— Что вы на меня так смотрите? — спросила Дора, не отрываясь от письма.
— Не твоё дело.
Продолжая разглядывать секретаршу, я принялся набивать трубку. У короля табачок был поприличней, и он отсыпал мне полкармана, пока мы ехали во дворец. Что делать теперь? Отправлять письмо или нет? Как его послать, чтобы оно не попало в руки посторонних? Франки, например. Что делать после?
Распахнулась дверь, вошёл король. Умница Дора тут же незаметно сбросила на пол черновик и недописанное письмо, а затем вскочила на ноги и поприветствовала его величество. Но оно, впрочем, на девушку и не посмотрело.
— На обед ты тоже не пойдёшь, пока я тебя не приглашу? — спросил король.
— Подумаю. Вообще-то, порядочные люди имеют привычку стучаться, прежде чем войти. А вдруг бы мы с Дорой здесь целовались?
— И ты, босяк, смеешь учить манерам меня, короля?
— Да ладно, Франки, тоже мне великий монарх нашёлся. Кстати, куда ты подевал своего военного министра? Отправил играть в солдатиков? Он, говорят, в этом деле большой мастер.
— Не твоя забота. Ты-то чем здесь занимался?
— Ничем.
Король с подозрением покосился на Дору и молча вышел.
* * *
— Шеф, я написала письмо, — отрапортовала секретарша через некоторое время.
— Хорошо.
— А теперь мне можно пойти домой? Я хочу отдохнуть после тюрьмы.
— Разве тебя там заставляли работать? Ты же целыми сутками отлёживала бока на соломенной подстилке.
— Но мне надо привести себя в порядок!
— Ты и так красивая.
— И вообще, как вы могли говорить при посторонних, будто мы с вами целуемся? Я не собиралась делать ничего подобного.
— Это его величество — посторонний?
— С вашей стороны очень нехорошо так поступать.
— И ты, босячка, смеешь учить манерам меня, королевского приближённого? Молчи! Столько разговоров из-за одного поцелуя, к тому же несуществующего. Ладно, можешь идти домой, только сначала получи жалованье за прошлый месяц.
— А разве мне его начислили? Я же сидела в тюрьме.
— Ты опять туда отправишься, если не перестанешь задавать лишние вопросы.
И я принялся отсчитывать монеты из кошелька Турди.
— Вы меня хорошо знаете, — заметила Дора. — Ваших денег я не возьму.
— Они не мои, глупая девчонка, а королевские. Жалованье нам с тобой платит его величество, если ты до сих пор этого не знаешь. Бери деньги, иначе прямо сейчас отправишься в подземелье с крысами.
Дора, недолго думая, выбрала из двух зол меньшее.
— Спасибо, шеф, — сказала она, сгребая со стола монеты. — И до свидания. Смотрите, не опоздайте на обед.
* * *
Король Франк Четвёртый заботился о своих подданных и подкармливал тех из них, кто ошивался при дворе. Кроме министров в его окружении числились совсем уж никчёмные дамы и королевы, которые, впрочем, имели право обедать за королевским столом.
Я влетел в трапезную, когда все уже расселись, с криком:
— Общий привет бездельникам и тунеядцам!
Король оставил мне место около себя; мой стул был придвинут к столу почти вплотную. Я укоризненно посмотрел на монарха и, не утруждая себя двиганьем мебели, принялся, пыхтя и тихо ругаясь, карабкаться на стул, поочерёдно перекидывая ноги через резную спинку.
— Упадёшь! — предостерегающе крикнула королева Хильда.
— Пускай, — ответил ей Франки.
— Помолчи-ка, — сказал я ему, побагровев от наигранной злости. — Мало того, что занял моё место, так ещё и каркаешь под руку.
Все созерцали мой эквилибристический трюк с любопытством. Когда я всё же примостился за столом, жена первого министра заметила со вздохом:
— Господи, как же без него было тихо и спокойно.
Кроме меня и королевской четы, а также принца Берта, обеда ожидало около тридцати особей различного пола и возраста. Министры — поближе к королю, фавориты и фрейлины — подальше от него. Пустовало только место иностранного посла.
В зал торжественно вплыли лакеи с супницами и разливными ложками.
— Наконец-то, — проворчал я.
Королю и королеве налили первого. Я тотчас вырвал тарелку из рук Франки и принялся торопливо есть, чавкая и проливая суп на скатерть.
— Ваше величество, — подал голос барон Гроссир. — Мне недавно попалась на глаза книга по придворному этикету. Так вот, в ней говорится о том, что шут не должен сидеть с трапезничающими.
— Так чего ж вы тогда торчите за столом, барон? — осведомился я, на секунду оторвавшись от супа.
Краска бросилась в лицо военного министра, а рука так стиснула ложку, что аж побелели костяшки пальцев. Впрочем, взбесился он не столько из-за моего замечания, сколько из-за того, что в ответ на него хихикнула какая-то из фрейлин.
— Турди, заткнись, — приказал мне король.
— И перестань задевать барона, — добавила королева.
— Даже не подумаю, — заявил я ей. — Кстати, не вздумайте ему поверить.
— Это ты насчёт этикета? — уточнил король.
— Это я насчёт того, что он умеет читать.
— Ну да, как же, — высказался король. — Один только ты здесь умный, а все остальные — дураки. На вот тебе, — с этими словами он швырнул в меня салфеткой, — вытри рожу. Жрёшь, как свинья, а здесь, между прочим, дамы.
— И валеты, — добавил я. — Хорошо ты, Франки, высказался насчёт свиней. Мне сегодня довелось побывать на кухне, и там я видел, как старший повар опускал в котёл, где варился гарнир для второго блюда, живую мышь на нитке. Слышал бы ты, как верещала она, и как дьявольски хохотал он. Так что — приятного аппетита.
— Спасибо, — ответил принц Берт, отодвигая свою тарелку.
— Турди, ну это уже слишком. — заметила королева.
— Привыкай к этой фразе, — посоветовал я ей. — Теперь тебе часто придётся её произносить.
Мне ничуть не было стыдно за свою выходку — буквально перед самым обедом я узнал о том, что блюда, не съеденные за королевским обедом, раздаются потом столичным нищим.
К гарниру никто не притронулся, кроме меня да нескольких фаворитов, хотя все знали, насколько строг и чистоплотен наш старший повар. И даже жаркое Франки на всякий случай расковырял вилкой и перед отправкой в рот внимательно разглядывал каждый кусочек.
Между тем, всем было весело, вино лилось рекой. Принц Берт отпросился у отца и удалился в свою обсерваторию — общество его утомляло. Я развалился на стуле поудобнее и спросил короля:
— Скажи мне, Франки, как называется то государство, которое собирается на нас напасть?
— Неммардия.
— Именно так я и думал. А наше?
— Перестань валять дурака.
— До чего глупое название. А на гербе у нас что нарисовано?
