– Хатуту? – спросила мама.
Поль кивнул:
– Хатуту.
После завтрака все продолжали обсуждать детали предстоящих переговоров. Более всех волновался Хаг Нолэй – нейтральный переводчик, назначенный ООН. Он то и дело обращался с вопросами к Бернару и Роже, а то и к самому Полю. По указанию Поля было решено высадиться не у Прибрежной деревни, как в прошлый раз, а у Большой деревни, скрытой со стороны моря густой рощей. Когда их две моторные лодки подплыли к берегу, солнце поднялось уже высоко и слепило глаза. На песчаном участке берега, что расположен у Большой деревни, собрались почти все жители Хатуту. Они уже имели опыт встречи белых людей с больших каноэ. Как и в прошлый раз впереди стояли старейшины, а за ними ряд воинов и вождей, сдерживающих толпу любопытных дикарей. Еще издали Поль различил высокую худую фигуру. Это был Канига – старейшина Большой деревни. Когда моторные лодки вошли в зону прибойных волн, Поль подал знак остановиться, а сам спрыгнул в воду. Вода была по пояс, и он, держа над головой свой большой рюкзак, побежал к берегу. Выйдя на песок, он остановился, поставил рядом рюкзак. Среди воинов, сдерживающих толпу дикарей, он увидел Тав-Чева и Соу-Най. Они стояли рядом. Их никто не сдерживал, они сами не решались выйти вперед. Поль подумал, а что если они не узнают его в шортах, рубашке и с модной парижской стрижкой? Он поспешно сбросил с себя одежду и направился к ним. И тут Тав-Чев сорвался с места и бросился к нему. За ним последовала Соу-Най. Поль слегка присел, растопырив в стороны руки, и Тав-Чев прыгнул на него, сцепив руки вокруг его шеи. Поль крутанул его несколько раз вокруг себя, тихо спросил:
– Король Намикио здоров?
– Здоров. Только у него камешки кончились.
– Я принес новые.
– Па, ты больше не уедешь?
– Нет.
Поль обнял подошедшую Соу-Най. Она обняла его за шею, они потерлись щека о щеку. Обнимая ее, он ощутил под складками тапы ее выпуклый живот. Беременность была уже заметна. Груди ее были приподняты, подвязанные лентой тапы, и торчали сосками вверх. Поль быстро подошел к Каниге, слегка сжал его локти, знак приветствия, и Канига сжал его плечи, тоже знак приветствия.
– Канига, король Намикио у себя в доме?
– У себя в доме, – ответил Канига и добавил: – У него камешки кончились.
– Канига, есть новый закон, – сказал Поль так, чтобы слышали и другие старейшины. – Белые люди не могут выйти на берег Хатуту, пока король Намикио им это сам не разрешит. И люди Хатуту тоже не должны подходить к белым людям, пока король Намикио не разрешит. Я должен рассказать про этот закон королю Намикио и всем старейшинам. Нам всем нужно пойти в дом короля, я там всем должен это рассказать. А пока воины пусть не пускают наших людей к белым.
И старейшины поняли. Они стали давать приказы воинам. У дикарей тоже есть дисциплина. Среди вождей и воинов выделялся могучий Тибу-Тов. Поль подскочил к нему, они обнялись, похлопывая друг друга по спинам.
– Пал-Пол! – дружески прорычал Тибу-Тов, приподнимая Поля над землей. Старейшины, а с ними Поль, Тав-Чев и Соу-Най стали подниматься по тропе в деревню. Тав-Чев тащил на спине рюкзак Поля и его одежду. Поль сказал Соу-Най:
– В маленьком каноэ женщина. Это моя мать.
Соу-Най и Тав-Чев приостановились. Поль помахал рукой в сторону лодок. Соу-Най и Тав-Чев тоже помахали руками. Лица мамы отсюда нельзя было разглядеть. Но они увидели, как она поднялась в лодке во весь рост, стала махать в ответ своей белой шляпой. Перед домом короля Поль взял у Тав-Чева рюкзак, поднял с земли камешек, показал Тав-Чеву:
– Набери побольше таких камешков, принеси в дом короля.
– Целый калабаш? – спросил Тав-Чев.
– Много калабашей.
В доме короля Поль расстегнул боковой карман рюкзака, протянул королю Намикио бутылочку с таблетками. Намикио поспешно съел одну таблетку. Вероятно, у него опять болел желудок. Когда все старейшины расселись перед королем, Поль вытащил из рюкзака пачку фотографий, сделанных Мишелем в прошлый приезд белых.
– Это бумага, – сказал он, показывая обратную сторону снимков. – Бумага, – повторил он. – На бумаге можно делать знаки.
