в другое направление.
По-другому никак. Слишком массивная туша мне попалась. Это классический бросок через грудь.
Я свалился на Звеньева. Снова опрокинул его на спину. Теперь просто схватил, пока противник ворочался на ковре. Одной рукой за голову, а другой под мышку. Пальцами держал за одежду.
Ноги вытянул по ковру. Центр тяжести как можно дальше. Чтобы Звеньев меня не перебросил, я пригвоздил его грудью к ковру.
— Ну, хватит, — Степаныч подошел к нам. Растащил в стороны. — Быстро встали. Звеньев, это ты спровоцировал новичка? Ты за такие шутки быстро вылетишь у меня из секции, понял? Ты меня понял?
Он встряхнул Звеньева. Стоял перед здоровяком, щуплый и худой.И вдобавок злой, как собака.
— Да, я понял, Олег Степанович, — Звеньев повесил голову. — Больше не повторится.
Тренер отпустил его. Повернулся ко мне.
— Так, теперь ты. Ну-ка, гениальный самоучка, постой в паре с Пряхиным. Посмотрим, на что ты способен в своем весе. Поработайте легонько. Без болевых, просто броски.
Я размял зудящую шею. Чувствовал себя неплохо. Чего тренер вздумал меня проверять?
Один из учеников, чуть ниже меня, с прямоугольным туловищем, отделился от других. Подошел ближе. Встал напротив.
Глаза серые и неподвижные. Он пристально и внимательно глядел на меня. Тут же встал в стойку.
Все понятно. Степаныч выставил против меня опытного борца. Проверить мои навыки. Интересно, насколько он опытный?
К тому времени остальные продолжили схватки. Степаныч приказал. Вольники закончили тренировку и отправились в раздевалку. Четверо остались и о чем-то говорили со своим тренером.
— Саша, аккуратно, — снова напомнил Степаныч. — Он у нас новенький. Странный какой-то. Чуть шею не сломал. Ты это, без фанатизма. Просто зацепы там, подбивы. Погоняй его по кругу.
Пряхин кивнул, неподвижно глядя на меня. Он напомнил мне кобру, выглядывающую из кустов. Разве что только языка нет раздвоенного.
— Ну, давай, новичок, иди сюда, — сказал он и вытянул руки перед собой.
Ну ладно. Сегодня у нас день забав. Я пошел навстречу новому противнику.
* * *
В первом классе, вместо того, чтобы отвести сына в школу, его отец лежал пьяный. Напился, потому что чувствовал невероятную душевную боль.
Его супруга, мать Алеши и Ольги, погибла в автокатастрофе три месяца назад. В самом начале лета. С тех пор Пряхин Сергей заглушал боль утраты алкоголем.
За детьми не следил. Сыну как раз исполнилось семь лет. Дочке пять. С утра до вечера предоставлены сами себе. В детсад отводила тетя Люба, сестра погибшей супруги. Она же иногда заходила, помогала готовить ужин.
Сергей продолжал работать на мебельной фабрике шлифовщиком по дереву третьего разряда. Работал уже привычно, по инерции. После работы часто заходил в рюмочную.
Алеша в школу пошел сам. На вопрос, где родители, сказал, что на работе. С тех пор так и стал самостоятельный. С самого первого класса.
Следил за сестренкой, готовил и убирался. Когда Оля пошла в школу, приводил и отводил. Помогал с уроками.
Мальчик редко улыбался и смеялся. У него всегда серьезное выражение лица. С дворовыми пацанами почти не общался. Видимо, поэтому они не давали проходу.
