обучение на первых порах будет проводиться индивидуально, расписание получишь вечером. Стипендия… — Мне в руку перекочевала банковская карта, которую нельзя было спутать ни с одной другой. Благо, по форме она всё-таки ничем не отличалась. —… здесь. Тебе всё ещё запрещено покидать территорию академии, и изменится это лишь после того, как ты освоишь все базовые дисциплины на достойном уровне. Документы заберëшь в своëм доме: их туда доставят к вечеру. Что же касается направления обучения, то тут твоя ситуация уникальна, и учиться ты будешь всему параллельно. Тем не менее, формально тебе, Артур, необходимо числиться на каком-то факультете. Твоë слово?
Медлить я не стал.
— Боевой факультет, Виктор Васильевич.
— Интересный выбор, нечего сказать. Считаешь, что со своим ограничением ты сможешь многого достичь на поле боя? — Мужчина скрестил руки перед собой, внимательно на меня посмотрев. — Псионы боевых направлений делают свой выбор только раз. Просто бросить, подписав такой договор с государством, уже не удастся.
— А что насчëт практики боевых направлений «мирными» псионами?
— Запрещено. — Отрезал Виктор Васильевич. — На баловство закроют глаза, как и на методы самозащиты. Но не более того.
Ожидаемо и абсолютно верно в масштабах государства, которому как-то нужно было контролировать псионов. И принятие этого закона определëнно связано с первой и последней попыткой мирного коммунистического режима стать не совсем мирным: тогда Российская Империя едва не утонула в крови собственных граждан, но всë обошлось. К счастью.
— Тогда мой выбор не поменяется.
Ответственный за работу со студентами тяжко выдохнул, выдвинул верхний ящик своего стола и достал оттуда явно временный футляр, из которого изъяли медальон и цепь из отдающего алым металла. Свой аксессуар, пробывший со мной часа полтора от силы, я сдал здесь же, нацепив новый. Ну что ж: теперь силового метода решения конфликтов точно не избежать.
Я ж формально боевик, хоть и не умею ничего.
— Что ж, да будет так. Соответствующе изменëнное расписание получишь после завершения базового курса. На его освоение у тебя будет чуть меньше пары месяцев: тебе нужно успеть к началу сентября. Вопросы, Артур?
— Никаких, Виктор Васильевич. — У матроса нет вопросов. Так было и у меня: есть задача, есть путь еë решения. А проблемы будем решать по мере поступления.
— Прекрасно. Тогда далее тобой займëтся Дима. За сим вы свободны, господа студенты. Хельга, а ты задержись.
И мы с навязанным мне «проводником»-Дмитрием вышли в коридор, где переглянулись и, синхронно хмыкнув, отошли к пустующему лестничному пролёту.
— Артур Геслер. — Я протянул парню руку, поймав его взгляд и попытавшись ощутить хоть что-то там, где должен был быть его разум. Но там была даже не непроницаемая стена, а просто ничего. Пустота, которую можно было пронзить насквозь и не нащупать ничего лишнего. — Как ты уже понял, новенький студент.
— А ещё универсал и потенциальное оружие трона? — «Проводник» пожал мне руку. — Дмитрий Синицын, студент и псион третьего ранга квалификации, как ты уже мог слышать. Основное направление — телепатия, второстепенные — телекинез и криокинез. И раз уж меня назначили твоей нянькой, я собираюсь сделать всё для того, чтобы ты, находясь под моей ответственностью, не снискал себе проблем. Вопросы?
— Виктор Васильевич говорил, что ты — псион второго ранга, разве нет? — На память я не жаловался, а подсказывала она именно это. Но вот взгляд парня посмурнел, а он сам, помолчав пару секунд, объяснил это «расхождение».
— Формально я ещё в том году мог претендовать на третий ранг, но фактически мне его не дают под разными, чаще всего надуманными, предлогами. — Было забавно видеть, как здоровый «хулиган» с покрытыми татуировками руками морщится, словно ребёнок, которому не давали мороженое. — Уж поверь: если мы столкнёмся с Хельгой, однозначно сказать, кто победит будет невозможно.
— Справедливости ради, боевые возможности псионов для меня всё ещё остаются загадкой. — Я-«прошлый», как оказалось, практически ничего о псионах и не знал. А то, о чём мне уже рассказали или что я понял сам не давало сколь-нибудь полной картины, от которой можно было бы плясать. — Но рассказами, как я понимаю, тут не обойтись.