И Поль авторучкой нарисовал на обратной стороне фотографии крестик, кружок и квадрат. В дом вошли все три жены Намикио. Они внесли калабаши с едой, поставили перед королем и уселись на пол позади старейшин. Намикио сделал им жест рукой удалиться, но они, как всегда, сделали вид, что не поняли жеста, и остались сидеть на месте. Поль повернул фотографии лицевой стороной, сказал:
– На бумаге можно делать фото. – Он повторил: – Фото, – и разложил фотографии перед королем и старейшинами.
Намикио осторжно приподнял одну фотографию. Люди Хатуту не имели понятия о двумерных изображениях, и король Намикио держал фотографию вверх ногами. Поль поправил фотографию. Намикио вгляделся и вдруг воскликнул:
– Кай-Той!
Канига, услышав имя своего сына, недоуменно посмотрел на короля и нагнулся над фотографией, на которой был Кай-Той во весь рост. Канига, просиял, узнав сына, и тоже воскликнул:
– Кай-Той!
Остальные старейшины тоже склонились над фотографией и, забыв о своем достоинстве, восторженно закричали:
– Как-Той! Кай-Той!
В наружном проеме стены показалась фигура Кай-Тоя. Он решил, что старейшины зовут его и вошел в дом. Канига протянул ему фотографию, крича:
– Кай-Той! Ты! Ты!
Кай-Той вгляделся в фотографию и тоже закричал:
– Я! Я! Кай-Той!
Другие фотографии пошли по рукам. Люди знали отражения своих лиц в воде, и не узнавали себя в профиль, а не все фотографии были в фас. Но люди узнавали друг друга. Король и старейшины тыкали пальцами друг в друга и в фотографии и выкрикивали имена друг друга. Все три жены короля, вскочив на ноги, заглядывали через головы сидящих старейшин. Поль протянул им фотографию, удачно снятую Мишелем, как раз с тремя королевскими женами. Сперва они восторженно называли по именам друг друга, узнавая себя на фотографии, а потом, разинув рты, стали просто пронзительно радостно визжать, не отрывая глаз от снимка. Перед королевским домом столпились жители Хатуту, недоуменно прислушиваясь к женскому визгу и восторженным мужским завываниям, доносящимся из дома, в котором должна была происходить важная мужская беседа. В дом вбежал Тав-Чев, неся два калабаша мелких камней. За ним вбежал его ровесник-друг Чеп-Тов, сын Таки-Фопа, самого сильного после Тибу-Това мужчины Большой деревни, тоже с полным калабашем камней. Поль велел им высыпать камни перед королем. Все с недоумением уставились на кучу камней. Воспользовавшись этой заминкой, Поль собрал фотографии, положил их кучкой рядом с королем, сказал:
– Есть много королевств. Это очень большие королевства. – Он отложил в сторону один камешек. – Вот если это королевство Хатуту, вся земля Хатуту, все горы, все деревья, все люди земли Хатуту, а вокруг море. А вот другое королевство, – и Поль уложил рядом кучку камней. – Видите, насколько другое королевство больше королевства Хатуту? А вот еще одно королевство, – и Поль отложил еще большую кучку камешков. – Это королевство еще больше. Много таких королевств. – Когда рассказ дошел до мировой войны, он велел Тав-Чеву достать кокосовый орех из кучи орехов в углу дома и отложить его в дальний угол. Затем он вынул из рюкзака пистолет, сказал: – Это пушка. Им не нужны копья и луки. У них есть пушки. – Он взвел курок, прицелился в кокосовый орех, нажал спусковой крючек. Выстрел всех ошеломил. Поль сказал: – Это выстрел. – Он прошел в угол, поднял орех. Из дырки вытекал белый ореховый сок. – Видите? Выстрел пробил орех. Если выстрел сделать в человека, человек сразу станет мертвый. – Все пораженно молчали. Поль продолжал: – Пушки есть очень большие. Как этот дом и еще больше. Выстрел из большой пушки может разрушить всю деревню, даже все королевство. – Поль вынул из рюкзака большую страшную книгу, сказал: – Бумага. Много бумаги, – и стал на полу перелистывать книгу. – Вы уже видели фото, – сказал он, – и знаете, что фото это правда. – Он стал показывать фотоиллюстрации и объяснять их: – Это большая пушка. Она делает выстрел. Это был большой каменный дом. Пушка выстрелила, и дом развалился. Осталась только одна стена и дверь. И лежат мертвые люди. – А вот и самая страшная иллюстрация: кучи голых человеческих трупов. Поль пояснил: – Это мертвые люди.
– Их убили пушки? – спросил Тан-Бли, старейшина Долинной деревни.
– Нет, – ответил Поль. – Их убили ядовитым воздухом. Для войны делают ядовитый воздух, который тоже убивает людей. – Поль показал следующую иллюстрацию с полем, усеянным убитыми солдатами, и пояснил: – А этих людей убили пушками. – На следующей иллюстрации были немецкие самолеты, сбрасывающие бомбы. Это трудно было объяснить. Помог Тан-Бли, старейшина Долинной деревни. Указав на самолет, он воскликнул:
– Летающее каноэ!
И все подхватили:
