– А высочество, как… тоже могёт? – вдруг проявила нездоровое любопытство мещанка.
– Ещё как! – с готовностью подтвердила Смирнова. – Она, говорят, в одиночку в Италии целый замок вместе с графом и челядью вырезала. За смертельное оскорбление, которое тот графинчик ей нанёс! Так что влип этот поп! Его, после такого, не только от Церкви отлучат! Пусть ГСспода молит, чтобы до него хотя бы та чернявенькая не добралась! В куски порвёт за свою госпожу!
Но тут всё "испортил" некий нетрезвый приказчик.
Что его надоумило влезть – неясно. Возможно, он был введён в заблуждение нарядом самой Натин. Со спины она выглядела, возможно, как обычная мещанка, только в чуть более богатом прикиде и несколько необычном. А руки, где блестели золотом браслеты, она держала перед собой, и естественно, мужику они видны не были.
Услышав, что кто-то "катит бочку" на святого отца, да в контексте что тот сильно не прав, организовав травлю "бесстыдницы мещанки Смирновой" он пошёл в атаку.
Приказчик был мужик некрупный. Но судя по изломанному носу, морде, покрытой шрамами от драк, мнил себя непобиваемым и неприкасаемым. А раз так, то "имеет право всяким прочим морали читать".
Ну и "прочитал".
В виду того, что был не трезв, завернул такую конструкцию, что даже бывалые скандальные бабёнки вздрогнули.
Натин же остановив расспросы, просто глянула в сторону Паолы и легонько кивнула.
Мда… Удар ногой в челюсть проймёт кого угодно. Тем более, если выполнен со знанием дела. А Паола знала.
Мужик чуть из своих сапог не выскочил.
Задрав к небу свою пышную бороду он с шумом плашмя плюхнулся на землю. И больше не шевелился.
Нокаут. Чистый.
Увидев сие, дворник потерял дар речи. А извозчик чуть с козел не свалился.
Паола фыркнула, припечатала тело словесно чем-то изысканно-заковыристым по-итальянски и отошла на прежнее место.
Если у кого и были сомнения насчёт сказанного Ольгой про "паладиншу" Натин, они мигом испарились.
* * *
Уже на следующий день описания всего-то одного удара Паолы, всего-то одному подвыпившему мужику, обросли такими "подробностями", что только держись!
Вскоре приказчик, которому не повезло подвернуться под горячую руку (а может быть точнее было бы сказать ногу?) Паолы ди Джакомо, приобрёл размеры громилы под две сажени ростом, да в сопровождении ещё нескольких таких же, которых "маленькая и щуплая дамочка расшвыряла голыми руками".
Над всем этим можно было бы и посмеяться, но расползание нежелательных сплетен и клеветы на Ольгу продолжилось. За всем этим явно проглядывала фигура того самого козлоподобного попа. И с этим надо было что-то делать.
Натин, когда узнала все обстоятельства, тоже не на шутку обеспокоилась. Тем более, что Григорий не пожалел красок и подробностей для описания сложившейся ситуации.
Также упомянул то, что он и Василий в ближайшее время собираются нанести визит принцу Ольденбургскому.
– Румата вообще озлился! – покосившись на Григория сообщил Василий.
– Ага! – с каким-то ехидным оттенком согласился Григоий. – Ещё как! Давненько меня так не выводили.
– Он через своих щелкопёров начал распространять серию слухов про попа. Типа он лезет всем бабам под юбку, а когда получает от них по мордАм начинает их шантажировать, что, типа если не согласится дама "возлечь с ним", то ославит её на весь свет. Так он представил и ситуацию вокруг Смирновой.
– Ловко! – констатировала Натин. – Получается так, что любые дополнительные слухи про Ольгу будут восприниматься окружающими наоборот как свидетельство её моральной чистоты.
– Но всё равно нам не даёт покоя слишком уж "хорошее" совпадение кампаний по клевете на Смирнову, и по попыткам отобрать у нас фабрику. А ведь мы только-только обучили персонал, обеспечили на ней жёсткий режим стерильности и чистоты… Начинать с нуля было бы очень неприятно. И, что нехорошо, придётся выводить производства из России.
– Могут ли за этим всем стоять англичане?
– Вполне. – ответил Григорий. – Сейчас мы пытаемся это выяснить.
– Но что я могу сделать, чтобы хотя бы Смирнову оградить от нападок?
Григорий многозначительно почесал в затылке.
– Попробуй поговорить с бойцами "батальона имени Мэри Сью"! Только не заряжай их на мордобой. Достаточно будет того, чтобы они просто побегали по городу и пораспространяли "на ушко" нужные слухи.
Натин кивнула соглашаясь.
– И мне кажется, что надо бы с вами к принцу прогуляться. Представите меня с оказией. Думаю, что при благоприятном стечении обстоятельств на переговорах, я смогу сделать больше, чем только вы двое.
Григорий и Василий переглянулись. Василий пожал плечами.
– Лады!
* * *
Принц среагировал на появление Натин предсказуемо. Хоть и ограничился показ его удивления приподнятой бровью, но судя по заметному оживлению, появление такой особы его сильно заинтриговало. Тем более, что Натин не поленилась облачиться в своё "повседневное платье принцессы Атталы, Аудитора Истины".
Неясно как до, но кажется только сейчас состоялся выход прогрессорши в местный высший свет.
То, что Натин принца заинтриговала, было видно дальше по его же поведению. С первых же секунд его взор буквально приковал к себе огромный изумруд в диадеме. Он даже несколько раз как бы невзначай покачал головой, рассматривая как переливается внутренними отражениями этот великолепно огранённый камень.
Натин, кстати, как-то рассказывала, что на ней не оригинальная диадема, – оригинальную немедленно поместили в музей университета, – а сделанная в университетских лабораториях, по специальному проекту, копия. Ясное дело, что огранку там "слегка" улучшили, насовав параллельно в обод диадемы ещё кучу разных электронных примочек "на все случаи прогрессорской жизни". Но по всему выходило, что огранка самоцветов в диадеме могла привести в буйный восторг любого местного ювелира. А на людей, которые давно на глаз привыкли отличать стекляшки бижутерии от реальных драгоценностей, должны были произвести очень сильное впечатление.
Уже глаза принца братьям сказали, что камешек в диадеме стоит как бы не столько же, сколько вся движимость и недвижимость принадлежащая принцу. А он был не бедный.
А вот то, что сама Натин ни разу не попыталась ему самому глазки построить, видать уверила принца в том, что перед нею реально кто-то из вельмож Востока. Причём уровня не мелкого. Чего, собственно, и добивались.
Это также имело другое следствие. Внезапно принцу сильно захотелось сломать официоз приёма и он быстренько всё переиграл, пригласив гостей отведать чаю.
