Остановив оружие, я огляделся из-за развороченных стеблей фикусов, убеждаясь, что никто из сектантов даже чисто теоретически не мог выжить. Всем восьмерым так разворотило пулями тела, что меня аж передёрнуло – хуже только от прямого попадания паровой пушки с её снарядами 1825-ого калибра…
Оставив СПН-1 стоять в самодельных кустах, я снова вооружился небольшим и таким безвредным пистолетом. Исследовав лестницу, убедился, что путь наверх свободен. Не исключено, что кто-то решил остаться наверху и теперь устроил мне засаду – буду бдительнее. Я благополучно поднялся на второй этаж. Последняя дверь слева – это, если я всё хорошо помню, и есть комната-музей. Мне туда.
Дуло пистолета порхает от двери к двери, готовое выплюнуть пулю в любого, кто высунется. Тут мне на ум пришло, что я уже расстрелял около половины обоймы, решив, что пока в коридоре безопасно, я оперативно произвёл смену магазина.
Не успела новая обойма щёлкнуть, войдя в рукоятку, как из конца коридора раздался истеричный, полный боли и отчаяния крик, оборвавшийся буквально через секунду. Забыв про опасность и наплевав на осторожность, я рванул со всех ног вперёд. Кого-то, вероятно, разодрал когтями Митих – у жуткого создания немало таланта выдавливать из людей крики!
И тут меня чуть не наказали за беспечность – дверь справа распахнулась, и сектант, сориентировавшийся по звукам шагов, направил на меня оружие и выстрелил. Я не нашёл ничего более изящного, чем просто завалиться мешком на пол. Пуля, что должна была снести мне голову, прошла мимо и царапнула близь макушки.
Развернувшись в падении, я дал два ответных выстрела, которые разнесли противнику колено и разорвали живот. С инертными патронами можно позволить себе стрелять наугад. Убитого отбросило обратно в комнату инерцией мощных пуль, а я тут же вскочил и продолжил движение, но уже спешным шагом.
Ранение головы и ранением-то назвать сложно, зато подонок испортил мне шляпу!
Разверзнувшийся грохот битого стекла заставил меня быстрей переставлять ноги.
А вот уже и музей – крик и грохот доносились именно отсюда. Мощным ударом ноги я сорвал дверь с петель, она шлёпнулась внутрь комнаты, как подъёмный мост через ров. Влетев в помещение, я мельком осмотрел погром, к слову, картина открылась колоритная…
Некоторые экспонаты Рокфеллера оказались завалены, перевёрнуты и разбросаны в полном беспорядке. В углу в луже собственной крови исполосованный острыми мясницкими когтями лежит хозяин порушенного музейчика и всего особняка… Сэр Гамильтон Рокфеллер погиб от рук своего слуги Митиха.
Разбитое окно говорит о том, что убийца выскочил из особняка и полетел прочь.
Я отчаянно бросился следом, высунулся в окно и выпустил в отдаляющегося демона остатки обоймы, но поделать уже ничего не мог – Митих улетел в сторону Башенного моста, прихватив с собой артефакт Ордена…
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Как можно было упустить это чёртово создание? Как можно было дать ему улететь с агатовой иглой? Чёрт, ну я и идиот!
От неудержимой злобы я добавил хаоса и разрухи в перемолотом музее, во все стороны полетели ошмётки, захрустело стекло, и зазвенели металлические экспонаты…
Жуткий промах, жуткий… Какой же я болван!
Ладно, быть может, ещё есть шанс их остановить. Часы-ищейка показывают, что до трёх ещё есть сорок минут времени. До Башенного моста ехать, если гнать лошадей, минут двадцать, так что я вполне успеваю. Весь дом я пролетел на одной вздохе, лишь в прихожей замешкался, чуть оскользнувшись на натёкшей из изрешечённых сектантов крови. Умные лошади никуда, к счастью, не вздумали уйти. Я вскочил на козлы и стеганул гнедую с вороной.
Башенный мост расположен ближе к северу Гольха, перекинут через Азмету, делающую петлю к центру города. Неподалёку расположена грозная крепость Башня, долгие годы выполнявшая роль тюрьмы. Башенный мост является разводным, в длину составляет порядка двухсот семидесяти ярдов. Две поставленные на устои башни возвышаются серыми шпилями на семьдесят ярдов. Готическая архитектура выдаёт дюжий талант архитектора, создавшего один из самых ярких символов Гольха.
На южном берегу моста собралась толпа – сотни и тысячи людей пришли послушать трёп ни о чём тех, кто, скорее всего, покинет Парламент, и тех, кто займёт их места. Сегодня, однако, все могут попрощаться с Парламентом, если мне не удастся остановить открытие самого грандиозного Блика на свете.
Людские толпы серым шевелящимся пятном растеклись вокруг большой трибуны, сколоченной специально для выступающих. Всюду снуют люди, довершая последние приготовления. Толпа собралась, что затеряться в ней так же просто, как в дремучих лесах Норгфора [41] или в лабиринтах городской канализации.
Я остановил украденную карету подальше от скопления людей и бросился к толпе, обречённо остановившись с краю от людского моря. Как здесь найти этих треклятых сектантов? Что-то мне подсказывает, что ни один из этих кретинов не додумается одеть шляпы и маски. Тут даже не отличишь тех, кто ведёт себя подозрительно: несколько тысяч людей! Попробуй отыщи среди них преступников…
Дожидаться, когда они выдадут себя и начнут открывать Кровавый Бутон? Глупо! Если не успеть им помешать, то разгрести последствия будет крайне сложно и вряд ли это удастся без жертв среди мирного населения.
Мимо прошла парочка сантибов, и мне пришлось посильнее втянуть голову в плечи и прикрыть лицо полами шляпы. Стражи порядка строго оглядели меня с ног до головы, но быстро потеряли интерес, решив, видимо, что какой-то бездомный, пришедший поглядеть на членов Парламента. Моя подранная шляпа и подгаженное пальто должны наводить именно на такие ассоциации.
Я достал серебряные часы и откинул крышку – всего двенадцать минут осталось до трёх часов. Времени совсем мало, а я даже понятия не имею, где теперь искать злоумышленников…
Сомнительная идея мелькнула в голове, и я тут же принялся приводить её в исполнение: порезал палец об острый край часовой стрелки и вдавил его раной в крупный рубин. Немножко защипало палец, кровь из которого поглощает магический камушек. Активированный артефакт затряс стрелками, которые собрались в кучу и… указали мне куда-то за спину.
Даже не думал, что сработает! Где-то неподалёку есть кровь, немало пролитой крови. Не думаю, что много кому захочется совершать убийство прямо под носом у сантибов, коих здесь под сотню наберётся.
Я развернулся на каблуках и двинулся, ведомый качающимися из стороны в сторону стрелками. Они направили меня куда-то вдоль серых и грязных домов. Я прошёл около тридцати ярдов вдоль шершавой поверхности стен, пока из тумана не вынырнуло чёрное отверстие арки, ведущей во внутренний двор. Серебряные указатели настойчиво советовали мне свернуть в неё – отказываться я не смею.
В засиженной бездомными арке разит такими комбинациями зловонных запахов, что резко перехотелось работать лёгкими. К счастью, стоило выйти из крытого прохода во внутренний двор, как дурные ароматы рассеялись и забили по носу почти неощутимо. Зато здесь грязи больше, чем в свинарнике.
Внутренний двор соединяет три дома, я сразу вычленил из туманного марева три двери чёрных ходов, одна из которых заколочена досками. Судя по плачевному состоянию крошащихся домов, они либо нежилые, либо заселены далеко не полностью, несмотря на такое обстоятельство, как виды на Башенный мост и крепость Башню. Некоторые окна оказались выбиты, что только убеждает в заброшенности этих зданий.
Хлюпая туфлями по грязевому ковру, я начал движение вперёд, сверяясь со стрелками Ищейки. Вскоре они отклонились, что говорит о приближении к искомому месту. Проследив за указанием стрелок, я опустил глаза на какую-то кучу коробок, переполненных мусором. Достал пистолет.
Приблизившись к груде хлама, я не сразу заметил руку и чьё-то лицо, выступающие из горы мусора. Мертвец стал таковым совсем недавно, его убили меньше часа назад. Не знаю, как именно произошло убийство, но лужа крови продолжает расползаться во все стороны.
Вот теперь ясно, что вы где-то здесь, ребята. Решили пересидеть до начала ритуала имени Кровавых Цветов. Вот только в каком доме?
Только я захлопнул ставшие пока ненужными часы, как скрипнула дверь впереди. Я моментально присел и укрылся за кучей коробок, быстро обнаружив удобную щель для просмотра происходящего. На пороге нарисовался какой-то немытый выродок, щурящийся во все стороны. Этот близорукий сектант вряд ли заметит и меня, и мои следы, смешавшиеся с прочими неровностями грязевого покрова двора.
Сутулая фигура, впрочем, не собиралась довольствоваться простым оглядыванием территории и достала из-за пояса револьвер, с которым двинулась на разведку. С прищуром, словно ему в глаза сильнейший ветер бросает пыль, охранник временного убежища спустился по ступенькам и пошлёпал по грязи.