— Именно. Но через два дня будут практические сражения в «безопасном» формате, и я советую тебе их посетить. Узнаешь много нового о возможностях боевиков разных рангов. — Синицын подпёр спиной стену, проводив равнодушным взглядом прошедших мимо студентов, которые, казалось, не обращали на нас внимания. Я только-только обратил на это внимание, и почти сразу понял, что нас для них действительно не существует. — Заметил наконец?
— И как скоро я тоже буду способен на подобное?
— Отвести от себя внимание обычных людей ты сможешь, если твой потенциал не завышен, уже через неделю-две. Но на мой уровень выйти будет непросто: я тренируюсь с десяти лет, и при этом считаюсь если не лучшим менталом в третьем поколении, то одним из.
Я промолчал, так как лицемерить и изображать удивление или впечатлённость не хотел. Но Дмитрий Синицын, похоже, на это ни разу не обиделся.
— Итак, тебе, наверное, интересно, как будет проходить процесс обучения?
— Ещё как. — Я кивнул.
— Обычно это объясняют наставники, но в твоём случае было решено хотя бы на первое время воспользоваться моей помощью. Неправильная оценка ментального потенциала уже привела к тому, что семеро студентов просто отрубились, когда ты решил развернуть своё ментальное поле на полную, так что штатные учителя могут просто с тобой не справиться.
— Я не люблю хвастаться, но сегодня я приоткрылся совсем немного, даже полностью не сворачивая ограничивающую оболочку. И почти сразу прекратил, так как…
Договорить мне Дмитрий не дал:
— Ты уже изучал телепатию?
— На этот метод меня навела Хельга, объяснив, как перестать проецировать на всех свои эмоции. По дороге в академию я сначала целый район сподвиг набить животы, а после организовал пробку на трассе. И не сказать точно, скольких мне удалось зарядить отличным настроением. — И об этом меня отдельно, к слову, не расспрашивали. Смогла ли Хельга в своём разговоре с Виктором Васильевичем передать весь масштаб «бедствия»?
Судя по тому, как на меня смотрит Синицын — нет.
— За мной. — Как я ожидал, мы должны были вернуться в кабинет явно ответственного за меня Виктора Васильевича, но у Синицына на этот счёт были другие планы. Миновав ту самую дверь, за которой я ощутил явно недовольную и «кипящую» Хельгу, мы спустились на первый этаж, где мне была продемонстрирована дверь, открыть которую без соответствующих доступов было нельзя. Но моего проводника умная система с камерами опознала по морде лица, и уже через пять минут, пройдя по монолитной лестнице, обшитой металлом и стоящей в коробе из стальных конструкций, мы оказались в зале-полусфере, чем-то напоминающем мне увиденные вчера полигоны.
— Это малый внутренний полигон, один из нескольких. Здесь можно более-менее сносно тренироваться с тем, что в перспективе не вызовет серьёзных разрушений. Доступ сюда выдают только лучшим, зарекомендовавшим себя и доказавшим серьёзное отношение к псионике…
— Не думал, что в этой академии может быть иначе.
— О, ещё как может! Всякий псион обладает выдающимся интеллектом, но не всякого псиона жизнь одаряет мудростью. Среди нашего брата встречаются и тупые, в чём ты убедишься уже очень скоро. Но я тебе этого не говорил. — Дмитрий тем временем вышел в центр зала, замер на секунду — и я ощутил, как его разум развернулся из крошечной точки, затопив собой всю комнату. Изначальная «волна» не заставила меня даже поморщиться, но вот дальше я напрягся. Парень будто специально увеличивал давление, пристально за мной наблюдая.
— Это так я ударил по тем несчастным?
— Намного слабее. — Синицын покачал головой, не сводя с меня какого-то странного взгляда. — Если бы в этой комнате оказался кто-то из тех, кого ты вырубил там… — Он задрал глаза. —… то всё закончилось бы семёркой трупов. И не парься так: я отслеживал твоё состояние, и прекратил бы при первых признаках серьёзного недомогания.
— И на том спасибо. — Не то, чтобы мне понравилось произошедшее, но здесь и сейчас я ничего с этим поделать не мог. Мир псионов был для меня абсолютно непонятен, а размахивать и кричать, что так не делается, даже не вникнув в суть… Ну, есть и более простые способы выставить себя идиотом в глазах ровесника, по квалификации стоящего вровень с Хельгой. — Но к чему эта проверка?
— В срочно созванной комиссии не было менталов, так что по этому направлению тебя толком не проверили, и вообще непонятно, каким местом ставили оценку потенциала
